Дикое Сердце 1 часть
Шрифт:
– Это завораживает меня, в конце концов, мы сестры, – все также насмешливо подчеркнула Айме. – В нас есть что-то общее, очень даже заметное. И может быть, именно это.
– Почему ты оставила Ренато? Где? Почему? – уклонилась Моника, не обращая внимания на язвительность сестры.
– Не беспокойся о нем. Он доволен жизнью, попивает прохладительные напитки и шампанское. Каким ребенком, каким смешным иногда мне кажется он! О! Не трудись возмущаться. В любом случае я выйду за него замуж. Я не буду пренебрегать такой партией. Он действительно самый богатый человек на острове.
– И только из-за этого?
–
– Не называй меня так! – взорвалась возмущенная Моника.
– Я знаю, ты не заслуживаешь это имя. Тебе нравится этот дикий спектакль, ты предпочитаешь любоваться им, а не Ренато, твоим Ренато.
– Он не мой, и ты не должна его так называть!
– Конечно, он не твой. Я и это знаю. Твоим он никогда и не был. Ты позволила уступить его; но на самом деле ты ничего мне не дала, потому что у тебя ничего и не было. Выбирал он, и он выбрал меня. Что ты хочешь, сестра? Звучит не очень. Пойдем же, мама спрашивала, и я пошла тебя искать. Один раз мне выпала роль заставить вернуть заблудившуюся овцу, но если я слишком задержусь, то хватятся нас обеих.
– Ты возвращайся, твое присутствие важно!
– Даже не думай. Там есть еще два гостя. Ренато будет тебе очень благодарен, если ты их развлечешь. Его раздражает все, что заставляет отвлечь от меня. Конечно, меня это не волнует, и я бы предпочла остаться здесь. Впервые вижу что-то интересное в Кампо Реаль, потому что мумия свекрови и дом, покрашенный в пурпурный цвет, навевают на меня скуку, – Айме мягко засмеялась и насмешливо возразила: – Не смотри на меня с таким ужасом. Именно так я думаю. Это можно выдержать только месяц в году. Остальное время мы будем проводить в Сен-Пьере. Уверяю тебя, скоро начнется отделка дома в столице по моему усмотрению. У меня уже есть слово Ренато. Тебя это удивляет?
– Ты ничем меня не удивишь. Но послушай, Айме, ты не сделаешь несчастным Ренато. Я тебе этого не позволю!
– Я буду делать то, что мне хочется, ни ты, и никто другой…
– Айме, Айме! – прервал издали голос Ренато.
– А вот и он. Пошел искать меня, – отметила удовлетворенная Айме. – Не может без меня. Не может жить без меня. Понимаешь? Он, а не ты, дает мне на это все права.
– Айме, Айме! – снова позвал Ренато, теперь уже ближе к сестрам.
– Я здесь, Ренато.
Айме заботливо выбежала навстречу, в то время как Моника шагнула назад за большие деревья, пытаясь остаться незамеченной под покровом темноты. Нет, сейчас она не могла вытерпеть его присутствие, эту сильную пытку чувств, терзавшую словом и голосом другой женщины; душевную пытку каждым нежным словом, заботливым жестом, каждым проявлением любви, о которой она тщетно мечтала.
– Айме, дорогая, что ты здесь делала? – ласково упрекнул Ренато.
– Ничего особенного, дорогой. Вышла подышать свежим воздухом, и услышав вдалеке музыку, увидев блеск костров, я приблизилась, но не слишком.
– Это не для тебя, Айме, – Ренато взял ее под руку, скользнув рукой кабальеро по ее коже, ощущая телом и душой влияние ночи, дикой и сладостной земли, движение блестящих полураздетых тел, видневшихся издалека в самом похотливом танце. Он предложил: – Пойдем отсюда, Айме.
– Тебе не нравится смотреть на их танец? Подожди минутку. Ты не знаешь, что значит этот танец? А я знаю. У меня
Айме подумала о Хуане со страстным желанием, воспламенившим губы, с волнением, которое мурашками пробежало по коже. Хуан… дикий, словно непокорное море, которое охватывало горящий остров, сжимало и обволакивало в своих свирепых ласках, словно хотело похоронить, затопить, покончить с ним навсегда, разбиться наконец об острые скалы или поцеловать его в короткие белые песчаные берега. Хуан… пират, безумец, поклявшись вернуться богатым, уехал, чтобы изменить свою жизнь, когда откупится заработанной кровью монетой.
– Пойдем, Айме, – нежно и ласково умолял Ренато. Его рука мягко сжимала талию, губы искали для сдержанного и нежного поцелуя, незначительного прикосновения, которое она чуть не отклонила, но в конце концов приняла, закрыв глаза, словно скатилась невидимая слеза.
Касаясь друг друга, они шли под деревьями. За ними следовала Моника таким легким шагом, что под ногами не хрустели даже сухие листья, ее терзаемая душа мучилась, в то же время как голоса негритянского праздника слышались все слабее – это были те же песни, которые она слышала с колыбели.
– Ты довольна, Айме? – робко спросил Ренато.
– Ну конечно, глупый, разве не видишь?
– Мы поженимся как можно скорее. Наши матери этого желают. Нет причин ждать. Или ты не уверена в своей любви?
– А ты уверен в своей, Ренато? Посмотри, я привередливая, не всегда в хорошем настроении. Возможно, иногда я буду наслаждаться тем, что буду злить тебя. Так я выражаю свою любовь.
– В таком случае я должен принимать за любовь твои причуды?
– Естественно. Чем больше я буду требовать и докучать тебе, тем сильнее буду любить тебя. Чем меньше логики ты будешь находить в моих рассуждениях, тем еще больше я буду в тебя влюблена. Но конечно же, ты должен любить меня также, чтобы это выносить. Если не сходишь по мне с ума.
– Я схожу с ума, Айме! – страстно уверил Ренато.
– Вот за это я тебя и обожаю.
Теперь она бросилась ему на шею, снова и снова ища его губы. Оставив позади густую рощу, они ступили на песчаные тропинки сада, и перед ними возникла беспокойная тень со словами извинения:
– Простите, что прерываю…
– Янина! – взорвался раздосадованный Ренато.
– Простите. Сеньора послала за вами. Гости уходят, о вас спрашивают. Мне следует сказать, что не нашла вас?
– Вы не должны говорить ложь, – ответил Ренато, с трудом сдерживая недовольство. – Мы немедленно идем попрощаться с ними.
Быстрым шагом они направились к дому. Янина смотрела на них, остановившись в нерешительности, подняла голову и ее черные глаза разглядели в темноте Монику де Мольнар, которая сделала несколько шагов и дошла до каменной скамейки, бессильно опустилась на нее и закрыла лицо руками. Без малейшего шума Янина приблизилась к ней и холодно спросила:
– Вам плохо? Не можете вытерпеть это зрелище?
– А? Что вы говорите?
– Вы шли за ними. Нет, не трудитесь отрицать, я прекрасно видела. Если вам не слишком плохо, вам нужно пройти в гостиную. Там тоже заметили ваше отсутствие, и могут быть пересуды.