Дневник загорающей
Шрифт:
– Бедняжка! Она попала в такую неприятную ситуацию!
– Еще бы!
– Шеф, ты скептически подходишь к этому делу.
Мейсон притормозил перед светофором, когда свет поменялся на желтый, и сказал:
– Если анализировать только факты, без каких либо приукрас, то мы имеем дело с девушкой, отец которой присвоил почти четыреста тысяч долларов. Она ездит на дорогой машине и живет в дорогом трейлере. Она не работает, а разгуливает босиком по росе и мягкий солнечный свет ласкает ее кожу.
– Прекрасная работа, если, конечно, тебе удастся так устроиться,
– А теперь посмотри на это с точки зрения органов, занимающихся условно-досрочным освобождением. Колтон П.Дюваль находится в тюрьме, приговоренный к лишению свободы на срок, зависящий от поведения заключенного. Он утверждает, что невиновен и ложно обвинен. Обстоятельства кражи полностью не ясны. Как представитель закона, ты беспокоишься по поводу того, сколько времени будешь держать Колтона Дюваля в тюрьме. Возможно, ты даже не исключаешь условно-досрочное освобождение. Ты связываешься с полицейскими, чтобы узнать их мнение. Они рассказывают о дочери, которая разъезжает на престижной машине, живет в первоклассном трейлере, не работает и не стесняет себя в расходах.
– Когда ты это так представляешь... – Делла Стрит запнулась. – Боже, шеф, своими действиями она продлевает отцу срок.
– При одном условии, – улыбнулся адвокат.
– Каком еще?
– Что Совет по помилованию и условно-досрочному освобождению вообще намеревается, хотя бы в будущем, условно-досрочно освободить Колтона Дюваля. Может показаться, что Арлен пытается не вытащить отца из тюрьмы, а как раз наоборот, подольше оставить его там. Несомненно, с точки зрения властей действия дочери кажутся чрезвычайно раздражающими, чтобы не сказать хуже.
– Определенно, – согласилась Делла.
– С другой стороны, – продолжал Мейсон, – они могут рассматриваться, как способ приманки.
– Каким образом?
– Дюваль садится в тюрьму. Ему дают понять, вполне возможно, только намеками, что, если он готов вернуть украденное, то его условно выпустят на свободу. Очевидно, он не собирается ничего отдавать, а хочет переждать. В конце концов, власти приходят к заключению, что он намеревается молчать. Затем дочь начинает тратить деньги, неизвестно откуда добывая средства к существованию. Живет в свое удовольствие. Естественно, органы, занимающиеся условно-досрочным освобождением, думают что-то вроде следующего: «Контроль над деньгами перешел от отца к дочери. Может, стоит его выпустить на свободу и вести за ним постоянное наблюдение? Мы будем следить за каждым его шагом. Мы не в состоянии ничего предпринять, когда дочь тратит деньги, а вот если _о_н_ начнет их тратить, снова засадим за решетку и, не исключено, предъявим обвинение дочери, как соучастнице. Тогда мы, может, найдем деньги и хоть часть из них вернем!»
Делла Стрит обдумала сказанное.
– Кто-то ведет очень большую игру, – наконец заметила она.
– Вот именно.
– А как ты вписываешься в эту схему? – спросила она адвоката.
– Возможно, мне предназначена роль пешки.
– От которой можно, в случае необходимости, легко избавиться?
– Да.
– Будь
– Постараюсь.
Мейсон свернул на скоростную автостраду. Десять минут они ехали молча, затем адвокат завернул на боковую дорогу, проехал полдюжины кварталов и вырулил на площадку, принадлежавшую компании «Идеал».
Мейсон припарковал машину и они с секретаршей направились к длинной веренице трейлеров, выставленных на продажу.
– Вот ведь изобретение! – воскликнула Делла, когда Мейсон остановился перед одним из экспонатов. – На таком маленьком пространстве тебе предоставляются все удобства, потому что оно очень экономно используется, все компактно, комфортабельно – настоящий дом на колесах!
Вслед на ними в трейлер зашел продавец, дружелюбно улыбаясь.
– Ну как, нравится? Хотите купить?
– Нам нужно встретиться с менеджером, – заявил Мейсон.
– С Джимом Хартселом?
– Он – менеджер?
Продавец кивнул.
– Где его найти?
– Следуйте за мной, пожалуйста.
Они прошли вдоль вереницы трейлеров, а потом повернули налево.
– Блокнот и ручка с собой, Делла? – спросил Мейсон у секретарши.
– Никогда с ними не расстаюсь – только, когда моюсь в ванной.
– Арлен Дюваль может приехать на такси, а может сама быть за рулем. В последнем случае я бы хотел, чтобы ты записала номер машины.
Делла Стрит кивнула.
Продавец остановился перед небольшим зданием.
– Вот здесь располагается наша контора. Там вы найдете мистера Хартсела.
– Спасибо, – поблагодарил Мейсон, пропуская Деллу вперед.
Хартсел оказался широкоплечим мужчиной с бочкообразной грудной клеткой. Он напоминал медведя-гризли. Опытным взглядом он сразу же понял, что перед ним не потенциальные покупатели.
– Здравствуйте! Ну, какие у вас жалобы?
– Жалобы? – переспросил Мейсон.
– Конечно, – ответил мужчина, засмеявшись. – Когда сюда заходят люди, решившие купить трейлер, чтобы оформить сделку, их лица светятся улыбками. Они приняли важное решение. Они собираются путешествовать, как цыгане, по-настоящему наслаждаясь жизнью. А когда я вижу унылые и сосредоточенные лица, то сразу же понимаю – пришли жаловаться. Так что случилось? Вы купили у нас трейлер и он оказался дефектным?
Мейсон тоже рассмеялся.
– Я – Перри Мейсон, – представился он.
– Адвокат?
– Да.
Хартсел сжал руку Мейсона своими толстыми, сильными пальцами.
– Рад встретиться с вами.
– Это моя секретарша – мисс Стрит.
Делла Стрит уже начала протягивать руку, но Мейсон остановил ее:
– Я бы поостерегся, Делла, – сказал он, потирая кисть.
– Вы и сами не слабак, – заметил Хартсел. – Я занимался боксом, а когда учился на продавца, нам говорили, что следует встречать клиента сердечным рукопожатием. По-моему, это означает пересилить другого. Ваш туз, правда, мне побить не удалось. Рад познакомиться с вами, мисс Стрит. Садитесь, пожалуйста, и расскажите мне, в чем дело? Я нарушил закон?