Дивный цветок дикого Севера
Шрифт:
Нори победно улыбнулась, скользнула рукой ниже, беря его ладонь в свою, и потянула Эрика ближе к воображаемой сцене и музыкантам.
— Разве ты танцуешь? — уточнил Эрик с лукавой усмешкой, положив руку ей на талию.
— Иногда, — ответила Нори.
— Разве я танцую? — снова задал вопрос с подвохом Старший.
— Разве нет? Смотри, отлично танцуешь, — усмехнулась девушка, покачиваясь с ним в такт.
— Разве я тебе что-то обещал?
— Возможно, ты был пьян и не помнишь?
— О, такие вещи я помню, Цветочек.
Они то отдалялись друг от друга, то снова сближались. Их ладони то ложились на пояс, то просто соединялись друг с другом. Они не знали движений, но инстинктивно подхватывали шаг и ритм, исполняя нечто простое, но милое, не замечая, как все на них смотрят.
Бенедикт наклонился, чтобы прошептать в ухо Хелл:
— Я видел, как танцует Кеннет. Теперь вот и Эрик. Все, можно умирать.
— Я тебе умру, — рыкнула на него подруга, не понимая шуток на эту тему.
А Нори даже не заметила, как Эрик дал знак, и песню проиграли трижды, а потом она перетекла в такую же медленную и спокойную.
— Можно подозорить с тобой сегодня? — спросила Нори, когда наконец до нее дошло, что она слишком злоупотребляет вниманием Предводителя.
— Можно, — улыбнулся Эрик. — С удовольствием, можно.
— Спасибо за танец, Старший.
Она присела в издевательском книксене, и Эрик закатил глаза, глядя, как она уходит к столам, едва ли не подпрыгивая от самодовольства.
— Да-да, Старший, спасибо за танец, — не сдержался Бен, который прекрасно все слышал, танцуя рядом. — Потрясающее зрелище.
— Бенни, — зашипела на него Хелл.
— Иди на хер, Волк, — беззлобно послал его Эрик, даже не пытаясь прекратить улыбаться.
Нори, как обычно, ждала его у шатра после пира. Они шли вокруг лагеря, наблюдая, как воины разбредаются по палаткам, стихают разговоры и гаснут на поляне костры.
Эрик не спешил заводить разговор, просто улыбался, наслаждаясь близостью девушки. Он видел, что она буквально вибрирует от нетерпения и переполняющих эмоций, но все же не решается начать первой. Это было немного ново и приятно непривычно. В Питере она давно растеряла весь пиетет, всегда говорила, что думает, хотя и тщательно выбирала слова, держа дистанцию в рабочее время. Но они слишком давно не были на Севере, и Нори не смогла быстро перестроиться. Эрика это немного забавляло.
— Эрлаз, — наконец выдала она, пренебрежительно фыркнув. — Это что за имя вообще? Почему она тебя так зовет?
— Она? — уточнил Эрик, слегка издеваясь.
— Стейна.
— Это длинная история, Цветочек.
— Похоже, ты ей пересказывал эту длинную историю сегодня весь вечер. Или это была другая длинная история? — брызгала ядом девушка.
— Ты меня ревнуешь что ли? — Старший все же не выдержал и рассмеялся.
— У тебя с ней что-то было, да? — не признавалась, но и не отступала Нори.
— Очень длинная история, Нори. И не очень красивая, — предупредил ее Эрик.
— Вся ночь впереди, — пожала плечами девушка, чуть ежась.
Он понял намек, приобнял ее, как всегда укутывая плащом.
— Стейна пришла на Север одной из первых, — начал Эрик. — Она быстро училась и скоро стала Старшей. Пожалуй, слишком скоро. Я был ее партнером на первом спарринге. Она меня чуть не убила.
— Вот сучка, — буркнула Нори.
Эрик сжал губы, чтобы не засмеяться, взял себя в руки и продолжил, улыбаясь:
— Она потом долго извинялась и все время по имени-отчеству звала. Откуда только узнала, понятия не имею.
— О-о-о, а ты же ненавидишь свое отчество.
— Не сказать, что ненавижу, но это так помпезно звучит. Даже когда ты меня так зовешь — коробит, а Наташка-то меня моложе всего на семь лет.
Нори постаралась не показать, как ее задело это его «даже» и почти ласковое «Наташка». Ей вдруг впервые захотелось, чтобы он назвал ее так же, нормальным именем, с этой милой интонацией. «Дашка-то на меня всего год работает, а такая молодец», — представила девушка, но поморщилась. Нет, даже голос Эрика не спас бы ее от неприятия собственного имени.
— Я ее поправлял, но без толку. Словно заклинило Стейну с этим Лазаревичем, — продолжал Эрик. — А потом… Потом все закрутилось. Мы тайно встречались, и она сократила меня до Эрлаза. Нашла компромисс сама с собой.
— Сократила, — снова фыркнула Нори. — Почти кастрировала.
Эрик снова улыбнулся, находя в ее ревности что-то до безумия милое и непосредственное. Ему нравилось, что Нори ничего не скрывала, ничего не таила в себе. Она была как открытая книга. Никогда не врала. Этим и подкупала его, а иногда шокировала.
— И дальше? — вернула его девушка из минутной задумчивости.
— Дальше… — выдохнул Эрик. — Дальше все было плохо, Нори.
Он свернул на лесную тропинку, не желая говорить об этом близ лагеря. Многие знали, но не все. Он вообще предпочел бы не говорить об этом Нори, но считал, что нужно быть честным с ней до конца.
— Плохо? Она тебя бросила? — предположила Нори самое страшное.
Эрик мрачно засмеялся.
— Лучше бы бросила. Про нас узнал Предводитель Волков. Тот самый Старший, который привел ее. Они были очень близки. Названные брат и сестра. Он потребовал, чтобы я отказался от нее. Я послал его в задницу. И на битве через два дня он меня вызвал.
— Что? Как это вызвал? Прямо на битве?
— Если Командиры встречаются в бою, то один может вызвать другого, и отказаться нельзя. Их пятерки встают кругом, одновременно становясь свидетелями. И тогда не было закона о первой крови, не было наблюдателей. Я… я убил его, Нори.
Девушка споткнулась, но Эрик удержал ее. Однако он тут же убрал руки, увидев ее огромные глаза. Старший зажмурился на миг и, опустив голову, уставился в землю, не желая видеть страх на ее лице. Он вздрогнул, почувствовав, как ее пальчики коснулись его ладони, сначала робко, а потом крепко сжали. Нори сделала шаг вперед, и голова Эрика оказалась на ее плече. Она чуть отстранилась, чтобы заглянуть ему в глаза. Он не увидел на ее лице ни страха, ни неприязни, ни отвращения. Теплая волна тепла прошла по его телу, как в тот вечер, когда она обнимала его в пустом офисе, пьяного и потерянного.