Дивный цветок дикого Севера
Шрифт:
— О, чёрт, — ругнулась Нори, выгибая спину, позволяя Эрику согнуть ее ногу так, что колено почти касалось груди.
Эрик лишь усмехнулся, забавляясь, и продолжил двигаться, изучая ее реакцию на каждое свое движение. И его абсолютно удовлетворяло то, что он видел. Нори то кусала губы, то сжимала их изо всех сил, видимо, чтобы не кричать. Она цеплялась то за простынь, то за одеяло, то за него, снова и снова умоляя не останавливаться, ругаясь и поскуливая. Он целовал ее, гладил, шептал, какая она красивая и горячая, откровенно наслаждаясь ее отзывчивостью и страстью.
А Нори… Она понятия не имела, что после ее оргазма еще возможно продолжение. Она часто думала о сексе с Эриком, часто представляла. Ей всегда казалось, что он, весь такой классический, правильный, предпочитает стандарты и в постели. Но, когда он согнул и вторую ее ногу, заставляя девушку практически завыть от ярких, острых ощущений, она поняла, что очень, очень, очень недооценивала Старшего.
Нори все еще ждала, что он кончит, когда второй оргазм, практически так же неожиданно, как и первый, накрыл ее с головой. В этот раз он длился дольше. Ощущения были не такими сильными, но более насыщенными, богатыми. Она с тихими стонами смаковала остатки удовольствия, сжимая внутри его член. А Эрик, милостиво дав ей полминуты на восстановление дыхания, встал на колени, закинув ноги Нори себе на плечи. И она потерялась, впала в какую-то кому, утонула в тугом сиропе наслаждения. Не помня себя, девушка просто позволила ему делать все, что захочется. Сверху, сбоку, сзади, под разными углами и с разной силой. Нори едва ли могла вспомнить свое имя, его имя, где они находятся, зачем вообще живут на этом свете. Она просто парила на пушистом облаке в стране своих самых смелых фантазий, время от времени повторяя, как ей хорошо, как прекрасно.
Нори уже была готова выключиться, когда услышала властный низкий голос с хрипотцой, который звал ее:
— Вставай. Черт, Нори, вставай.
Нори стояла на коленях, а он тянул ее вверх, чтобы она могла прижаться спиной к его груди. Девушка запрокинула голову ему на плечо, мелко подрагивая от новой волны тепла внутри нее.
— Сейчас, Эланор. Кончай, девочка. Со мной, — потребовал он.
Нори захныкала, сжимаясь, почти плача, потому что никак не успевала догнать его. Она почувствовала, как он взял ее за руку, поднес пальчики к губам, втянул в рот, положил их ей на клитор, сам надавил, побуждая ее ласкать себя.
— Ммм, — протянула она довольно, чувствуя, что все же успеет.
Их тела сотрясались в унисон. И Нори, наверное, упала бы, не держи он ее так крепко. Сладкие томные поцелуи опалили кожу ее шеи сзади, а потом сильные руки уложили девушку на прохладные простыни.
— Ты лучше всех, Артур Кеннет Савицкий, — пробормотала Нори.
Она распахнула глаза, слишком поздно понимая, что сказала. Даже не прикасаясь к Эрику, она почувствовала, как все его тело напряглось, окаменело. Ошибка отрезвила ее мгновенно, перечеркнув толстой красной линией все волшебство этой волшебной ночи.
— Эрик, — тихо позвала Нори дрожащим голосом, приподнимаясь на локтях. — Боже, прости меня.
Он сел, повернувшись к ней спиной, запустил пальцы в волосы, шумно выдыхая. Нори задрожала. Ей было бы легче, если бы он начал кричать на нее, обвинять, обзывать. Но это молчание и напряженная спина просто убивали ее.
— Эрик, пожалуйста, — прошептала девушка.
— Нормально, Нори. Все нормально, — наконец отозвался он сухим бесцветным голосом.
— Ненормально, — зацепилась она за его слова. — Ничего нормального тут нет и быть не может. Я не должна была… Это…
— Нори, — попытался перебить Эрик.
— Я просто… Ты… Я не знаю, почему так тебя назвала, — не унималась девушка, отчаянно желая исправить то, что нельзя было исправить.
