Дневник. Начало
Шрифт:
— Кто помогал ставить тебе защиту сознания, Северус? — А то я не замечаю, что ты уже минут пять пытаешься мне в голову залезть. Хрен тебе. Я с Люциуса только сотую часть твоей гадости пока снял, мой разум ты не получишь.
— Никто, а разве у меня стоит какая-то защита?
— Хм, интересно. Думаю, что Принцы где-то пересекались с Великими Темными Родами. Возможно, с самими Фолтами.
Так, а сейчас осторожнее, в знании этикета у Лорда пробелы, а вот всех остальных знаний приличный запас. Интересно, как он на лесть реагирует?
—
— Северус, много знаний не бывает, думаю нам стоит как-нибудь в более спокойной обстановке, например, летом, провести время за длительной беседой. Сегодняшний день все-таки должен принадлежать нашим молодоженам.
Опять лето, да что они все сговорились что ли?
Я посмотрел на Лорда. Раньше у меня не было возможности рассмотреть его. Он был красив. Очень красив, но это была красота мраморной статуи. Просто поразительно синие глаза, абсолютно холодные, какие-то неживые. С мелькавшими в глубине красными искрами. Что-то кольнуло меня, какая-то мысль, но, не сформировавшись, ускользнула. Лорд, протянув руку, потрепал меня по плечу.
— Я попрошу Люциуса организовать нашу встречу, Северус.
— Это такая честь, я буду ждать нашей встречи с нетерпением, Милорд.
Волдеморт наконец отошел от меня. И я смог перевести дух. Вроде все прошло нормально. Вечер подходил к концу и, уже направляясь в свою комнату, я натолкнулся на неприязненный, полный какой-то ревности, взгляд, принадлежавший Беллатрикс Лестрейндж. Сдается мне, с этой дамочкой мы вряд ли когда-нибудь подружимся».
— Кто-нибудь мне все же скажет, как так получилось, что мои родители в итоге поженились?
— Гарри, ну причем тут твои родители? Ты слышал, при изучении многих предметов теряется смысл обучения. Почему мне никто этого не сказал, даже хроноворот дали?
— Грейнджер, наш декан тебя открытым текстом всезнайкой назвал, тебе мало?
— Заткнись, Хорек!
— Тихо! Перси, не смотри на меня, смотри в дневник и читай!
Глава 30. Фамильяр
«25 июня 1977 года.
Вот что со мной не так? Только-только закончилась моя негласная война с Мародерами, причем в мою пользу, как мне пришлось выдержать еще одну, но, к счастью, на этот раз на моей стороне был практически весь факультет Слизерина. Весь, кроме старосты.
Именно с ним мне пришлось практически воевать.
Эйвери совершенно сошел с ума. После рождественских каникул он пошел в разнос. Если раньше он просто не давал мне спокойно проводить мое свободное время без его сомнительного присутствия, то после того, как он вернулся с каникул, начался кошмар.
Слава Мерлину, Эйвери закончил обучение в этом году. Я просто не знаю, смог ли бы пережить свой последний год в Хогвартсе вместе с ним, не отяготив себя при этом еще одним убийством.
Монтегю сдержал слово, все ребята как могли сдерживали старосту, но итог был все равно
Наша последняя встреча, закончившаяся столь неудачно, произошла в туалете, сразу после ужина неделю назад. Экзамены были сданы, и мы наслаждались последними деньками перед летними каникулами, проводя их в блаженном ничегонеделании.
Зайдя после ужина в туалет, я наткнулся на сидящего на подоконнике старосту, увлеченно что-то читающего. На звук открываемой двери он поднял голову.
— А, это ты. Знаешь, у тебя действительно светлая голова, я понимаю заинтересованность в тебе Темного Лорда. Ты был единственным из присутствующих на свадьбе, кого он удостоил личной беседы, да еще в столь неформальном виде. Что он тебе говорил?
— А тебе не кажется, что тебя это не касается ни в малейшей степени. Если так любопытно, спроси у него самого.
— Белла рвала и метала. Как же, какой-то полукровка и такое внимание. — Казалось он меня не слышит, разговаривая как бы с моей статуей, ну или с портретом. — Хотя лично мне интересно другое, почему я сам на тебя так реагирую? Ведь ты действительно жалкий, нищий, нисколько не привлекательный полукровка. Скажи мне, почему я схожу по тебе с ума? Я эту мерзкую грязнокровку, которая постоянно возле тебя трется, просто порвать на куски готов.
Он соскочил с подоконника и подошел ко мне практически вплотную. Эйвери был высоким, коренастым, почти на голову выше меня и шире, наверное раза в два. Уже не мальчик, а молодой мужчина. Протянув руку, он провел двумя пальцами по моей щеке, задев нижнюю губу. Я отшатнулся, мне было неприятно. Наверное это неприятие отразилось на моем лице, потому что он, стиснув зубы и сузив лихорадочно горевшие глаза, прошипел:
— Не нравится?
— Нет. Послушай, тебе мало тогда досталось? Так ты попроси, я повторю.
Эйвери несколько секунд молча смотрел на меня, а потом вернулся на подоконник и вновь взялся за книгу.
— Сектумсемпра — от врагов. — Прочитал он вслух. — Интересно как оно действует?
У меня потемнело в глазах. Этот козел читал все это время мой учебник по зельям, исписанный вдоль и поперек еще во время моих занятий со Слизерином.
— Где ты его взял? Тебе мама не говорила, что брать чужие вещи не хорошо?
— В твоей спальне, где же еще. — На лице Эйвери появилась на редкость похабная усмешка.
— Ты что, рылся в моих вещах? Тебе заняться больше нечем, фетишист ненормальный? Отдай!
— Попробуй забери, а может мне поменять его на что-нибудь? Дай–ка подумать, учебник в обмен на поцелуй! — Его ухмылка стала еще похабнее.
И вот тут я совершил глупость. Я попытался отобрать у него свой учебник.
Он быстро спрятал его за спину.
— Отдай, лучше по-хорошему.
— А то что? Мамочке пожалуешься или драгоценному Люциусу?
— Отдай, — меня, кажется, тогда немного заклинило.