Дневник. Поздние записи
Шрифт:
— Хочешь знать, что Алекс ответил? — спросил Шон. Внутри у меня все замерзло.
— Ты уже рассказал ему? — воскликнула я. Вот черт! Врать, конечно, было бессмысленно, однако и того, что он вскочит посреди ночи и пойдет звонить Алексу — не ожидала.
— Он ответил: «надеюсь, это того стоило», — произнес Шон. — Что это значит?
Он спрашивал меня о русском значении или смысле? Хотя какая разница? Я понятия не имела. Это могло означать, что таким образом мы с Шоном что-то потеряли. Доверие? Смысл определенно был негативным, и я бы не рискнула уточнить…
— Тебе пора. Я поставил аккумулятор в машину. — И после этих слов обернулся. Я как раз застегивала последнюю пуговицу блузки. — Кофе?
— Нет. — Признаться, меня ужаснула мысль о том, что я буду сидеть напротив мужчины, с которым переспала из чистого желания что-то кому-то доказать, и пить с ним кофе. Это было просто вопиюще неправильно. А еще я точно не собиралась воспользоваться его предложением о сотрудничестве на взаимовыгодной основе. С этой историей покончено. Я нашла на полу ключи от машины и судорожно сжала их в кулаке. — Я поехала.
И только стоя на светофоре, я осознала, что в принципе это было глупый и безрассудный поступок. Глаза заволокла пелена слез. Зазвонил мобильник.
— Да, — ответила я по-русски Шону.
— Ты не сказала, когда приедешь снова.
— Я не приеду, Шон, — сказала я тихо.
— А как же сделка?
— Мне ничего от тебя не надо, — покачала я головой и бросила трубку.
Но нет, я не могу не признать, что, черт возьми, это действительно того стоило. На зеленый свет я тронулась с пробуксовкой.
Алина просто поинтересовалась все ли со мной в порядке, а вот Аня долго еще расспрашивала что и к чему. Я не хотела говорить, где была, так что она могла только догадываться о настоящем положении вещей. Правда, попытки угадать вовсе не мешали ее стремлению вывести меня на чистую воду.
Шону я так и не позвонила. Не могла отделать от ощущения, что продалась за тридцать сребреников. На душе было мерзко, хотя воспоминания иногда ухитрялись поколебать решимость. Потому я занимала себя чем угодно, лишь бы не давать волю мыслям.
Впервые после случившегося Шона я увидела на занятиях. И не могла понять чего я жду от этой встречи. То ли продолжения, то ли нет. Я не звонила и не писала Алексу, отчего чувствовала себя в полнейшей изоляции. Окончательно забытой. На месте Алекса, уверена, я бы тоже не пошла на контакт первой, но и сама не могла. И от этого мне еще сильнее хотелось видеть Шона. Может быть, чтобы просто спросить об Алексе, как бы жалко это ни было.
На столе передо мной лежал отчет, который я штудировала особо тщательно, так как не знала чего ожидать. Внезапно я схватилась за кулон, открыла флэшку и вставила ее в компьютер. Потеряла ли я Алекса? Все может быть. «Надеюсь, это того стоило!». Ничего хуже он сказать не мог. Посмотрев видео, я попыталась вспомнить, насколько хорошо нам было вместе, но прекрасно понимала, что повторения не дождусь никогда. Не потому что как бы теперь виновата, а просто… прошло уже больше полугода, как я здесь, я изменилась, и он изменился. Все так непросто. Я открыла почту и в очередной раз проверила, не ответил ли на мои откровения Дима. Нет сообщений. А потом я вскинула глаза на часы и поняла, что безнадежно опаздываю. Я схватила сумку, отчет, ноутбук и полетела в универ.
— Простите, можно войти? — спросила я, глядя на Шона с предельно виноватым видом. Тот на меня посмотрел и произнес:
— Что ж, попытайтесь.
Дверь за мной захлопнулась неожиданно громко, и я покраснела. Блин, я ненавижу себя за способность смущаться. Джули в этот момент защищалась, однако Шон решил, что зрелище семенящей к своему месту меня куда как интереснее. Девушка даже замолчала, ожидая, когда внимание преподавателя снова вернется к ней, однако Картер тут же вопросительно на нее посмотрел. Когда пошла защищаться я, ноги не слушались. Казалось, что я и двух слов не свяжу. Ну, примерно так оно и было, но к моему состоянию, кажется, отнеслись с пониманием. А когда я уже собралась уходить Шон протянул мне флэшку.
— Взгляни. Здесь материал по поводу нашей последней беседы, — сообщил он. И звучало это предельно ровно, будто вообще ничего не случилось.
Торопясь, я совсем было забыла закрыть видео с флэшки-кулона. Но есть когда я включила ноутбук, выяснилось прямо на дисплее красуется фотография нас с Алексом на фоне ночного Петербурга. В мой ноут ткнулось сразу несколько носов, будто только этого и ждали.
— Ммм, кто это? — тут же поинтересовалась Джули. Я свернула флэшку и застегнула замочек цепочки на шее.
— Это мой друг. — И в этот момент я увидела мрачный взгляд Шона. Он понял, о ком я? Да, что мы сделали? Что все это значит? Он отвернулся, ему нечего было мне сказать.
На флэшке Шона обнаружилась папка с моим именем. И там было именно то, чего мне не хватало. Оказалось, он запомнил темы, в которых я «плавала» и именно на них сделал упор, не позволяя мне копать глубже без достойной базы. Черт.
— Ты в курсе, что Шон выдвинул свою кандидатуру на пост ректора? — спросила Джули, подсаживаясь ко мне.
— Что?! — ошарашенно спросила я. — Он же… ему же двадцать с хвостиком.
— Университет именной. У него протекция Манфреда Монацелли. Да и вообще, он гений.
Я поджала губы.
— Пусть, — пожала я плечами. Но чувство было такое, словно Шон предал отца, хотя причин на то, вроде не находилась. И все-таки я не выдержала: — Этого и следовало ожидать.
— Ты о чем?
— О том, что он пытается превзойти отца. Присвоить ему все, что принадлежало Бенжамину.
— Ты не можешь в это верить! Они не были близки, но их отношения и ужасными не были.
— Это не то, что говорил мне Бен.
— Тебе просто не нравится Шон? — закатила глаза Джули.
— Вышли отсюда. Обе, — не выдержал наш преподаватель.
Отдавая флэшку, я заметила, что Джули строит Шону глазки. Наверное, у меня в свете недавних событий галлюцинации.
— Орлова, подождите меня за дверью, — вдруг сказал преподаватель, и я испугалась.
Когда мы направились в кабинет его отца, мне легче не стало. Я не хотела заходить, но Шон кивком головы потребовал моего незамедлительного присутствия.