Дипломатические комментарии
Шрифт:
В дальнейшем колесо фортуны повернулось, и 29 августа 1905 г. пятидесятая параллель северной широты, которую еще со времен миссии Путятина, пятьдесят четыре года тому назад, Япония предлагала считать границей на Сахалине, была при неожиданных обстоятельствах в далеком Портсмуте действительно объявлена границей. Намек царя во время свидания с Майером, американским послом в Петербурге, на историческое прошлое Сахалина, несомненно, относился к претензиям Японии на эту часть острова.
Глава пятая
Японская дипломатия во время Мировой войны
1. Дипломатия до начала войны
Деятельность японской дипломатии началась в Симода [80] , затем передвинулась в иностранные кварталы открытых портов и, наконец, перешла в область общего пересмотра договоров. Этот период истории дипломатии Японии продолжался каких-нибудь тридцать лет и кончился, когда Япония, по Симоносекскому договору, готовилась пожинать плоды своих побед над Китаем. В этот момент с неба свалилось трехстороннее вмешательство, и Япония впервые вышла на арену мировой дипломатии. Действия трех держав разгневали японское правительство и японский народ. Но перед лицом национальной опасности они благоразумно сдержали свои чувства и снесли унижение. Потом началась международная погоня за концессиями в Китае, в которую
80
По статье XI японо-американского договора 1854 г., представителю Соединенных штатов было позволено проживать в Симода, небольшом порту на полуострове Изу, у входа в Токийский залив. По последующим договорам определенные районы (иностранные сетлменты, или «концессии») были открыты для постоянного жительства американских граждан (и других иностранцев): в Симода и Хакодате 4 июля 1858 г., в Канагава (Иокогама) и Нагасаки—4 июля 1859 г., в Ниигата—1 января I860 г., в Хего (Кобэ) — 1 января 1863 г.
В предыдущих главах говорилось о том, что с самых ранних времен Корея была источником тревоги и несчастий для Японии. Принимая во внимание все обстоятельства, Япония никоим образом не могла примириться со status quo в Корее. Хотя с Россией у нее были восстановлены мирные отношения, она не имела другого выхода, как подчинить Корею своей власти, чтобы гарантировать свою безопасность на случай стремления к реваншу со стороны России. Короче говоря, мир на Дальнем Востоке не мог быть обеспечен без присоединения Кореи. Поэтому слияние Кореи с Японией было в надлежащий момент осуществлено, и таким образом сделано многое для создания устойчивого положения на Дальнем Востоке. Если бы это событие произошло до японо-китайской войны, Япония, по-видимому, была бы удовлетворена положением дел и не добивалась бы новых гарантий спокойствия в сфере своих интересов. Но набеги западных держав на Китай после Симоносекского договора и многочисленные признаки готовившегося раздела этой страны заставили Японию искать других средств для сохранения на Дальнем Востоке мира, которому угрожала агрессивная политика этих держав. Пока целостность всего Китая не была гарантирована, единственной защитой берегов Японии от нападения европейских держав была узкая полоска воды, отделяющая ее от Китая. Таким образом, в целях самозащиты для Японии было необходимо начать движение за гарантии, путем взаимных соглашений, территориальной целостности ее соседа Китая.
Борьба против раздела Китая западными державами была составной частью мирной политики Японии на Дальнем Востоке, поэтому она без промедления приняла предложение американского правительства, сделанное различным заинтересованным государствам, относительно признания принципа открытых дверей и равных возможностей в Китае, а также его независимости и территориальной целостности. Призвание этих же принципов было включено в договор о союзе между Японией и Великобританией. Затем последовало так называемое соглашение Рут— Такахира с Соединенными штатами, которое, в сущности, было декларацией полной солидарности с этими принципами. Подобное соглашение было заключено с Францией (франко-японское соглашение 10 июня 1907 г.), и вскоре после этого, когда дружественные отношения были восстановлены с Россией, было и с ней подписано соглашение, по которому обе стороны обязались уважать территориальную Целостность Китая. Таким образом, Япония поочередно заключила е Великобританией, Соединенными штатами, Францией и Россией соглашения, поддерживающие принципы открытых дверей, равных возможностей в Китае и территориальной его целостности. С Германией, по понятным причинам, не удалось заключить договор подобного характера. Не так давно Германия подписала с Великобританией соглашение, касающееся Китая, — к которому присоединилась и Япония, а затем нагло и произвольно, к неудовольствию Англии и Японии, заявила, что Манчжурия находится вне пределов Китая. Если она могла заявить, что Манчжурия не является частью Китая только потому, что на Манчжурию не распространялось влияние Германии, то какая была гарантия того, что то же самое не будет сказано о Синьцзяне, Ганьсу, Шэньси, Сычуани, Юньнани и Гуйчжоу? Какой был смысл начинать новые переговоры о территориальной целостности Китая с такой страной? Кроме того, были и другие причины, по которым Япония решила не обращаться к Германии по этому вопросу.
