Дневник великого князя Дмитрия Павловича, 1906–1907 гг.
Шрифт:
Дорога была очень хорошая, только вот в конце, ближе к ущелью, там дорога была так крута и близко так шла от пропасти, что м. Джун. ни за что не хотела позволить ехать Марии верхом и, даже ни сказавши ни слова, приказала отодвинуть лошадей дальше, что, конечно, обидело Марию, которая ненавидит пешком ходить и, в особенности, в жару, да ещё в амазонке.
Место там, правда, чудное, огромное ущелье, где весной идет масса воды, потом эти разно окрасившиеся растения, правда, делают удивительное впечатление. Нам там всё показывал помощник лесничего, какой-то чиновник, он потом нас угощал молоком и чаем.
Чай пили мы в гостинице и вернулись домой, когда
Когда мы возвращались, то видели грандиозное зрелище, а именно, как лес горит в Алупке, т. е. выше, на Крестовой горе. Эта картина, правда, удивительно красивая, и теперь ещё горит, это можно видеть с моего балкона.
Когда мы приехали, я до обеда ничего особенного не делал, а после играл в карты с Г. М.
Может быть, т. Минни нас пригласит завтра, надеюсь, что да. 10 часов вечера.
Крым. 25 сентября 1907 года. Вторник
Сегодня встал, как всегда, потом купались в 8, а после чего пили кофе и учились до завтрака. К завтраку приехал доктор Никитин, который оставался совсем недолго. Он и приезжал только проститься. Утро от 11–12 прошло почти исключительно за печатанием фотографий. Это занятие довольно увлекательное, но которое требует массу времени. Днём до чаю, который мы пили дома в четыре часа, я тоже печатал, фиксировал фотографии.
После чаю я немножко погулял, а потом читал до обеда, который был, как всегда, в половине 8-го.
Сегодня долго и много обсуждался вопрос о том, как нам ехать до Севастополя, на лошадях, как уже было решено, или поехать на пароходе. И решили единогласно, что лучше ехать на пароходе, но на каком? Сначала думали — на катере морского начальника, адмирала Вирена [77] , но после разговора с ним оказалось, что тот самый катер занят и что ехать на нем нельзя, так что теперь вопрос в том, будет ли Тётя довольна тем, что мы поехали на пассажирском пароходе, или нет, а во избежание неприятного случая мы послали телеграмму ей с вопросом об этом.
77
Вирен Роберт Николаевич (1856–1917) — адмирал, с апреля 1907 по 1908 г. исполнял должность главнокомандующего Черноморского флота.
День сегодня протек очень мирно и, можно сказать, даже скучно, никто и никуда нас не звал, хотя и предполагали, что т. Минни пригласит нас завтракать, так что мы хотели предложить ей, можем ли мы у нее обедать завтра.
Вечером мы думали пойти к гр[афине] Олсуфьевой, а она больна и примет нас завтра вечером, но это, пожалуй, и не будет, если мы поедем в Харакс.
Еще три дня до отъезда — среда, четверг, пятница, и в дороге два и даже три — суббота, воскресенье и утро понедельника, и там, в Москве, уже спать, а сегодня через неделю, пожалуй, и о уроках надо будет подумывать. Хотя это меня совсем не огорчает и даже, можно сказать, радует. Опять гулять в Нескучном, по улицам, на танцклассы, к Клейнмихелям, или езда в театр. 10 1/4 часов вечера.
Крым. 26 сентября 1907 года. Среда
Сегодня, увы, в последний раз купались в 8, потом кофе пили, а потом я занимался почти до самого завтрака, который был, как всегда, в 12. После завтрака, в два, мы поехали все смотреть водопад Учан-Су. Я уже там второй раз, так что много не буду говорить. Жаль, когда мы приехали, там были отвратительные какие-то дамы и кавалеры, которые часть пути ехали с нами
Оказалось, что у неё отрава от плохой рыбы, а не холера, как мы думали, потому что у неё были судороги.
Вернулись перед самым обедом, после которого пошли все к гр[афине] Олсуфьевой. Мы там застали чрезвычайно интересного, милого и уютного князя Ливена. Он ужасно всем нам понравился, замечательно умно говорит, отлично объясняется по-французски, и я бы мог его слушать ещё целую ночь.
К т. Минни. мы решили сходить не сегодня, а завтра к завтраку, и остаться там весь день. Они предлагали нам сегодня поехать в Ялту смотреть какие-то игры, но мы отказались ввиду того, что предполагали ехать на Учан-Су, а завтра утром хотим поехать на лесной пожар утром. Он всё ещё продолжается, растянулся на 15 в[ерст], и 150 десятин лесу погорело, вот что рассказывает Бекир. 11 3/4 часов вечера. На счет поездки на пароходе опять новая перемена, мы едем на «Эриклике», так как он свободен. Конечно, это приятнее.
Крым. 27 сентября 1907 года. Четверг
Утром встал я в половине 8-го, потом мы пили чай, а потом поехали верхом на горы, почти на самую подошву Ай-Петри, смотреть пожар. Дорога туда была отчаянная, такая крутая, что в некоторых местах наклон доходил до 40°. Но что касается красоты природы, то это, правда, изумительно. Великолепный лес сосновый, и так легко в нём дышать! А на счет пожара, то по этой части было очень мало видно, видно было только место, где был пожар. Просто земля, вся покрытая пеплом, и кое-где пеньки курящиеся. Но, несмотря на это, я ни капельки не жалею о том, что мы поехали.
Завтракали мы в Хараксе, причём они там плохую шутку надо мною выкинули, а именно: я нечаянно проговорился прошлый раз, что я люблю очень томаты, и поэтому сегодня весь завтрак был из томатов и даже кисель из томатов (гадость порядочная). После завтрака мы оставались в Хараксе весь день. Ловили крабов, чай пили с Ксенией и Сандро в Ай-Тодоре около пристани. Обед был семейный — д. Георгий и Сандро, Ксения и т. Минни, Мария и я.
После обеда было очень хорошо, довольно много народу. Доктор Жигалов наслаждал нас своим пением. У него очень, очень хороший голос.
Увы, мы, кажется, едем на пароходе не послезавтра утром, а завтра вечером, и будем ночевать на пароходе. Мария очень довольна. Но я не особенно, чёрт возьми!
До чего может Ксения быть неприлична, это просто изумительно. Она и д. Георгий танцевали матчиш под звуки граммофона. Но так похоже, что было адски неприлично, но и чрезвычайно смешно.
Настроение у пестунов отличное, слава Богу. 12 часов вечера.
Москва. 5 октября 1907 года. Пятница
Сегодня утром у меня был только один урок, потому что батюшка по случаю обедни сегодняшней не мог прийти, и я по этому случаю пошел с Г. М., М. Н. и м. Джун. к Мюру выбирать мебель, выбрали там после долгих колебаний и, прилюбовав материю, отправились — я с Г. М. гулять и м. Джун. с М. Н. домой.