DmC: Рожденные свободными
Шрифт:
Потому было неудивительно, что даже вечером в порту было много народу. Суета и гомон напоминали те, прежние дни, когда никто не знал ни о каких демонах, втайне повелевавших человеческими душами. Люди, попавшие в Нью-Ватикан, быстро забывали об угрожавшей им когда-то опасности погибнуть от рук неведомых тварей, и их жизнь возвращалась в прежнюю колею.
Мало кто из посетителей порта обратил внимание на странную женщину, бредущую по направлению к шоссе. Ее тело облепила мокрая одежда, состоявшая из мешковатых брюк и рубашки,
Неожиданно женщине перебежала дорогу ватага детей. Некоторые из них танцевали, держась за руки. Женщина вздрогнула, и в ее взгляде появилась осмысленность.
«Где это я?»
Анну окружали незнакомые люди — в Пастве она точно не видела их раньше. Да и она сама точно была сейчас не на лайнере.
Ноздри уловили запах моря, смешанный с ароматом жареного мяса. Анна невольно облизнулась, пока мозг проводил анализ ситуации: неведомым образом она сбежала с лайнера и попала в какой-то порт.
Впрочем, понятие «какой-то» вряд ли можно было отнести к местечку, где на каждом углу мерцали вывески с надписями «Соблюдайте порядок в порте Чивитавеккья, обращайте ваше внимание на объявления радиотрансляции».
Чудно — она оказалась в самом близком к Риму порту. Почему? Воспоминания были путаными, и попытки сообразить, что произошло за последние несколько часов, терпели сокрушительное поражение, заменяя мысли на один сплошной холод. Это приводило Анну не к самым приятным выводам.
В животе заурчало, и женщина поняла, что не ела уже практически сутки. Обострившееся обоняние (опять эти ангельские фокусы?) вело ее вперед, заставляя петлять среди шумной толпы по направлению к небольшому одноэтажному зданию с пристроенной бензоколонкой. Прищурившись от режущей глаза неоновой вывески, Анна вошла внутрь.
Несколько пар глаз с явным удивлением обернулись к ней. Не обращая внимания на двусмысленные взгляды, женщина прошла к стойке и, облокотившись на нее, внимательно посмотрела в глаза оцепеневшему бармену:
— Жареный бифштекс и «Гиннес». Желательно побыстрее.
Рука сама собой поднялась, закрывая ладонью лицо бармена. Анна и сама не поняла, как прошептала:
— Бесплатно.
По руке пробежал холодок, и она четко представила себе какой-то ледяной шип, выскочивший из ее ладони прямо в лоб бармена. Разумеется, наяву такого не происходило, но Анна видела, как бледнеет лицо собеседника, медленно наклонив голову в кивке.
Опустив руку, Анна задала еще один вопрос:
— Как мне добраться до Старого Ватикана?
Манипулируемый ею бармен живо рассказал весь маршрут.
*
Сумасшедшая ночь. И еще более сумасшедшее утро.
Впервые за долгое время Кэт могла позволить себе действительно расслабиться, нежась под теплыми струями душа. Какие-то несколько минут назад она тяжело дышала в объятиях Данте, который исступленно продолжал целовать ее шею и плечо, нежно ероша волосы на затылке. Кэт даже уходить не хотелось — ощущение тепла его груди, к которой прижалась ее спина, было новым и безумно приятным. Как и последние несколько часов.
Но Кэт понимала: ничто не вечно, даже такие вот моменты. Это безумно огорчало не только ее, но и Данте — он не сразу отпустил ее, когда Кэт сказала, что хочет пойти в душ. Хотя странно, что он не последовал за ней. Устал? Или насытился?
— Эй! — в дверь душевой постучали. — Нам скоро сходить с корабля!
— Я почти все! — отозвалась она и закрутила краны.
Густой пар окутал комнату, и Кэт пришлось на ощупь искать полотенце. Пока она вслепую скользила рукой по стенам, вдалеке раздался глухой стук и ворчание Данте:
— Блин, кого там принесло…
— Подожди, я сама открою! — Кэт попыталась наспех вытереться, чтобы опередить парня. Уж кому, как не ей знать, что Данте не испытывал неудобств, встречая гостей в чем мать родила. И если она смирилась с этим фактом, то другие люди вряд ли бы смогли это сделать.
Наплевав на вытирания, Кэт обернула полотенце вокруг тела и выскочила в каюту. Опоздала — ее вниманию оказалось предоставлено шокированное лицо майора Горски, закрывшей глаза детям, прижавшимся к ее коленям.
Данте, явно не стеснявшийся своей наготы, обернулся к Кэт:
— Не ты их приглашала?
Она лишь закатила глаза, хотя всеми силами сдерживала смех. Но смеяться расхотелось, когда покрасневшая майор рассказала им о случае, произошедшем с Анной пару часов назад.
========== Глава 34. Святой город. ==========
Следующие несколько дней пролетели для Паствы довольно быстро. После того, как «Ноах» достиг порта Чивитавеккья, транспорт беженцев последовал за черным автобусом майора Горски, который направился прочь из порта по направлению к Риму. Как и за несколько дней до этого, караван сопровождала непринужденная болтовня диджея Пигги, который по привычке расположился в трейлере Бруно. Последний не обращал никакого внимания на трескотню Пигги, наслаждаясь своей собственной музыкой, льющейся из наушников.
Данте и Кэт повезло меньше — и дело было не только в том, что им приходилось сидеть в одном трейлере с Пигги и слушать его круглые сутки. Сол и Селена, которых молодые люди временно взяли под свою опеку, порой доставляли больше неудобств, чем настырный диджей. Нет, они не плакали и не просились к маме, но когда Данте смотрел на их изможденные лица, полные тоски и отчаяния, то ему становилось довольно паршиво. А как поддержать детей, он не знал.
Кэт выручила его — показывала какие-то волшебные трюки с несложными заклинаниями, заставляла ходить какую-то простенькую фигурку из зубочисток, вместе с Данте показывала Солу и Селене театр теней. Дети улыбались, ободряюще хлопали в ладоши, а Пигги шумно комментировал происходящее.