Дикторат
Шрифт:
Осколков на полу стало больше.
Лиссандра шепнула Тиму:
– Спасибо, – и, несмотря на воцарившуюся полутьму, Эдэр рассмотрел в ее взгляде к мутанту благодарность, от которой ему стало невыносимо. Похоже, девчонка увидела в том спасителя. Даром, что уродца… Гнев застил разум Эдэру, и он подскочил к мутанту:
– Да как ты…
Схватив за грудки, он приподнял парня над полом, еще не решив, что делать дальше. Хотелось все крушить, и, пожалуй, он швырнул бы Тима в другой конец комнаты, если бы соперник молниеносным движением щупалец не скрутил гиганту плечи и ноги. Эдэр чертыхнулся,
– Как ты посмел? – рычал Эдэр. – Против друга? Из-за какой-то…
– Посмел. Потому что мой друг внезапно превратился в бешеную свинью, – невозмутимо ответил мутант.
Кровь била у Эдэра в висках. Он передернул плечами, пытаясь стряхнуть щупальца, но присоски впились в его кожу насмерть: ни вырваться, ни дотянуться до меча.
– Отпусти, – уже спокойнее ответил гигант.
– Отпущу, если бешеная свинья свалит в лес, и оставит моего друга в покое, – сказал Тим. – Охладись немного.
На полу, и правда, с наступлением ночи похолодало – сырой сквозняк носился по бетону, и приятного в этом было мало. Впрочем, Эдэр продолжал кипятиться:
– Друг называется… Как ты мог… меня?.. Из-за какой-то наложницы?
– Она тоже человек. Пусть меньшего роста и другого пола. Мне плевать на остальное, ты же знаешь.
Они крутанулись еще раз по полу.
– Женщина… вообще не человек, – пыхтел Эдэр. – А ты? После всего, что я для тебя сделал…
– Давай не будем вспоминать, кто тут реально крут, и кто кому чего должен. – Лицо друга стало каменным, и воспоминаниями залило ярость Эдэра, будто холодным дождем пылающее дерево. Гигант почувствовал стыд за свою горячность. Драться расхотелось. Карать и воспитывать тоже. Он не понимал, что на него нашло.
– Ладно, погорячился, – нехотя признал Эдэр и выпустил первым из железных тисков запястья Тима. – Но ты обещал не вспоминать…
– А ты обещал не строить из себя большую шишку. И девочку не мурыжь больше, договорились? – сказал Тим.
Гигант помолчал, но потом все же бросил:
– Договорились.
Эдэр почувствовал, как присоски по одной отцепляются от кожи. Та покраснела и зудела невыносимо.
Оба парня поднялись с пола.
– Мог бы свою ядовитую хрень не пускать, – обиженно заметил гигант. – Теперь до утра чесаться буду.
– Прости, но ты же в курсе, что меня лучше не злить, – опять улыбаясь, как ни в чем не бывало, ответил Тим. – Пятна маслом помажь. Оно за печкой. В бутылке.
– Знаю, – проворчал Эдэр, отряхиваясь и стараясь не смотреть на испуганную Лиссандру. Эдэру было неприятно, что она видела его поверженным. Второй раз за день. Он сплюнул с досады на пол и сказал другу: – Увидишь, она сядет нам на голову. Уже села.
Тим рассмеялся:
– Ну да-а-а, если тебя обижает ребенок, который чуть выше твоей подмышки, это хороший повод сделать из лица куриную попку, чтобы напугать посильнее, да? Бедненький, что тебе дать для защиты? Подушку или крышку от кастрюли? Меча с кинжалом ведь не хватает…
– Иди ты, – буркнул Эдэр
– Я не собиралась… – выдохнула Лиссандра.
Глава 7
Тим повернулся к столу и разжег масляную лампу.
А я была в полном ошеломлении. Никто за меня не дрался! Никогда! А тут…
Вкусная еда, оставшаяся на столе, и обожженная кожа сразу отошли на второй план. Тим вступился за меня! Возможно ли это?
Осторожно присев на лавку, я скосила глаза на Эдэра. Тот стоял ко мне спиной, выставив напоказ вымазанные в бетонной пыли штаны и взъерошенную косу, и, будто ничего не случилось, втирал масляную жидкость из бутылки в бицепс. Пожалуй, не совру, если скажу, что на этот бугор можно было б запросто натянуть козлиную шапку моего братца Баса. Еще бы и не налезла на такую громадину… Я с большей благодарностью взглянула на сметающего в кучу осколки Тима. Он почувствовал мой взгляд. Оглянулся и подмигнул мне. От неловкости я отвела глаза и зачем-то подула на кулак. Наверное, потому, что в мою благодарность подмешивались черные, как обломки скал у Разлома, опасения: все знают, что мутанты приносят несчастье. Что ждет меня после знакомства с Тимом?
Да, никто так ласково и уважительно со мной не разговаривал. Да, я не видела более приятной улыбки и более открытого лица. Но возможно, это лишь хитрые уловки мутанта, позволяющие заманить, усыпить бдительность, а потом… Нет, совершенно не представляю, что потом.
Парень поставил метлу в угол, расправил плечи. Свернутые в спирали щупальца шевельнулись, и я вздрогнула.
Тим повернулся, желтые блики отразились веселыми искорками в его темных глазах, осветили лицо. Я поймала себя на мысли, что на него хотелось смотреть, и я делала это украдкой. В Тиме не было той подавляющей мужественности, как у Эдэра, зато лицо его было добрым и понимающим. Возможно, мы и правда в одной повозке?
Несмотря на привычку искать во всем подвох, я внезапно почувствовала себя в безопасности. Это ощущение было неожиданным и успокаивающим. Тим, похоже, обладал даром располагать к себе и вызывать доверие. Я устыдилась, что боюсь его щупалец – если б не они, гигант расплющил бы парня в лепешку. Однако эти отростки были такими противными… Хорошо, что сейчас их не видно.
– Лиссандра, отдохнула? Пальцы в норме? – спросил Тим с улыбкой.
«Духи, откуда он их берет – эти радужные улыбки? Я столько раз и за год не улыбнулась, наверное», – подумала я и кивнула в ответ.
– Ну-с, продолжаем тогда. Ты не против?
Эдэр подошел ближе.
– А у нее большой выбор: сидеть в подвале тюрьмы или показывать нам свои штучки.
Ох, как же мне захотелось сделать ему пакость, да такую, чтобы запомнил навечно. Еще не наступил новый день, а я уже ненавидела гиганта всем телом, до последней косточки!
– Ты обещал, – сердито сказал Тим.
– Ах да! – Эдэр оскалился и шутливо поклонился: – Не будет ли любезна уважаемая чумашка?
– Эд!
– Все-все. Молчу, – развел руками тот и вальяжно оперся о стеллаж.