Динамит пахнет ладаном
Шрифт:
— Господи, помилуй, — взмолился Орлов, достав кольт и прицелившись.
Отсюда ему не было видно динамита, спрятанного под стену. Он целил в темную дугу между трубой и кирпичной стенкой. Взрывная волна должна будет уйти внутрь помещения. Ну, не вся, конечно…
Он присел за ящик с песком.
— Господи, помилуй!
И нажал на спуск.
Ему показалось, будто кто-то с размаху ударил его по лицу шершавой доской. Орлов упал за ящик, схватившись за голову. Гром обрушился на него, и каменный дождь посыпался с неба. Когда же он смог подняться, всё вокруг него горело. Извилистые языки пламени стелились по земле, густой дым накатывал волнами со всех сторон.
Орлов попытался сориентироваться. И понял, что составляя план диверсии, надо было прежде всего подумать об отходе.
Ему некуда было отходить. Он оказался в капкане собственного изготовления. Причем — в огненном капкане.
Он побежал туда, где пламя было пожиже. Увидел обвалившуюся стену насосной. Из пролома била струя пара. «Удачно получилось, — подумал он. — Паровая машина разрушена. Значит, и от насоса остались рожки да ножки. Очень удачно получилось».
За станцией дыма было меньше, и он увидел снующих людей. Поднял с земли багор и побежал к ограждению.
— Ты куда? — кричали ему вслед. — Сгоришь!
Но он скрылся в дыму. Багром отодрал проволоку от столба и смог выбраться наружу, почти не повредив одежды.
Наконец, он добрался до места, где его ждали Вера и Кливленд.
— Уходим, — только и смог проговорить капитан Орлов, забираясь на коня. — Уходим. Больше никаких взрывов сегодня.
— Вот и хорошо, — с облегчением произнесла Вера. — Едем домой.
— Если больше не будем ничего взрывать, зачем спешить? — сказал вождь. — Смотрите, как красиво.
Старый команч улыбался, и на его морщинистом лице играли отсветы пламени, бушующего в долине.
26. Продолжаем разговор
Крупные газеты обошли молчанием пожар, уничтоживший нефтехранилище. Только в паре вечерних выпусков сообщалось о «происшествии на нефтепроводе», где смогли отличиться доблестные огнеборцы компании «Стандард Ойл».
— Надо взорвать дом, где делают газеты, — посоветовал Кливленд. — Тогда они обязательно напишут. Все любят читать о себе. Наверно, писать о себе еще приятнее.
— После взрыва некому будет писать, — сказал Орлов.
— Ну, тогда давай взорвем что-нибудь рядом. Динамита у нас много, плохих людей тоже много, мы можем еще долго так развлекаться.
Они сидели у вечернего костра. Мужчины вели беседу, дымя трубками. А Вера просматривала газеты, держа их близко к пламени, и Орлов все ждал, что бумага вспыхнет у нее в руках. То-то смеху будет для Кливленда… Джошуа каждый день отправлялся в город за новостями и газетами, и каждый раз ворчал, потому что газеты стоили денег, а пользы от них… Один вред.
— Тебе понравилось взрывать, как я погляжу, — сказал ему капитан Орлов.
— Это весело. Много шума, много огня, много паники. Приятно видеть испуганного врага. Даже приятнее, чем видеть мертвого. Убить нетрудно. Что такое наше тело? Кожаный мешок с кровью. Проткни его — и жизнь вытечет. С телом справиться несложно. Но страх живет не в теле, а в душе. Когда враг охвачен страхом, его душа трепещет в твоем кулаке, как пойманная птица. Ты ловил птиц руками, Пол? И не пытайся. Да, напугать врага — это приятнее, чем просто убить.
— Ты прав, как всегда. Я бы хотел напугать Хелмса до смерти, — сказал Орлов.
— До смерти? Зачем? Пусть живет долго. Мы долго будем радоваться, бросая его в пропасть страха. Он будет падать туда и с нетерпением ждать конца. А конца всё нет и нет. Вот что такое настоящий страх, Пол. У нас много динамита. Мы бросим Хелмса в хорошую, бесконечную пропасть.
«Легко тебе говорить, — подумал Орлов. — Приятно любоваться взрывами издалека». Сам-то он навидался их еще на турецкой войне, был контужен при диверсии под Карсом, а теперь вот и в Америке успел неосторожно подставиться под взрывную волну. Орлов не находил ничего привлекательного в грохоте, дыму и пламени. Но сейчас у него не было другого оружия, кроме динамита.
Вера, внимательно изучавшая колонки объявлений, вдруг захлопала в ладоши:
— Есть! Получилось!
Она покраснела, заметив, что Орлов и Кливленд недоуменно смотрят на нее. И поднесла газету ближе к лицу, скрывшись за ней.
— Вот! В самом низу! Сообщение от редакции. Вниманию лиц, подавших объявление относительно имущества компании Эс-О. Укажите место и время встречи для дальнейших консультаций.
— Это про нас? — спросил Орлов.
— Конечно! Как еще они могли бы ответить? Я знала, что они догадаются использовать газету.
— Не думаю, что Хелмс так легко уступит.
— На него давит компания. Они увидели, что мы не блефуем. Им проще отдать нам вагон, чем нанимать армию охранников, от которых всё равно никакого толку.
— Почему ты думаешь, что между динамитом и компанией есть связь? Может быть, Хелмс ведет свою игру?
— У него нет ничего своего, — ответила Вера, аккуратно складывая газеты. — Даже души. Он продал душу компании. Мне приходилось встречать таких людей. Правда, их души принадлежали другим фирмам. Например, правительству. Полковник Хелмс — добросовестный слуга. Или, если выражаться более точно, он хороший управляющий. Но у него нет ничего своего. Он управляет чужим хозяйством. И сейчас хозяин приказал ему встретиться с нами, пока мы не нанесли новый удар.
Джошуа Кливленд поднял ладонь:
— Если полковник Хелмс назначает вам новую встречу, на нее сначала пойду я. Мне раньше часто приходилось становиться между враждующими племенами. Я не допущу, чтобы он вас обманул.
— Брат, мы не в Сан-Антонио, — сказал Орлов. — Это там тебя все знают, а в Эль-Пасо ты всего лишь старый индеец. Тебя и близко не подпустят к полковнику.
Кливленд высокомерно улыбнулся:
— С полковником меня познакомил сам губернатор. Герберт Хелмс стоял, а мы с губернатором сидели в креслах и курили свои трубки. А Герберт Хелмс стоял и слушал, как губернатор хвалит мои табуны. Стоял с опущенной головой и слушал. Он старше, чем губернатор, но он стоял. Потому что там не было свободных кресел. Потому что на всех остальных креслах сидели мои жены. Я был в гостях у губернатора. А полковник Хелмс зашел к нему по каким-то делам. Но губернатор сказал, что дела могут подождать, пока он курит трубку со своим другом. Ну что, Пол? Захочет полковник Хелмс говорить со мной? Или прогонит старого индейца?