Дневник ветерана
Шрифт:
Запись в дневнике:
Саша. Декабрь 1941 – го
– Почта! –
После этих слов она схватила ближайший к ней стул, поставила его посреди палаты, встала на него и приготовилась объявлять.
Раненые, кто пока не мог самостоятельно встать с кровати, приподняли головы от подушек или приподнялись на локтях. Кто уже мог ходить, тут же встали и медленно пошли, придерживая свои перебинтованные руки, медленно переставляя загипсованные ноги и шаркая больничными тапками по деревянному полу, навстречу сестричке. На хмурых лицах проступили улыбки. Забылась боль постоянно ноющих ран. Теперь целую неделю разговоры будут о тех новостях, которые раненые узнают из прибывших писем.
– Михайлов! – выкрикнула очередную фамилию медсестра.
– Я, – поднял правую руку, отозвался молодой человек с почти полностью забинтованной головой с кровати в углу палаты у окна.
Парень встал. Было видно, что он улыбается, так как бинты не скрывали только его бледные, но ровные и красивые губы. Он вытянул руки вперёд и, как бы трогая пространство вокруг себя, стал делать медленные шаги в сторону голоса, который только что принёс ему радостную весть.
– Сань, я тебе помогу, – подошёл к нему сосед, и они уже смелее двинулись навстречу послеобеденной радости.
– Ладно, тебе танцевать не нужно, а то ещё голова закружится – упадёшь. Тогда мне попадёт за тебя. Держи. – Сестричка вручила парню бумажный треугольник.
– Спасибо, Сонечка, – поблагодарил её молодой человек, развернулся, снова вытянул руки вперёд и медленно пошёл в сторону своей кровати. – Оторбаев!
– Я!
– Танцуй!
Парень не скрывал радости, вынул костыль из-под мышки, взял его двумя руками и изобразил, как будто воткнул его посреди палаты, закружился вокруг него, прихрамывая и переступая одной ногой при каждом шаге, а свободной рукой размахивал, как будто в ней у него был сигнальный флажок.
– Держи, солдат!
Медсестра выкрикнула ещё несколько фамилий. Приятная танцевальная процедура повторилась столько же раз.
К молодому человеку с перебинтованной головой на кровать подсел его сосед и предложил:
– Сань, давай прочитаю.
Саша крутил в руках долгожданный треугольник и улыбался. Наконец он решил доверить свою драгоценность соседу и попросил:
– Вань, прочитай, но только «От кого», хорошо?
– Хорошо. – Сосед взял письмо, перевернул, так как оно было адресом вниз, прочитал: – «Полевая почта, Александрова А.».
– Я знал! Я знал! – радостно закричал Саша. – Я знал, что она жива! Алёшка моя! – Он протянул руки к соседу и сказал: – Пожалуйста, не открывай. Не нужно читать. У меня теперь будет стимул бороться за зрение, понимаешь? Я знал… Солнышко моё! Умничка! Жива! Жива!
Ваня молча кивнул, пожал плечами и вернул письмо Саше. Тот тут же спрятал его за пазуху во внутренний левый карман, прижал обеими руками к сердцу и застыл с улыбкой на губах.
– Да что там у тебя за краля такая, а, Саньк? Ну-ка, расскажи! – хитро улыбался один из раненых в палате.
С лица «слепого» парня не сходила улыбка. Так с ней на лице он и рассказал, как они два года назад стенгазету выпускникам в школе делали, как вместе репетировали номер за пианино, как сцену из спектакля ставили по рассказу Чехова…
Аля
Май 1940 года. Тёплый солнечный полдень. Небольшой уютный городок на Донбассе. По широкой улице, петляющей между редких двухэтажных и частных деревянных домов, вприпрыжку, размахивая портфелем, бежит невысокая стройная темноволосая симпатичная девчонка. Её красивая, толстая, с вплетёнными в неё бантами коса то летит перед ней, то развевается позади. На девочке чистая выглаженная школьная форма. Она бежит из школы домой. Бежит с такой улыбкой на лице, что кажется, будто весь мир радуется вместе с ней. А девочка просто радуется тому, что стенгазету одобрили. Стенгазету к их школьному выпуску они делали вместе с одноклассником Сашей целую неделю.
Стенгазета получилась оригинальной и красивой: на солнечно-голубом фоне разлетающиеся в разные стороны бело-голубые голуби, на крыльях которых аккуратно приклеены вырезанные из фотографий улыбающиеся лица выпускников, а под лицами написаны их пожелания учителям и ученикам. Вся газета напоминает одно большое светлое облако, которое парит над красивой разноцветной планетой. Сколько бумаги на неё извели – лучше не спрашивать! Поэтому и боялись ребята, что директор может рассердиться на них за расточительность. Но, когда директор увидела газету, только прижала к груди руки и всё приговаривала: «Ой, какая красота! Ой, молодцы! Ну, порадовали!»
Саша – выше среднего роста, стройный, спортивный парень. Они с Алей учатся в одном классе уже девять лет, а дружат ещё с детского сада. Может, эта дружба между ними – уже что-то большее, но до сих пор они «это» ещё не обсуждали, хотя, бывало, подолгу пристально смотрели друг другу в глаза, когда оставались после уроков в классе одни, чтобы вместе сделать сложное домашнее задание.
Конец ознакомительного фрагмента.