Дневник ангела-хранителя
Шрифт:
И без единого слова передала ему бумаги.
Вернувшись в отель, Марго долго лежала в ванне. Она заново мысленно проигрывала поцелуй, и сначала он появился над ее головой, как фильм ужасов, потом — как комедия, пока наконец она не погрузилась глубже в воду и не позволила этому повториться так, как все было в действительности. Заново испытав поцелуй таким, каким он ощущался. Домашним. Мирным.
Телефонный звонок со стойки дежурного заставил ее выпрыгнуть из ванны.
— К вам посетитель, — сказал дежурный. — Мистер Тоби Послусни. Он может подняться?
— Да, —
— Хорошо, — ответила Марго.
Я как будто находилась в тех сценах, что были вырезаны из фильма. Я вспомнила этот момент в своей жизни, когда оставалась в отеле одна, пока шло предварительное слушание, время от времени вынося горькие встречи с Тоби, чтобы обсудить часы посещений и пойти вместе к Тео, или дату следующего слушания. Теперь все было настолько новым, что я понятия не имела, что произойдет.
А потом я подумала о своей смерти. Я всегда имела о ней смутные воспоминания — так внезапно все случилось. Приставьте пистолет к моей голове, спросите, на что похожа смерть, и мне придется сказать: «Нажимайте на спусковой крючок». Я понятия не имела, как умерла. Меня вырвали из этого мира быстрее, чем карманника на Манхэттене. Вот я в комнате отеля, а через секунду стою над своим телом — и мгновение спустя уже нахожусь в загробном мире, знакомясь с Нан.
Марго закуталась в белый купальный халат и открыла дверь. Тоби, нахмурившись, постоял мгновение, пока она не пригласила его войти.
— Тоби, зачем ты здесь?
— Потому что ты кое-что забыла.
— Я?
— Угу.
Марго уставилась на него, потом раздраженно вскинула руку.
— И что же я забыла? — Она смутилась под его пристальным взглядом.
— Ты забыла, что у тебя есть муж. И дом. И сын.
— Тоби…
Марго плюхнулась на кровать. Он опустился перед ней на колени и взял в ладони ее лицо.
— Если ты попросишь меня остановиться, я остановлюсь. Честное слово.
Тоби поцеловал ее. Она не попросила его остановиться.
Меня заставил радостно подпрыгнуть не тот факт, что он сказал:
— Я тебя люблю!
И не ее ответное:
— Я тоже тебя люблю.
И не то, что они занимались любовью. Меня обрадовало то, что после долгих часов доверительных разговоров под одеялом об их прошлом, а потом и о будущем они решили сквозь шум, доносящийся из парка, под сияние огней празднования китайского Нового года попытаться снова.
И когда музыка и выстрелы звучали тут и там по всему городу, а аура Марго горела золотом и свет вокруг ее сердца пульсировал, мы с Гайей обнялись, и я заплакала и стала умолять ее сказать мне, что это не сон. Что все это происходит на самом деле.
Они долго лежали в постели, обнявшись, молча сплетая и расплетая пальцы, как делали годы назад на убогом чердаке Тоби в Уэст-Виллидже.
— Сколько сейчас времени? — Тоби перегнулся через Марго, чтобы посмотреть на свои часы.
— Одиннадцать. А что?
Он вскочил и накинул рубашку.
— Куда ты? — садясь, спросила она. — Скажи мне, что ты не собираешься домой.
— Я собираюсь домой. — Тоби ринулся вперед и поцеловал ее в лоб. —
— Зачем тебе домой?
— Мой мобильник, — сказал он. — Что, если один из следователей позвонит насчет Тео? У них нет никакого способа связаться со мной здесь. — Тоби посмотрел на нее, обнимающую подушку. — Я недолго, — улыбнулся он. Потом поколебался и очень серьезно посмотрел на нее.
И я увидела, впервые за много-много лет, как вокруг него формируется лед. Его страх.
— Ты будешь ждать меня?
— Тобес, — засмеялась Марго, — куда же я денусь?
Он пристально смотрел на нее.
— Да, — ответила она. — Я буду ждать.
И с этим он ушел.
Я подумала: «Вот почему я совершенно не помню, как умерла. Потому что где-то к концу моей жизни дорога разветвилась. Я выбрала одну тропу, а Марго — другую».
Эти две тропы почему-то имели взаимосвязь, которую я не видела. Они сплетались, чтобы привести меня к концу. А то, что я видела теперь, — это тропу, способную привести к новой жизни с Тоби, к браку, который и в самом деле на сей раз мог удаться, и мне не хотелось, чтобы эта тропа закончилась.
И поэтому, когда в моих крыльях появилось послание: позволь свершиться, позволь свершиться,я не смогла.
Стук в дверь. Я подпрыгнула.
— Обслуживание номеров, мэм, — сказали за дверью.
Когда Марго открыла дверь, я была наготове. Молодой человек, стоящий перед Марго с подносом еды, посмотрел на нее, потом поставил поднос на постель и вышел, не ожидая чаевых.
Я наблюдала, как Марго прыгнула в душ. Потом я проверила, нет ли в коридоре отеля демонов. Грогор где-то притаился. Я чувствовала это.
Вернувшись в свою квартиру, Тоби нашел записку, подсунутую под дверь. Он чуть было ее не заметил. Вытащив из кухонного стола мобильник и зарядку, он поплескал себе на щеки лосьоном, потом проверил зубы, схватил чистую одежду и приготовился вернуться к Марго. Но потом увидел это.
Белый конверт. Без имени, без адреса. Он вскрыл его. Белая смятая страница с детским почерком. В записке говорилось:
Сэр!
Я пишу, чтобы выразить сожаление о Вашем сыне. Я — та девушка, о которой он рассказал репортерам. По причинам, которые я не могу объяснить, я не хочу быть опознанной. Я зайду к Вам снова, и мы сможем это обговорить, но я не хочу посылать невинного человека в тюрьму.
То, что говорит Ваш сын, — правда.
Тоби ринулся в коридор.
Старая миссис О'Коннор из квартиры напротив возвращалась со своей ежевечерней прогулки. Взволнованный Тоби схватил ее и нетерпеливо спросил:
— Миссис О'Коннор, вы видели кого-нибудь, выходящего из моей квартиры этим вечером?
— Э-э, нет, милый, не думаю… — ответила она.
Тоби ринулся к следующей двери и забарабанил в нее. Спустя несколько минут дверь открылась. В квартире орала музыка. В дверях стоял пьяный парнишка-китаец.
— Счастливый Новый год, старик!