Длинные тени
Шрифт:
На зеркало. Издали оно казалось обычным, но кто ж этих дворцовых обитателей знает. Фотис не постеснялся обокрасть покойника, почему бы мажордому не перетащить оставшееся без присмотра зеркало из покоев мэтра Фледеграна в комнаты младшего принца?
К полнейшему разочарованию алхимички зеркало оказалось обычным.
— Нормально ты выглядишь. Не комплексуй, — успокоила мэтресса мальчика и заботливо поправила сползшую на уши корону.
Арден не поверил, и, если честно, правильно сделал. И дело было не в солидном, бархатном с обильной позолотой костюмчике; основная часть одеяния нареканий не вызывала, но вот дополнения… На шее одиннадцатилетнего отрока болтался груз, которым можно было утянуть под лёд небольшую
Малая корона представляла собой золотой обруч, на котором крепился венок из золотых же дубовых листьев. Она была сделана лет пятнадцать назад, в расчете на принца Роскара. Учитывая магический эликсир, до которого Роск в свое время добрался, и вызванную зельем акселерацию… хмм… Одним словом, корону приходилось постоянно возвращать на ее законное место.
— Почему я должен присутствовать на этой встрече? Взяли бы Анну, она старшая! — ворчал Арден.
— Не получится. Хроническая андрократия, взращенная системой майоратной передачи собственности; так что смиритесь, принц, нам не удастся потрясти устои государства.
— Анд — что? — удивился мальчик очередному умному словечку. Далия сама с трудом представляла все юридические тонкости затронутой проблемы, но по мере сил и возможностей объяснила.
— Хитрюги. И тут они меня подставили! — печально признал Арден, совершив краткий экскурс в историю развития цивилизации, становления семьи и частной собственности, и уяснив, почему попытки королевы Сиропии насадить матриархат в отдельно взятом королевстве заранее обречены на провал. Инерционность массового сознания, что тут поделаешь. Даже если вы передадите власть сестрам, они тут же воспользуются ею — чтобы вернуть все регалии, почести и обязанности обратно.
— Ваше высочество, — напомнил появившийся мажордом. — Ваше магичество. Вас ждут.
Бросив напоследок взгляд на собственное отражение, Далия убедилась, что «особая краска» Бтубура ее все-таки покинула, мантия лиловеет и золотится вышивкой, голова находится на обычном месте и прическа где-то там, соответствует общей коньцепции, и поспешила ответить на зов Олбера.
Перед входом в Малый Тронный Зал принц остановился, с тоской посмотрел на свою воспитательницу, тяжело вздохнул и решительно, как в омут, погрузился в политическое болото.
Присутствовали: министр Золота господин Карло Рудженти, министр Спокойствия Жорез Ле Пле, ее высочество принцесса Ангелика, генерал Октавио Громдевур и его высочество принц Роскар. До тех пор пока не появилась мэтресса Далия, Клеорн чувствовал себя в столь блестящей компании крайне неуютно. Дежурить у покоев занемогшего короля, а потом случайно попасться на глаза министру и получить приказ сопровождать его на встречу с принцем — это, знаете ли, всё равно, что спуститься среди ночи на кухню, выпить воды, а попасть на званый прием. В том виде, в котором спал — растрепанном, помятом и полуголом.
Поговорить с Роскаром не получилось. Принц провел полдня рядом с братом, но Клеорн не напрасно потратил время. Пока он ожидал аудиенции, сыщик успел расспросить о событиях минувшего дня всех придворных, которые заглядывали справиться о здоровье его величества. Теперь Клеорн прижимал к груди папочку, полную заметок и свидетельских показаний. Еще бы удалось спокойно поразмыслить о том, чт оже произошло в Борингтоне. Фотис виновен, несомненно, но сам ли он додумался до столь ужасного преступления? А не сам — так кто ему помог?
Увы, выкроить хотя бы час на размышления не удавалось. Сапожник, согласно народной пословице, вынужден обходиться без сапог; так и служащие Министерства Спокойствия вынуждены обходиться без отдыха, покоя и комфорта.
— Ваше высочество, ваше высочество, ваше высочество, — персональным поклоном поприветствовал членов семьи короля министр Золота, — дамы и господа. Прошедший день обозначил несколько проблем, которые я хотел бы обсудить.
Голос Карло Рудженти был глубоким, звучным и красивым. Сам министр Золота — наоборот, глаз совершенно не радовал. Смолоду страдая изрядной полнотой и одышкой, сейчас он страдал от полудюжины недугов, которые изрядно обогащали его лекарей. Проще говоря — министр был желт, толст, чрезмерно потлив, а при ходьбе опирался на тяжелую трость. О своих хворях Рудженти мог говорить часами, особенно часто жаловался на грузную жабу, присевшую на сердце и мешающую дышать полной грудью. Причем, что странно, болезни отступали, когда министру требовалось быстро что-то предпринять, и возвращались, когда создавалась обратная ситуация и требовали от министра.
То, что Главный Скряга покинул свое уютное гнездышко и не поленился прибыть во Дворец, говорило о том, что сложившее положение вещей его очень беспокоит.
— Час поздний, поэтому постараюсь быть кратким. Мне необходимо знать, от чьего имени я отдаю приказы своим подчиненным. Сейчас, когда король болен и не в состоянии заботиться о королевстве, кто принял на себя эту тяжкую ношу?
И в самом деле, кратко. Ни одного лишнего слова.
Рудженти замолчал, выпрямился и обвел присутствующих внимательным взглядом. Глаза у него были маленькие, но очень внимательные. Клеорн подобрался, насторожился и тоже принялся рассматривать собравшихся.
— Для беспокойства о здоровье Гудерана нет никаких оснований, — бодро начала принцесса Ангелика. Она повернулась к стоявшему за спинкой ее кресла мужу. Видимо, обрела в выражении его лица моральную поддержку и продолжила: — Через неделю или даже еще скорее он будет полностью здоров. Королева Везувия молится о его выздоровлении, я по мере сил помогаю…
— И это весьма благородный поступок с вашей стороны, — поддержал принцессу Скряга. Он неторопливо согнулся в глубоком поклоне, после чего произнес: — Мы испытываем глубочайшее благоговение перед тем самопожертвованием, с каким ваше высочество исполняет свой долг сестры, и не смеем вставать на пути столь благородного деяния.
— Что? — одновременно не поняли Роскар и елено.
Ангелика оказалась посообразительнее. Она задохнулась от неожиданности, собралась спорить, ради поддержки оглянулась на генерала Громдевура, но тот, разбойник этакий, состроил печальную рожу и сказал:
— Господин министр абсолютно прав, моя дорогая. Ты так устала, тебе просто необходимо отдохнуть! Плюнь ты на эти государственные дела, никуда они не денутся.
— Вы совершенно правы, господа, — произнесла принцесса. Она резко, со щелчком, сложила веер и поднялась с места. — Пойду проведаю Гудерана. Подам Везувии стакан воды, а то вдруг она от молитв охрипла…