Со времен Бисмарка политика Германии была направлена на то, чтобы всеми возможными путями направить экспансию России на Дальний Восток, чтобы господство в Европе осталось целиком в немецких руках. В царствование Вильгельма II эта политика еще более активизировалась. Не приходится доказывать, что тройственное вмешательство и оккупация залива Киао-Чао имели основной целью вызвать стремление России к расширению империи на Дальнем Востоке, столкнуть ее с Японией и тем добиться истощения сил обеих сторон. Германский план направления внимания России на Восток и ее ослабления был основан на предположении, что Япония будет с оружием в руках сопротивляться русскому наступлению. В своих расчетах Германия учла возможность того, что Япония, испугавшись силы России и широты ее замыслов, откажется воевать; тогда Россия вернется на европейскую арену с еще большей силой, чем прежде. Чтобы свести эту возможность до минимума, было необходимо создать положение, при котором Япония набралась бы храбрости выступить против неприятеля, имеющего подавляющий перевес. В главе, касающейся англо-японского союза, было рассказано, как Германия, воспользовавшись общностью интересов Великобритании и Японии на Дальнем Востоке, способствовала заключению между этими двумя странами союза, который укрепил положение Японии. Дипломатия кайзера была во всех отношениях удачна; англо-японский союз был осуществлен, Япония воевала с Россией, и Россия была значительно ослаблена в военном отношении. Считая условия благоприятными, Германия начала смело осуществлять свои заветные мечты. Англия правильно оценила серьезность положения. Сотрудничая с Японией на Дальнем Востоке, заключив новое соглашение с Францией и сблизившись с Россией, она приготовилась к сопротивлению господству Германии.
Таково было международное положение, когда Япония, заинтересованная в сохранении территориальной целостности Китая, заключила соглашения, касающиеся территориального положения ее соседа, сначала с Англией, а потом с Соединенными штатами, Францией и Россией. Но с Германией не было никакого смысла подписывать подобного рода соглашение. Росла вражда между Великобританией, Францией и Россией, с одной стороны, и Германией — с другой. Япония уже достигла соглашения с каждой из первых трех держав и, если бы она затем попыталась договориться с Германией, не только ничего не достигла бы, но навлекла бы на себя подозрения в двурушничестве. Даже если бы после заключения англо-японского союза или до начала русско-японской войны Япония предложила Германии подписать соглашение, она получила бы под каким-нибудь предлогом отказ. Вполне возможно, что после окончания русско-японской войны отношение Германии было бы иное, — к тому времени Россия заключила мир и достигла соглашения с Японией, и можно предполагать, что Германия, чувствуя себя одинокой, приветствовала бы японское предложение. Во всяком случае, создавшаяся международная обстановка не позволяла Японии сделать Германии предложение, подобное тому, которое она сделала Англии, Франции и другим странам. Надо помнить еще, что Япония почти не существовала в глазах кайзера. Адмирал фон Тирпиц в своей книге, написанной сразу после войны, говоря о недостатках немецкой дипломатии, заметил, что Германия никогда не посылала первоклассных дипломатов в Японию. Что касается кайзера, то с его стороны это было не оплошностью, а результатом полного равнодушия по отношению к Японии. Дипломатические успехи кайзера на Дальнем Востоке — он втравил Россию в авантюру, которая привела ее к полному разгрому на суше и на море, — возбудили его тщеславие, и он начал воображать, что может делать все, что ему угодно. Теперь, когда Россия не представляла существенной силы, кайзер принялся тревожить изолированную Францию. Он раздул мароккский вопрос, потребовал отставки французского министра иностранных дел Делькассе и, наконец, заставил Францию передать Германии половину Французского Конго. Затем, обрадованный успехами, он стал открыто оспаривать господство на море у самого могущественного соперника Германии — Великобритании. Таким образом, до тех пор пока Великобритания стояла между силой Германии, Австрии и Италии, с одной стороны, и силой Франции и России, с другой, мир в Европе был более или менее обеспечен. Но когда Россия была искалечена, а вследствие этого Франция оказалась одинокой и беспомощной, одна Великобритания мешала осуществлению стремлений Германии. Сломив мощь Англии, Германия господствовала бы во всем мире. Эта мечта овладела безумным воображением кайзера, и, когда он всерьез стал пытаться ее осуществить, надежды на мир в Европе рухнули и быстро стала надвигаться катастрофа.