— Потому что ты его любишь, потому что думала о нем, потому что представляла… — предполагал Старший вслух.
— Нет, нет, нет, — Нори, наконец, набралась храбрости и сил, чтобы броситься к нему.
Она обняла Эрика сзади, укутывая их обоих одеялом.
— Никого я не представляла… Просто ты… вы так похожи. Слова, голос…
— Ох, Нори, полагаешь, что спасешь ситуацию, рассказывая о сексе с Артуром? Я и так понял, что ты нас опять перепутала, — невесело усмехнулся Эрик.
— Прости. Я не знаю, что сказать. Я не хотела тебя обидеть. Это словно… затмение какое-то, — продолжала оправдываться она. — Не гони меня, пожалуйста. Ты так нужен мне.
Нори почувствовала, как горячие слезы покатились по ее щекам. Одна мысль, что Эрик отправит ее спать к себе и не захочет больше видеть, причиняла ей адскую боль, впиваясь кинжалом в сердце.
— Не плачь, Цветочек.
Он обернулся к ней, сгреб в охапку, усаживая на колени, поправляя съехавшее с ее плеч одеяло.
— Не надо плакать, девочка. Ты любишь его, нет смысла извиняться за это.
Нори впервые захотелось возразить ему, соврать, что не любит, что это просто нелепая ошибка. Но она не могла врать, в этом не было смысла. Эрик видел ее насквозь.
— Ты ее тоже любишь, да? — посетила Нори внезапная догадка. — Любишь Стейну?
— Да. Я всегда буду ее любить. Наверное, как и ты будешь всегда любить Кена. В какой-то степени я понимаю, что ты чувствуешь, но, откровенно говоря, все равно паршиво слышать имя племянника после такого классного секса.
— Прости, — снова всхлипнула девушка.
— Прощаю, — тихо ответил Эрик.
Они молча сидели обнявшись, пока Нори не успокоилась, пока не высохли слезы.
— Можно я останусь здесь сегодня? — тихо спросила девушка. — И потом — тоже? Я хочу быть с тобой, Эрик. Очень-очень. Правда.
Он чуть улыбнулся, умиляясь ее детскому попрошайничеству, не в силах отказать.
— Оставайся, Цветочек, — позволил Эрик. — Я тоже устал быть один.
Не сговариваясь, они разомкнули объятия. Нори натянула трусики, собиралась надеть рубашку, но Эрик выдал ей свою чистую майку с длинным рукавом. Она поблагодарила его, не глядя в глаза. Старший расстелил спальник, дождался, пока Нори уляжется рядом, накрыл их сверху одеялом. Девушка крепко прижалась к нему, уткнувшись носом в подмышку. Она сто раз пыталась заговорить, что-то сказать ему, но так и не раскрыла рта. Каждая мысль казалась нелепой. Нори снова и снова старалась придумать что-то, оправдаться лучше, как-то поддержать его, обнадежить, но в итоге обнаружила, что Эрик ровно дышит, и его тело расслаблено, спокойно во сне. Девушка разочарованно вздохнула, но одновременно порадовалась. Ей очень хотелось надеяться, что он отпустил ситуацию, раз позволил ей остаться и так скоро заснул.
Сама же Нори еще долго лежала с открытыми глазами, пытаясь понять, откуда в ее сознании всплыло имя Артура. Наверное, она слишком часто вспоминала их первую близость, когда он был таким порывистым и страстным. Когда говорил те же слова, что и Эрик, тем же голосом. У Артура он был чуть более хриплым из-за сигарет, но все равно похожим. Остаточная память сыграла с ней злую шутку. Ни за что на свете она не назвала бы Эрика именем племянника. Это было омерзительно, жестоко, нечестно. Он не заслуживал такого. Старший дал ей работу и покровительство, а сегодня еще и ублажил ее так, как не мог (или не желал) Артур. И чем она ему отплатила? Засыпая, Нори решила, что будет стараться изо всех сил загладить свою вину. Она заставит Эрика забыть об этом недоразумении. Он не пожалеет, что пустил ее в свою палатку, свою постель, свою жизнь.