Дневник великого князя Дмитрия Павловича, 1906–1907 гг.
Шрифт:
В 7 часов Г. М. и М. Н. обедали, потому что они поехали смотреть в театр Зимина «Орлеанскую деву».
Я, понятно, не поехал, иначе и думать нельзя было.
В 8 мы обедали, но опять-таки без Тёти, а потом я играл с Вильгашкой в диаболо.
Завтра от 9–10 свободно, так что я встану позже, я думаю, а свободно, потому что у меня самостоятельный русский, а его сегодня не было, а был вместо его м. Кук.
Я, может быть, поеду в театр в четверг на «Пиковую даму», но, наверное, без Марии, потому что её жених никак не может, он в трауре по своему дедушке Великому Герцогу Баденскому [80] , который умер ещё совсем недавно, кажется,
80
Фридрих I (1826–1907) — великий герцог Баденский.
Я надеюсь, что Тётя меня пустит пойти, а то, пожалуй, воспротивится, ахнет, что без Марии это неприлично, это похоже на неё.
Г. М. мне мельком сказал, что он мной доволен и что я хорошо учусь, что очень, конечно, приятно, хотя я этого не думал. 10 1/2 часов вечера.
9 октября 1907 года. Москва. Вторник
Сегодня встал я в половине 8-го, потом учился, а потом пили чай у Тёти, с ней этот раз, хотя потом она не обедала вечером. От 10–11 у меня был урок, потом я поехал с м. Кук. в Нескучное, но ничего не убил и даже почти ничего не видал.
В час был завтрак, после которого от 2–5 у меня были все время уроки с перерывом на четверть часа для чая.
От пяти часов я читал, потом немножко поиграл на мандолине под аккомпанемент М. Н., которая играла на фортепиано. В 8 был, как всегда, обед, после которого мы играли по большей части в диаболо. В четверг, почти решено, я поеду в театр. Мар. Ник. сегодня мне рассказала немножко содержание этой оперы, так что теперь я предвкушаю удовольствие.
Мне жених Марии очень нравится, он добрый (очень, кажется), милый, вежливый, обходительный, разговорчивый (но не слишком много, скорее, мало), иногда интересный. Он не слишком красив, но и не слишком дурён, хотя у него огромные (бывает очень веселый, но и может [быть] серьезным) уши, которые отстают от головы и очень заметны. Огромного роста, страшно длинные ноги, которые он, по этой причине, стоя, загибает и этим скривляет фигуру, получается очень смешной вид. Он иногда (редко, правда) бывает сердит, груб тогда в обращении, иногда важен, но и то редко бывает. Он немножко самонадеян и в это же время немножко конфузится (из-за его внешности), хотя он говорит, что никогда не конфузится. Вот таков второй сын наследного принца Швеции, принц Вильгельм Зюдерманландский, будущий муж-супруг моей сестры великой княжны Марии Павловны, дочери великого князя Павла Александровича, сына императора Александра II.
Завтра я хочу встать рано, так как много уроков. 10 1/2 часов вечера.
10 Октября. Москва. Среда 1907 года
Сегодня встал я в половине 7-го, готовил уроки до 8-ми, потом пил с Тётей кофе, и в 9–11 были уроки, после которых я поехал с м. Вельтером в Нескучное, где катался на нагибе.
В час завтрак, а потом от 2–5 у меня были опять уроки.
Сегодня обсуждался вопрос о том, поехать ли и как в Ильинское на воскресенье. И кажется, решили так: поехать вечером в субботу, провести там воскресенье и вернуться в понедельник утром.
Завтра, наверное, едем в театр, и я поеду со шпагой, что очень смешно мне будет и даже конфузно.
От пяти до обеда я ничего особенного не делал, играл немножко один на мандолине, потом сидел, читал и т. д.
В 8 был обед, после которого мы сидели до 10 часов, разговаривали понемножку, а в половине пошли спать.
Тётя не обедала сегодня, она лежала в постели, и когда мы пришли к ней прощаться, она была под одеялом, положим, и окно широко открыто, и уличная вонь и дым наполняют комнату, и это думают, что здорово, конечно, болен будешь после этого. Сегодня
11 октября. Москва. Четверг 1907 года
Сегодня я встал в 7 и с самого утра чувствовал себя плохо, теперь же просто отвратительно. От 9–11 у меня были уроки, потом, как всегда, в 1 [час] завтрак, после которого у меня были уроки. Потом мы поехали в театр, за которым и за обедом я чувствовал себя отвратительно. «Пиковая дама» мне очень понравилась, и совсем не так страшно, как мне думалось, что будет. Голова просто невыносимо болит. 11 3/4 часов вечера.
12 октября. Москва. 1907 года. Пятница
Сегодня я встал попозже. Спал как нельзя хуже и встал с очень тяжелой и больной головой. Завтра решено ехать в Усово, где мы, наверное, будем стрелять. Устроят маленький загон для Вильгельма, Тётя разрешила взять Дядино ружьё, что мы и сделали. От 9–11 у меня были уроки. Русский урок я провел половину на девин [81] , в 11 я поехал с Г. М. в Нескучное. Завтрак, как всегда, в час, после которого у меня были уроки до 6. Это, по правде, было довольно трудно, так как у меня голова всё-таки болит. Но будем надеяться, что завтра для поездки в Ильинское она совсем пройдёт.
81
devine — угадывать (фр.).
Вчера Мария была всё-таки с нами в театре, пока несчастный Вильгельм сидел в довольно скучном обществе Тёти. 9 1/2 часов.
13 октября 1907 года. Ильинское. Суббота
Пишу в «Кинь Грусть». Мы тут все помещаемся по довольно глупому приказанию Тёти, когда можно было отлично поместиться и в «Миловиде», например.
Встал я сегодня в половине восьмого, спал очень хорошо, голова почти совсем не болит. От 9–11 у меня были уроки, а потом я поехал с м. Кук. в Нескучное, где убил 6 ворон и одну галку. От 2–5 у меня были уроки, а потом мы поехали на станцию через Павшино, от него было ехать нам совсем в темноте. Надеюсь, завтра будет хорошая погода, потому что когда мы сюда приехали, моросил маленький дождик. Мы перед обедом пошли на минутку в лазарет, а потом мы погуляли. В 8 был обед, после которого мы сидели наверху в большой комнате и играли в карты. 10 1/2 часов вечера.
Ильинское. 14 октября 1907 года. Воскресенье
Сегодня я встал в половине 8-го, потом я погулял. Погода была сегодня, как нарочно, очень холодная и плохая, чёрт возьми. В 8 кофе, а потом мы пошли к обедне. Там в новой, т. е. в обновлённой церкви была обедня, после которой мы с Тётей пошли в родильный пр[иют], где крестили ребенка Охремена.
Как вернулись домой, отправились на охоту и оставались до 3, было страшно скучно, холодно и ни одного зайца. Завтракали мы тоже там, разложили костер и тут только освежились пищей и согрелись у огня.
Мария после этого уехала, потому что ей было страшно холодно, а доктор, Г. М., Кук и я оставались. Но ничего не достали.
Вернувшись сюда, мы или сидели внизу или возились наверху, но чтобы особенно весело было, это нельзя сказать. Обед был в восемь, после которого мы сидели и играли в тётку. Завтра решено ехать довольно рано, в 8:45 поезд, чтобы поспеть к уроку в 10.
Ночь чудная, хотя 4° мороза, наверное, завтра будет великолепно, и вот нарочно сегодня было отвратительно.
Я рад, что я уезжаю. 10 1/2 часов вечера.