Сараевская трагедия [81] , была искрой, попавшей в европейский пороховой погреб, и через два месяца разразилась величайшая в истории воина. Быстрота развития событий в тот критический период была потрясающей. Автор в то время представлял свою страну в Париже, и 30 июля 1914 г. он телеграфировал в Токио: «Общеевропейская война неминуема». Он впоследствии узнал, что ответственные лица в Токио приняли его сообщение с недоверием. Спор между Австрией и Сербией быстро перерос в конфликт между Австрией и Россией, а Германия не замедлила послать ультиматум России и Франции. Не приходится удивляться недоумению японского министерства иностранных дел.
81
Сараево — город в Боснии, где в июне 1914 г. сербским подданным был убит наследник австрийского престола Франц-Фердииад. Это убийство Германия использовала как повод для развязывания мировой империалистической войны.
Спор о виновниках великой войны продолжается до сей поры. Возможно, у историков, которые ищут причин войны в более отдаленном прошлом, будет свое мнение; что касается автора, то у него нет сомнений в большом значении событий, непосредственно предшествовавших войне. Однако разбор такого запутанного вопроса не так интересен, как рассмотрение позиции Японии в отношении этого совершенно неожиданного конфликта в Европе.
В течение одной короткой недели, к изумлению Европы и Америки, императорское правительство избрало путь, по которому оно намерено было следовать во время этого непредвиденного кризиса. Правда, Великобритания в три дня приняла решение объявить войну, но ведь это решение было сделано после двухнедельных переговоров и попыток предотвратить войну. Кроме того, этот вопрос непосредственно касался самых жизненных интересов Великобритании, и она, несомненно, рассмотрела и взвесила все возможности подобной войны. И тем не менее молниеносное решение Англии не входило в расчеты Германии. Решение же японского правительства было не менее быстро, и мероприятия, которые оно провело, не только соответствовали требованиям данного момента, но были рассчитаны и на будущее. За выгоды, которые Япония получила вследствие ее смелого решения во время этого кризиса, японский народ должен быть благодарен мудрости великого императора Тайсе и решительности министров и старших политических деятелей того времени.
Решение Японии связать свою судьбу с союзниками было обусловлено тремя основными причинами. Во-первых, она хотела присоединиться к стороне, которую общественное мнение всего мира отождествляло со справедливостью и свободой, противостоявшими проискам милитаристов. Во-вторых, принципы англо-японского союза обязывали ее прийти на помощь Великобритании. В-третьих, японский народ теперь имел возможность свести старые счеты с Германией и отплатить ей за унижение во время тройственного вмешательства, а также прогнать Германию из ее базы в Шаньдуне. Эти три причины соответствовали национальному кодексу чести, японский народ единодушно стоял за эту справедливую войну. Правда, некоторые военные и члены тайного совета выражали сочувствие Германии, но такие лица были сравнительно немногочисленны. Во всех странах по всем вопросам всегда бывает небольшое меньшинство инакомыслящих. Несмотря на наличие такого меньшинства в Японии, заявление Японии о том, что объявление войны Германии представляло в то время единодушную волю народа, звучало вполне правдиво.
2. Дипломатия по отношению к Китаю
Предложение, сделанное китайскому правительству Юань Шикая графом Такаакира Като, министром иностранных дел в кабинете Окума, приступить к переговорам является выдающимся событием в деятельности японской дипломатии в начале мировой воины. Пожалуй, никакой другой вопрос не давал повода к столь многочисленным недоразумениям. Многие лица, незнакомые с фактами и обстоятельствами переговоров, обвиняли Японию в том, что она заставила Китай принять несправедливые требования. Даже в политических кругах Японии были люди, чьи взгляды совпадали со взглядами иностранных критиков и чьи суждения принесли стране немало вреда. Но если мы тщательно рассмотрим раскритикованные двадцать одно требование [82] , нам станет ясно, что в поведения японского правительства нет ничего, достойного порицания. Оставляя на время в стороне метод переговоров, надо сказать, требования сами по себе были справедливы и умеренны, и, несомненно, Япония имела полное право их выдвинуть.
82
21 требование — в январе 1915 г. были предъявлены лично Юань Шикаю кабинетом Окума, в котором министром иностранных дел был Като. Представляли собой программу установления японского протектората над Китаем.