Дневник (1964-1987)

Бердников Леонид Николаевич

25 июня. Сегодня врач подтвердил глаукому — пока правого глаза.

26 июня. Читаю Библию: прочел Пятикнижие, а сейчас заканчиваю книгу Иисуса Навина. О впечатлении говорить, конечно, рано, но оно уже начинает складываться. Уже совершенно ясно, что это — могучая книга. Мужественный, иногда даже беспощадный реализм этой летописи образует единый сплав с искренней, хотя и примитивной (а лучше сказать — наивной) религиозностью. История народа излагается здесь без прикрас — она драматична, жестока и в своей простоте величественна. Ее творит Бог, как некогда сотворил он небо и землю. Он наказует и милует свой народ. Конечно, идея воздаяния за грехи воспринимается современным читателем как элемент мифа; однако стоит задуматься над тем, что если ее же сформулировать другими словами, а именно — констатировать наличие обратной связи между действующим человеком и Миром,

как единой системой, то в такой форме, эта идея покажется нам уже вполне приемлемой.

27 июня. Вот схема: Мир бесконечен потому, что конечное не противостоит, а принадлежит ему — оно его элемент и, как таковой, не имеет с ним границы. Но если конечное принадлежит бесконечному — последнее обладает структурой. Симметрия не исчерпывает возможностей структуры, но она одно из ее состояний. Каждому же типу симметрии соответствует свой закон сохранения. А законы сохранения — основа физического мира.

28 июня.

Определяющим значением для того или другого явления обладает система, элементом которой это явление выступает. Точнее им становятся целостные свойства системы, то, чем она, как целое, отличается от ее составляющих. Приписывать же определяющее значение одного элемента по отношению к другому элементу этой системы будет всегда вульгаризацией.

Для того, чтобы понять то или иное историческое явление (идеологическое или экономическое), следует исходить из целостных свойств общественной системы.

Нельзя сказать о том, что уже прошло, что его нет — оно существует в снятом виде в настоящем; нельзя также сказать о том, чего нет, что только будет, что оно есть, но будущее уже содержится в настоящем в закодированном виде. Настоящее — это предел прошлого и будущего, т. е. их граница. Но оно не только их граница, оно граница времени и пространства.

1июля. Если Мир — система с обратной связью, а Бог — ее сущность — то этим преодолевается, с такой болью и тоской воспринимаемое нами безразличие Бога к судьбе и поведению человека, безразличие, которое является логическим следствием и бичом некоторых метафизических конструкций.

7 августа. Смотри: даже деревья, корни которых в земле, и те возносят свои ветви к высокому небу!

30 августа. Для того, чтобы понять чту такое религия…

8 октября. Переживаю трудное время. Ищу и не нахожу. В довершение ко всему читаю Локка «Опыт о человеческом разуме». Конечно, Локк интеллектуально честен, добросовестен, прилежен, но его плоский сенсуализм меня удручает и наводит тоску. Глотком свежего воздуха стало стихотворение Рильке, которое оказалось под рукой:

Будда

Он словно внемлет зову дальней дали. Мы замерли, но нам невнятен звук. А он — звезда. Другие звезды встали Вокруг него в ему лишь зримый круг. Он — это всё. И мы напрасно ждем его вниманья. В созерцанье света, уйдя в себя, он нам не даст ответа, когда мы здесь к ногам его падем. Ведь всё, что повергает нас сейчас, века веков, в его сознаньи скрыто. Что мы познаем, будет им забыто. Он познает минующее нас. (Перевод В. Куприянова) 14 ноября.

Я бы хотел, чтобы после моей смерти посещали бы не могилу мою, а тетради, в которых записаны мои мысли.

1981 год

10 февраля.

