Дитя зимы (в сокращении)
Шрифт:
Жилище Джей Ди Роуза сильно отличалось от маленького чистого домика миссис Харпер.
Типичный для восточной Каролины, окруженный старыми дубами и зарослями орешника, одноэтажный, обшитый досками дом явно нуждался в покраске. Дуайт припомнил, что сейчас здесь вроде бы живут овдовевшая мать Роуза и его старшие сестры.
Подъездная дорожка, превратившаяся в разбитую колею, упиралась в обшарпанный гараж. Во дворе валялись выгоревшие на солнце пластмассовые игрушки. На бетонных блоках в сторонке стояла старая «тойота», такие же блоки служили заменой
Дуайт двинулся вперед по разбитой колее, и тут у заднего крыльца вспыхнул свет. В дверном проеме показалась грузная женская фигура, и Дуайт направился к ней.
Прошло много лет с тех пор, как они с сестрой Роуза вместе учились в школе. Та Марша Роуз, которую он помнил, была худющей девчонкой с длинными каштановыми волосами. Женщине, которую он видел теперь, следовало бы сбросить килограммов двадцать как минимум. Ее ярко-рыжие волосы были коротко острижены.
Если она и узнала Дуайта в полутьме, то не подала виду.
— Марша? — спросил Дуайт, выходя на свет.
Женщина изумленно уставилась на него:
— Дуайт? Дуайт Брайант? Господи, что ты здесь делаешь? Джей Ди опять во что-то вляпался?
— Я хотел поговорить с его женой, Марша. Но, похоже, ее нет дома?
— Нет. Она его бросила. Сегодня утром забрала девочек и уехала к брату… Поэтому ты здесь? Она наконец-то накатала на него заявление?
— Наконец-то? — переспросил Дуайт.
Марша пожала плечами:
— У Джей Ди жуткий характер. Он всегда был таким. А когда напивается, с ним и вовсе нет никакого сладу.
Дуайт помолчал.
— Мне очень жаль, Марша, но твой брат умер. Его застрелили час назад.
— Застрелили?! О боже! Кто?
— Пока неизвестно. Он ехал по Райдаут-роуд, когда пуля влетела в заднее стекло. Мы даже не знаем, убийство это или несчастный случай.
В дверном проеме за спиной сестры Роуза появилась старуха в синей шерстяной кофте поверх домашнего халата, опиравшаяся на алюминиевую палку.
— Марша? С кем ты разговариваешь?
— Иди в дом, мама! — резко сказала Марша. — Я сейчас вернусь. — Она захлопнула дверь и взглянула на Брайанта, сокрушенно покачав головой. — Не знаю, как она это переживет. Для мамы Джей Ди — пуп земли.
— Но не для тебя, — заметил Дуайт.
— Нетрудно быть самым любимым, если раз в неделю приносить маме арахисовое печенье и общаться с ней по две минуты в день. А все остальное время Джей Ди и пальцем не шевелил, чтобы ей как-то помочь. Нита заботилась о маме больше, чем он.
— Нита?
— Его жена, мексиканка.
— У кого могли быть мотивы убить Джей Ди?
— Может, брат Ниты? Он обругал Джей Ди по-испански и сказал, что размажет его по стенке, если тот еще раз хоть пальцем тронет Ниту или детей. Но это было два месяца назад. Я не знаю, стал бы он ждать два месяца, чтобы потом прийти с пушкой. Разве что сегодня Нита все рассказала ему, и он опять разозлился.
Дуайт уточнил у Марши, где живет брат Ниты Роуз. Среди его подчиненных была Мейлин Ричардс — молодая сотрудница, бравшая уроки испанского в Коллетонской общине. Он решил, что
— Так как насчет Джей Ди, Дуайт? Что я скажу маме, если она спросит, где он?
Брайант объяснил, что сначала необходимо сделать вскрытие, и пообещал, что семье сообщат, когда можно будет забрать тело.
В этот промозглый четверг, когда заседание суда закончилось, я отправилась домой.
Я — окружной судья; мой муж Дуайт — помощник шерифа округа Коллетон. Еще в октябре, вскоре после нашей помолвки, мы договорились, что не станем делиться друг с другом информацией. Дуайт не рассказывает того, что может повлиять на мое решение на суде, а я не задаю вопросов, пока точно не известен ответ. Мои коллеги знают, что не следует сообщать мне сведения, которые Дуайту еще только предстоит проверить. К счастью, уголовные дела, которые он ведет, чаще всего рассматриваются в более высокой судебной инстанции, и потому у нас оказалось больше свободы для общения, чем мы предполагали.
Домой мы с Дуйатом вернулись почти одновременно. За приготовлением ужина он рассказал мне об убийстве Джей Ди. Я удивилась, но, честно признаться, не слишком. Роуз учился в моей школе на пару классов старше меня, и уже в то время его репутация была далека от безупречной.
Джей Ди не попадал в поле моего внимания вплоть до последнего Дня Благодарения, когда его привлекли к ответственности за избиение жены. Женщина — красивая молодая мексиканка, почти не говорившая по-английски, — была вся в синяках. Тем не менее она наотрез отказалась писать заявление. Полицейский, проводивший арест, выяснил, что в семье растут две маленькие дочери, а Роуз — единственная их опора. На ломаном английском его жена умоляла меня не отправлять Роуза в тюрьму.
Поскольку это был его первый привод, я спустила дело на тормозах. Роуз получил от меня тридцать дней ареста с отсрочкой на год и штраф в сто долларов, я также потребовала, чтобы он прошел курс психологической помощи для борьбы с агрессией.
— Пустая трата времени, — сказала я Дуайту. — Чтобы лечение возымело действие, человек должен сам этого хотеть. — Я положила куриную кожу и кости в кастрюльку с луком и сельдереем и нарезала остатки вчерашней жареной курицы. — Не удивлюсь, если сегодняшний выстрел не был случайным.
— Да уж, вряд ли это была пуля проходившего мимо охотника, — отозвался Дуайт, засовывая в тостер ломтики хлеба, — но подождем, что скажут эксперты. Когда выяснится, куда отклонилась пуля — вправо или влево, — станет ясно, с какой стороны шоссе она прилетела.
— Женщина, собиравшая мусор, не видела убийцу?
— А он, должно быть, не видел ее. — Дуайт печально покачал головой. — Чертовски меткий выстрел, если он был намеренным. Сумерки, движущийся объект — и точно в затылок…
Я положила нарезанную курицу в разогретый густой соус, а Дуайт тем временем пересказывал мне беседу с сестрой Джей Ди. Оказывается, Роуз был кровельщиком и имел контракт с одним из местных подрядчиков. По вечерам бригада обычно заканчивала работу в одно и то же время, и если убийца знал об этом, он мог поджидать Роуза на шоссе.