ДМБ: Упал, отжался!
Шрифт:
Так или иначе, но свой плац знает любой солдат. К концу первого года службы - во всех подробностях. До камешка в асфальте, до вмятин на том месте, где пришлось отжиматься пятьсот раз подряд. И пройти строевым шагом по этому плацу он может с закрытыми глазами, не сбиваясь с ноги и не просыпаясь при этом. И все равно перед каждым важным событием его гоняют по этому плацу, гоняют, гоняют… Как только выпадает такая возможность - а найти ее отцы-командиры не могут разве что в напряженной боевой обстановке.
Учебной роте химразведки, как мы уже знаем, обстановка выпала максимально приближенная к боевой, и на строевой тренаж времени почти не осталось. Почти - потому что все-таки оставались утренняя и вечерняя поверки, развод на работы… мелочи, минуты в напряженных днях. И те были проведены кое-как, на дороге перед палатками - а плац, священный плац секретного объекта Мудрецкий видел только мельком, направляясь по делам в местный штаб. Подчиненные же его вообще смотрели на эту серую плешь впервые, что было несомненным упущением лично полковника Копца. Поскольку момент для первого знакомства был выбран явно неподходящий. Слишком торжественный.
Секретный объект встречал одно из высших божеств своего пантеона - командующего войсками радиационной, химической и биологической защиты генерал-полковника Сидорова. Рядом с ним на алтаре-трибуне возвышался еще какой-то идол, с погонами аж целого генерала армии - но не он, не он был непосредственным повелителем всех гофрированных ломов, а потому и не его с волчьим аппетитом пожирали глазами выстроившиеся на плацу товарищи солдаты, сержанты и офицеры. Это не старший по званию генерал привез с собой экскурсовода, это Сидоров решил похвастаться своей вотчиной перед кем-то там из московских кабинетов. И, в конце концов, именно главному химику армии решать, кто ему здесь понравится, а с чьих погон полетят метеорным дождем звездочки, кто с этого объекта уедет в Московский военный округ, а кто - в Сибирский. Так что - сами все понимаете, не маленькие.
Учебная рота под командованием старшего лейтенанта Волкова была задвинута в самый дальний и незаметный с трибуны угол плаца и для надежности прикрыта могучими плечами отдельного огнеметного батальона. Вообще-то никто не хотел выставлять перед начальственные очи пришлых раздолбаев, и своих хватало, но сверху пришло грозное повеление - встречать начальство должны все. ВСЕ! И никаких исключений для кого бы то ни было, кроме караула. С горя полковник Копец решил было отправить в караул всю роту целиком, но за его плечом вовремя возник майор Сытин и что-то прошептал на ухо. Скрипнул вставными зубами полковник, чуть не сломал их, но приказал готовиться к торжественному построению. И, как потом оказалось, правильно приказал.
Отгремел оркестр, генералы сказали в микрофон все, что хотели, построенные перед ними химики откликнулись, как положено. Роты бодро и весело протопали мимо трибуны, выворачивая шеи в попытке получше разглядеть начальство, на которое им приказали равняться. Генерал армии на середине торжественного марша заскучал, устал держать ладонь возле фуражки и удалился с трибуны, чтобы поговорить с Москвой. То ли с министром, то ли с президентом, то ли с супругой - ну кто в нашей армии будет интересоваться у начальства, как именно оно свою спецсвязь использует? Да пусть хоть снимет трубку и сидит в своей машине, дареный коньяк пробует - лишь бы не мешалось оно, любимое, не лезло, куда не надо…
Заметив удаляющуюся спину московского гостя, полковник Копец вздохнул с немалым облегчением. Значит, можно еще какое-то время пожить. Со своим генералом он как-нибудь объяснится.
Не то чтобы близкие друзья, но не первый десяток лет друг друга знают, вместе под Оренбургом на ядерный грибок любовались… один тогда был молоденьким лейтенантом, другой - бывалым командиром батальона, и то соседнего, но все равно - такое не забывается и вспоминается при каждой встрече. Обычно Сидоров начинает вспоминать о Тоцких лагерях к концу первой бутылки и не бросает тему до середины второй, но и в служебное время помнит, проверено. Вот, вот он, момент истины…
– Та-ак, а это у вас что?
– Главный химик повернулся к генерал-майору, возглавлявшему секретный объект.
– Почему не в парадке, а в камуфляже? Позорите вы меня, позорите! А это еще что за гребень на голове?
– Сидоров подозрительно и близоруко прищурился. Побледневший генерал-майор толкнул локтем начальника учебного цикла, и Копец кашлянул, принимая внимание командующего на себя.
– Это у нас варяги, товарищ генерал-полковник. Гости заморские, командированные. Спецназ внутренних войск, вот командир у них и при берете, - уточнять, что третий взвод представлен специалистами совсем другого рода, полковник не стал.
– Без парадки прибыли, а по росту мы им не всем нашли. Видите, какие бугаи впереди вышагивают? Так я, под свою ответственность, решил: пусть будут все в полевой форме и при оружии. Вроде как элитное подразделение получается, боевое, постоянной готовности. Спецназ, он, говорят, и в Москве иной раз на парад в камуфляже выходит.
– Бывает, бывает, видел.
– Настроение генерал-полковника резко улучшилось. Ну какого генерала, скажите, не радует вид хоть одной подчиненной ему роты, готовой к войне? И если она при этом выглядит не такой нарядной, как его адъютанты, это только придает уверенности в боевой подготовке. Бывают, впрочем, еще и генералы, редко покидающие пределы Арбатского округа, - тем да, тем хоть безобразно, но единообразно. Однако Сидоров был вполне боевым генералом, и полковник Копец знал это доподлинно.
– Ну, вроде ничего идут и с виду не сильно мятые… А что это у них командир такой низенький, без берета и не разглядишь?
– Мал, да удал, товарищ генерал-полковник. Он любого из своих подчиненных с ног свалит.
– Копец подумал и для верности добавил: - Даже двоих сразу, а может, и троих, я не проверял. Сами понимаете, мы их тут другому учим, а насчет физподготовки - это они и сами…
– Так это твои подопечные, что ли, Копец?
– командующий химвойсками наконец соизволил отвернуться от плаца и обратить внимание на стоявшего рядом с ним старого знакомого.
– Ну, так бы сразу и сказал! А я думаю, кому фитиль вставлять! Ты хоть смазкой запасся к моему приезду?
– Два вида, товарищ генерал, - вытянувшись в струнку, отрапортовал полковник.
– Полкило вазелина и двадцать литров спирта. Что прикажете подавать?
– А вот это мы увидим!
– Сидоров коротко хохотнул и подмигнул генерал-майору, медленно возвращающему на лицо нормальную окраску.
– У нас тут большие маневры намечены, так я эту элиту посмотрю в деле. Если и в самом деле ты из внутренних войск умудрился химические сделать, выставишь спирт. А если нет… ну, полкило тебе точно хватит. Молодец, заранее запасся, значит, чувствуешь свои недостатки задницей. А это, я вам замечу, товарищ генерал-майор, прибор поточнее любого дозиметра. Вот, помню, как-то раз мы с вашим подчиненным сидим под Тоцком, ждем часа «ноль»…