Династия Рейкхеллов
Шрифт:
Ему необходимо помнить всегда, что не он капитан «Летучего дракона». Капитан Хартли занимал эту должность, потому что над судном развевался флаг компании Рейкхеллов, а первый морской закон гласил, что только один человек отдает команды. Джонатан знал, неважно, какие последствия, неважно, как точно капитан понимал корабль, от которого зависело все его будущее, от него требовали подчинения воле и решениям капитана Хартли.
Семнадцать американских и английских судов, в большинстве своем шхуны и шлюпы, по одному или по двое выплывали из бостонской гавани и, едва продвигаясь в восточном направлении, образовывали
«Летучий дракон» находился между «Джин Кей» и английским судном, и если бы командовал Джонатан, он оставил бы их далеко позади. Погода для клипера была идеальной. Крайне важный попутный ветер был свежим, высоко над головой на восток стремительно неслись облака, и белые гребни волн поднимались на высоту до трех футов.
Но «Летучий дракон» шел с той же скоростью, что и «Джин Кей», демонстрируя сестринскую привязанность, и вместе они постепенно обгоняли английский шлюп. Другие суда вытянулись в линию, и менее чем через два часа береговая линия Бостона исчезла за горизонтом.
Джонатан одиноко стоял на палубе, бормоча сам себе:
— Поднять бом-брамсели и средние кливеры! Поднять трюмсели! Поднять мунсели! Дьявол, проклятье, Хартли! Почему ты медлишь?
Эдмунд подошел к другу сзади и с симпатией похлопал по плечу.
— Я знаю, как ты себя чувствуешь, — сказал он, — но не будь нетерпелив.
Джонатан посмотрел на него, взгляд был жестким и холодным.
— Ты понимаешь в кораблевождении, Эдди. Мне не надо тебе говорить, что в Северном полушарии господствующие ветры дуют с востока на запад, но Северная Атлантика является исключением. Здесь ветры дуют с запада на восток. Только почувствуй этот западный! Он великолепен! «Летучему дракону» следует делать только одно — лететь в Англию. Нам следует идти под всеми парусами, когда это возможно. Нам нельзя терять ни одной минуты. Мы не только принимаем участие в соревнованиях, мы пытаемся показать миру, что может клипер.
Понимая его правоту, Эдмунд попытался успокоить его.
— Мы подняли брамсели, — сказал он. — Мне кажется, капитан действует осторожно.
— У него завязаны глаза.
Эдмунд потряс его.
— Вспомни, что профессор Кимберли из Йельского колледжа тебе всегда говорил? Терпение, молодой человек! Ты знаешь, ни один корабль не может пересечь Атлантику за день. Капитан Хартли осваивается с «Летучим драконом» и командой.
— Ему следует вытрясти из них всю душу, как мы делали во время тренировок.
Они замолчали при появлении Хартли, он медленно шел на шканцы, лениво пробуя ветер. Он, как и его помощники, знал, что необходимо провести уточнения, но не спешил отдавать необходимые приказы.
— Подветренные брасы, мистер Рейкхелл.
Наконец!
— Есть, есть, сэр. Людей на подветренные брасы, боцман — выбирать втугую! Установить грота-рей!
Клипер отреагировал сразу же, и Джонатан мгновенно успокоился. Но Хартли не использовал реальные возможности корабля, и Джонатан продолжал размышлять.
У него не было возможности пожаловаться снова, пока он и Эдмунд не освободились и пошли в каюту. Равнодушное отношение капитана все еще терзало
— Существует только один способ управлять клипером, и если Дэвис не знает, как, ему следует узнать.
Его друг был спокоен, но тверд.
— Это твое дело. На земле, кроме Исаака Маккима, больше всех о клипере знаешь ты. И безусловно, это дело не капитана Хартли. Но нравится тебе или нет, командует он. И я уверен, что мы выиграем, вот что имеет значение.
— Мы делаем не более десяти узлов, а могли бы почти удвоить эту скорость при попутном ветре. Мы потеряли из виду все другие корабли, даже «Джин Кей». Я думаю, что потеряю рассудок.
Эдмунд засмеялся:
— Они все где-то сзади. Держи себя в руках, или у тебя будет нервный срыв к тому моменту, когда мы доберемся до Англии. И постарайся не критиковать капитана, или у тебя возникнут неприятности.
Джонатан упорно пытался следовать совету друга, и на время ему удалось сдержать свое беспокойство. Он понимал, что его собственное стремление продемонстрировать возможности корабля явилось причиной такого поведения, и здравый смысл говорил ему, вполне естественно, что капитан, всю свою жизнь плавающий на обычных торговых суднах, не поймет возможностей клипера.
На пятый день плавания погода была все еще прекрасной и попутный ветер устойчиво крепким, и его терпению пришел конец. Последним ударом был непредвиденный несчастный случай: брам-стеньгу унесло, нанеся урон «Летучему дракону». Джонатан решил воспользоваться ситуацией и поговорить с Хартли. Он подождал, когда Эдмунд примет вахту, и потом пошел в капитанскую каюту.
Дэвис Хартли оторвал взгляд от судового журнала, в который что-то записывал, посмотрел на своего первого помощника и приготовился к предстоящему испытанию. С самого начала он знал, что рано или поздно этот разговор должен был состояться и утренний эпизод неминуемо приблизил его. Хартли хорошо знал то, чего не знал Джонатан и чего ни один человек не мог доказать. Потеря мачты была далеко не случайностью. Хартли был виноват в преднамеренно плохом управлении судном, но его маневр был настолько умным, что его нельзя было обвинить в саботаже. Он поставил судно с подветренной стороны, в это время судно плывет свободно, неправильный приказ направил ветер через корму и с подветренной стороны парусов, таким образом повалив паруса назад. Он знал, что такое действие легко могло повалить верхнюю мачту на корабле, который вооружен большим числом парусов, именно это и случилось.
Сейчас Рейкхелл стоял перед ним. Молодой человек был не только сыном его работодателя, но и строителем «Летучего дракона». Конечно, Хартли был уверен, что его действия были достаточно искусны и что правду нельзя было обнаружить. Несчастные случаи часто случаются в море, и даже самые опытные капитаны обвиняются иногда в принятии ошибочных решений, особенно когда они управляют кораблями, с которыми незнакомы. Хартли понимал, что ему надо быть внимательным и использовать обстоятельства наилучшим образом.
— Садитесь, мистер Рейкхелл, — сказал он.
— Спасибо, сэр, — Джонатан опустился на маленький стул, прикрепленный к переборке.
— Я полагаю, вы слегка расстроены утренним несчастным случаем.
— Ну да, я расстроен, сэр.
— Никто не сожалеет о случившемся больше, чем я, — сказал Хартли, — но боюсь, что это наказание я должен был понести за командование новомодным судном. Со мной никогда бы этого не произошло на бриге или шхуне. Конечно, я делаю полный отчет в вахтенном журнале.