Дипломатические комментарии
Шрифт:
2. Совместная японо-американская декларация
В июне 1917 г. японское правительство назначило автора чрезвычайным послом и, соответственно обстановке, приказало ему немедленно отправиться в Соединенные штаты в качестве посла военного времени. Его миссия была похожа на миссию Бальфура из Великобритании и Вивиани из Франции. Целью ее было выразить удовлетворение и приветствие Японии по поводу того, что Америка вступила в войну на стороне союзников. Миссии послов Англии и Франции ограничились несколькими приветственными речами, поездкой на могилу Вашингтона в Маунт-Вернон и посещением различных городов, где они поднимали энтузиазм в пользу дела союзников. Что касается Японии, то ей необходимо было проделать дополнительную работу. Японское правительство хотело воспользоваться этим случаем и путем откровенного обмена мнениями с американскими деятелями относительно китайских вопросов добиться какого-нибудь соглашения. Однако оно не было уверено, что американское правительство в эти военные дни было заинтересовано китайским вопросом; поэтому автор не получил никаких точных инструкций, а лишь самые общие указания. Со своей стороны он и не просил детальных инструкций.
1 сентября автор
Когда в первый раз в разговоре с президентом автор затронул окольным путем вопрос о Китае, господин Вильсон ответил, что Америка не желает в Китае ничего, кроме того, чтобы все государства честно выполняли принцип открытых дверей и равных возможностей. Он добавил, что его огорчало, что в некоторых частях Китая державы установили даже сферы влияния, которые угрожали свободному осуществлению этого принципа. Автор подумал, что если таково было мнение президента, то можно надеяться на успешные переговоры, и заметил как бы между прочим: «Вы совершенно правы, господин президент. Но надо помнить, что даже Германия и Россия, которые первые установили сферы влияния в Шаньдуне и в Манчжурии, поддерживали принципы открытых дверей и равных возможностей, провозглашенные вашим государственным секретарем господином Хеем, а что касается торговли и промышленности, то они не посмели закрыть двери или ограничить возможности. Любое государство, не соблюдающее принципы господина Хея, можно было бы упрекать в непоследовательности. Как вам известно, Япония в результате русско-японской войны имеет базу в Манчжурии, однако она всегда придерживалась принципа открытых дверей и равных возможностей».
Возможно, президент считал нужным выяснить намерения Японии, и он сказал, что разговор показался ему очень интересным, а потому он надеется, что автор поговорит об этом с государственным секретарем Лансингом. Беседа на этом окончилась, но все было готово для японо-американских переговоров относительно Китая.
Возвратившись в гостиницу, автор послал телеграмму своему правительству; он вкратце передал содержание разговора с президентом и изложил свое мнение по вопросу о сферах влияния в Китае.
По его мнению, сферы влияния в Китае не были такими же, как сферы влияния на других континентах и в других частях света. В Китае различные державы стали добиваться сфер влияния сразу же после тройственного вмешательства. Тогда Россия получила в аренду Ляодун в Манчжурии, а Германия — залив Киао-Чао в Шаньдуне. Эти насильственные действия угрожали целостности Китая и нарушали не только суверенные права Китая, но и права других государств. Была также опасность, что эти сферы влияния приведут к столкновению между заинтересованными державами. Поэтому ради сохранения мира на Дальнем Востоке было бы желательно упразднить сферы влияния в Китае. Кроме того, ввиду изменившихся обстоятельств в сферах влияния не было нужды. Японии, которую подозревали в действиях, не совместимых с политикой открытых дверей, особенно приличествовало выступить против сфер влияния. Япония сначала официально получила от Китая обязательство не отдавать провинцию Фуцзянь, а затем, вытеснив Россию из Южной Манчжурии, заняла там ее место. Этим она навлекла на себя обвинение в том, что ради выгоды своей торговли и промышленности она закрывала путь в Манчжурию для. торговли других стран. Оправдываясь тем, что они лишь следуют по стопам Японии в Южной Манчжурии, другие державы проводили эгоистическую политику в своих сферах влияния. Товары различных стран Европы и Америки доходят до китайского рынка только на второй месяц, в то время как Япония может доставить свои изделия через один-два дня, а самое большее через неделю. Япония имеет огромные преимущества в Китае не только в отношении сроков поставки, — она платит меньше за перевозку и за страховку. До тех пор пока в Китае будет эффективно проводиться политика открытых дверей и равных возможностей, японская торговля там непременно обгонит торговлю европейских и американских стран и займет господствующее положение. Некоторых японских купцов не удовлетворяют эти естественные преимущества, и для защиты их торговля в Манчжурии они требуют дополнительных искусственно созданных преимуществ. Такие люди не имеют права участвовать в соревновании с народами, которые уверены в себе. Государству нет никакого расчета поддерживать предприятия, которые так мало уверены в себе. Для Японии выгоднее всего, если торговля Манчжурии останется открытой и одинаково доступной для всех стран. При политике равных возможностей японские купцы в Шаньдуне и в долине Янцзы, где другие державы предъявляют права на сферы влияния, оказывались в выгодном положении и далее вытесняли своих конкурентов. В настоящий момент им приходится только бояться, что двери там будут закрыты и их возможности будут ограничены. Любое вмешательство в торговлю провинций, расположенных по реке Янцзы, этих богатейших районов Китая, на долю которых приходится большая часть его торговли, будет чрезвычайно невыгодно для Японии, которая так зависит от торговли с Китаем. Она должна делать все, что в ее силах, чтобы Янцзы и другие провинции Китая были постоянно открыты для торговли.