Вот уже несколько месяцев пытаюсь понять: что такое религия? В разное время прочел: Гедфинга «Философия религии»; Эйкена «Основные проблемы современной философии религии», Канта «Грезы духовидца, пояснение грезами метафизики»; его же «Единственно возможное основание для доказательства бытия бога»; его же «Жизнь Иисуса, Дух христианства и его судьба», «Фрагмент системы 1800 г.»; дважды прочел «Введение в философию религии» и «Понятие религии» Гегеля из его «Лекций по философии религии»; Николая Кузанского «Об ученом незнании» и «О вершине созерцания»; ряд книжек по истории религии: Коростовцев «Религия древнего Египта»; Оля «Боги тропической Африки»; Окот и Бишок «Африканские традиционные религии»; Жуковская «Ламаизм и ранние формы религии»; Гусева «Индуизм»; Трофимова «Историко-философские вопросы гностицизма»; Топоров «Дхаммапада и буддийская литература»; сам памятник «Дхаммапада»; «Бхагаватгиту»; книгу Роузентала «Торжество знания»; Массэ «Ислам»; Sabatier «Les religions d’autorite et la religion de l’esprit»; Schur'e «Les grands initi'es»; Schneller «Courses d’apotre»; главы из курса Draper «Histoire du developpement intellectual de l’Europe», Ренана «Апостолы». Все это не помогло мне найти готовый, удовлетворяющий меня ответ. Надо думать самому, что, впрочем, я и делал, читая. Я верил и верю, что если много и постоянно думать в одном направлении, над одним и тем же, в конце концов, должно наступить озарение. Такое со мной бывало. Кажется, что случилось это и теперь. Возвращаясь вечером домой около девяти часов 7 февраля, я вдруг понял, что религия — это отношение, но не отношение человека, как элемента Мира к другим его элементам, а отношение его к Миру, как к целостности, как единству, то есть отношение к тому, чем Мир, как система, отличается, или, лучше сказать, — превосходит все составляющие его элементы. Но дело не только в этом. Это и раньше приходило в голову — новым было другое: если религия — это нечто такое, что возникает в результате отношения человека к целостному Миру, а люди разные (ведь это несомненно так — древний египтянин — это нечто другое, чем Кант, а Кант — это нечто другое, чем наш современник), то результат отношения одного человека к Миру будет обязательно отличаться от результата отношения к этому же Миру другого человека. Истинное значение этих отношений будет разным. Надо понять, что речь идет здесь не о разной психологии людей, не об их разном восприятии одного и того же, нет, — речь идет о разных истинных значениях этих отношений: Мир, как целостность, для разных людей не только кажется другим, а он на самом деле другой. Именно в этом все дело.

Столько, сколько истинных значений этих отношений — столько истинных религий. Если же вообще человек по тем или иным причинам, не чувствует, не осознает своего отношения к целостности Мира, истинное значение такого нулевого для него отношения есть атеизм. Наши материалисты с величайшим осуждением говорят о фантастичности религий, об обязательном присутствии во всякой религии веры в сверхъестественное. Убедительного же объяснения того, почему это так (насколько я знаю) не дается. А это надо понять. Понять изнутри. Дело в том, что в подобных случаях мы оцениваем отношения элемента (человека) к целостности (к Миру) с позиций отношений элемента (человека) к другим элементам (людям, вещам) и тогда все проявления первого класса отношений предстают перед нашим взором как фантастические и сверхъестественные. Так мы в религии ничего не поймем.

19 февраля.

То, что в аспекте отношения человека к Миру как к целостности полно глубокого смысла, может быть «фантастично» и «сверхъестественно» в аспекте межэлементных отношений, отношений человека к другим людям и вещам.

В этой связи обратить внимание на символ.

1982 год

11 марта.

Мне 71 год. Моим занятиям сильно мешает нездоровье. Вероятно, это спазматическое состояние сосудов головного мозга. Удивляться не приходится — многие до моего возраста вообще не дожили.

Пытаюсь соединить воедино разрозненные мысли и религии. Написал, но еще не закончил диалог на эту тему. Никаких художественных целей я в нем не преследовал — не до того. Лишь бы разобраться в существе вопроса. Это очень трудно, а я быстро устаю — глаза особенно.

12 марта. Именно так: умственное напряжение, без которого я не могу сдвинуться с места, вызывает это неприятное ощущение в глазах, будто я смотрю на все сквозь чужие очки. Но мне очень надо додумать это до конца. Во мне теплится вера, что может и даже должен наступить момент, когда все встанет на свои места, потому что найдет общее и убедительное решение. Это может и не наступить, если не смогу или не успею.

30 июня. Весь раздел о религии можно назвать «Метареализм». Отношение части к целому, элемента к системе существует даже тогда, когда не осознается этой частью или этим элементом. Надо привести примеры. Когда осознается — это религия. Власть целого над частью не является вещью, не является для нее и объектом, так как часть — это функция целого, а целое — ее собственный закон, по которому она живет.

4 июля, Карташевская. История религий — это история того, как отношение элемента к системе из отношения в себе становится отношением для себя. Все остальное, что наводняет сочинения многочисленных авторов, пишущих на эту тему, к делу не относится — оно принадлежит истории отношений людей друг к другу, а не истории отношений человека к Миру в целом.