По вышеуказанным причинам автор был глубоко уверен в том, что будет разумно и своевременно согласиться с желаниями президента Вильсона и, не теряя времени, стремиться к упразднению сфер влияния в Китае. Вследствие этого он сообщил токийскому правительству, что согласен с господином Вильсоном относительно сфер влияния, добавив, что, угодив господину Вильсону по этому вопросу, Можно будет убедить его согласиться с Японией по другим вопросам.
К его разочарованию, автор не получил из Токио ответа на свою телеграмму. Впоследствии он узнал, что министр иностранных дел Мото, но передал его предложение относительно упразднения сфер влияния в совет исследования внешней политики, где возникли большие споры по этому вопросу. Большинство выступало против предложения автора, потому что оно опасалось последствий упразднения сфер влияния. Не получив от своего правительства указаний, автор был в конце концов вынужден взять на себя ответственность и начать переговоры с государственным секретарем Лансингом.
Основные моменты первой беседы автора с господином
Исии. — Теперь, когда мы вынуждены бороться с общим врагом, надо быть начеку и не допустить, чтобы враг воспользовался нашими спорами. Вопросы об иммиграции и о Китае стоят на пути дружбы между Японией и Соединенными штатами. Первый вопрос в настоящее время не может заинтересовать общественное мнение, китайским же вопросом смогут воспользоваться и посеять раздор между нами.
Лансинг, — Я полностью согласен с вами. Распространяется пропаганда, которая уже дошла до меня, о том, что во время борьбы государств Европы не на жизнь, а на смерть Япония делает все, что хочет, на Дальнем Востоке и в особенности в Китае, где она постепенно занимает господствующее положение. Эта пропаганда доказывает, что Япония не откажется от своих приобретений, и ее заявления о территориальной целостности, открытых дверях и равных возможностях в Китае становятся пустыми фразами. Поэтому мне кажется, что если бы в настоящее время американское и японское правительства согласились опубликовать совместную декларацию о территориальной целостности Китая и о принципах открытых дверей и равных возможностей, то они бы не только заглушили вредную пропаганду врага, но и направили общественное мнение обеих стран по правильному пути. Каков ваш взгляд на это?
Исии. — Проект, который вы так тщательно продумали, по-видимому, не подходит к современным условиям. Вы прекрасно знаете, что между Соединенными штатами и Японией уже существует соглашение 1908 г. Рут — Такахира, непосредственно касающееся территориальной целостности Китая и принципа равных возможностей. Англо-японский договор о союзе, который предшествовал этому соглашению, поддерживал те же принципы, так же как и конвенции, впоследствии заключенные с Францией и Россией. Поэтому моему народу показалось бы бессмысленным соглашение с Соединенными штатами, которое лишь подтвердило бы то, что уже давно официально провозглашено. Если мы неосмотрительно снова подтвердим те же принципы, японский народ, по всей вероятности, придет к заключению, что ваше государство, заподозрив Японию в недостойных намерениях, принудило ее сделать такое заявление. Мое правительство должно избегать подобных недоразумений. Поэтому я не могу считать, что такая совместная японо-американская декларация будет своевременной. Чтобы наша декларация имела какой-нибудь смысл, она должна содержать, кроме старых принципов, что-нибудь новое. С нашей точки зрения, во всем Китае и в особенности в соседних с Японией районах Япония больше заинтересована, чем какая-либо другая страна, так же как и ваша страна больше, чем другие державы, заинтересована в западном полушарии — в Мексике и в различных государствах Центральной Америки. Такое положение представляет собой реальную действительность, проистекающую из природных условий. Так же как доктрина Монро существует независимо от того, признается она другими державами или нет, так же особые отношения Японии с Китаем существуют независимо от признания их другими странами. Однако при некоторых обстоятельствах признание другими странами имеет свои преимущества, поэтому о специальных интересах Японии в Китае говорилось в англо-японском договоре о союзе, во франко-японской конвенции и в русско-японском соглашении. Если к японо-американской декларации, в которую вы предлагаете вновь включить утверждение принципов территориальной целостности Китая, открытых дверей и равных возможностей, будет прибавлено заявление об отношениях между Японией и Китаем, то вероломная пропаганда будет в значительной мере обезврежена, а кроме того, будет устранено недоразумение со стороны японского народа. В то же время такое заявление отразит действительное положение на Дальнем Востоке.
Лансинг. — Этот разговор неожиданно стал очень серьезным. Я хотел бы снова поговорить с вами после того, как мы оба тщательно обдумаем этот вопрос.
Итак, хотя разговор с Лансингом имел самый общий характер, автор сразу затронул самое основное в этом вопросе. Лансинг как будто был удивлен такой откровенностью, и его сдержанность разочаровала автора. Однако замечания президента, сделанные накануне, давали автору некоторую надежду, и он с нетерпением стал ждать ответа господина Лансинга.
Не имея из Токио ответа на свое предложение об уничтожении сфер влияния в Китае и будучи обязанным ехать в Нью-Йорк для встречи с мэром и другими официальными лицами, автор решил отложить до возвращения из Нью-Йорка свои переговоры с государственным секретарем. На ряде приемов в его честь в Ныо-Йорке автор имел возможность объяснить политику Японии в Китае. Он отметил, что политика открытых дверей и равных возможностей в Китае приносила пользу японской торговле, поэтому Япония желала, чтобы эта политика впредь строго соблюдалась повсюду в Китае. В то же время он прямо заявил, что принципы доктрины Монро имели такое же право на существование на Дальнем Востоке, как и в Западном полушарии. Слушатели автора были настроены благосклонно. Они любезно слушали его речь и, казалось, были довольны его откровенностью и искренностью. Во всякое случае, он говорил чистосердечно, и они по-видимому, воспринимали его слова также с чистым сердцем. Его выступления, несомненно, дошли до президента и до государственного департамента, и надо было предполагать, что их подозрения — по крайней мере подозрения, которые обнаружил президент Вильсон в беседе с автором несколько дней тому назад, — относительно пожелания Японии придерживаться политики открытых дверей и равных возможностей в Китае, начинали рассеиваться. Автор считал, что, рассеяв эти подозрения, он наполовину выполнил свою миссию, так что его будущая работа в значительной мере упростится.
Иностранному послу в Соединенных штатах, где государственная политика определяется общественным мнением, приходится, ведя переговоры с властями в Вашингтоне, одновременно объяснять свою точку зрения народу. Тогда власти под давлением общественного мнения скорее соглашаются с ним. Ныо-Йорк, конечно, является местом в Америке, где важнее всего завоевать доверие, общественного мнения. Вследствие этого, не обращая внимания на колебания правительства и робость некоторых элементов в министерстве иностранных дел, автор смело объяснил нью-йоркским слушателям политику Японии в отношении Китая. В особенности он остановился на политике открытых дверей и равных возможностей, подчеркнув необходимость сохранить территориальную целостность Китая, и даже решился заговорить, если ее можно так назвать, об азиатской доктрине Монро. Азиатская доктрина Монро является чрезвычайно деликатным вопросом, который американский парод почти наверняка мог понять неправильно. Однако официальные и частные лица так радушно приняли автора и его спутников, что он осмелился коснуться этой опасной темы. К счастью, слушателям понравилась его прямота и серьезность; в то же время газеты благожелательно отнеслись к его взглядам. После того как общественное мнение отнеслось явно сочувственно к доводам автора, можно было надеяться, что и власти в Вашингтоне тоже благосклонно примут его предложения.