Дневник. Поздние записи

Гейл Александра

— Вы, должно быть, Карина Орлова? — спросил меня сэр Маер и протянул руку для пожатия. Я поспешила ответить. На его лице даже тени удивления не мелькнуло. То есть либо он уже переварил эту новость, либо для него подобные просьбы не впервой.

— Виктор Граданский…

— Я знаю. Он попросил оказать вам посильную помощь. Так что расскажите мне что случилось.

И я без обиняков поведала ему об операции Лизы и требуемой сумме. Пояснила, кем приходится Данил Граданским, предположив, что это заставит мужчину проникнуться сильнее. Ну… я не прогадала. Лиза у меня вышла просто на редкость несчастной и обделенной. А уж ангелок-Дэнни… В общем закончилось все тем, что сэр

Маер повез меня в больницу лично. И раз уж пошла такая пьянка, то ребенка для острастки я тоже попросила прихватить. Сэр Маер, разумеется, согласился. Вся ситуация выглядела на редкость маразматически, особенно если учесть, что от возврата денег он отказался, мотивируя это личными отношениями с Виктором. Я уж не знаю, за кого сэр Маер меня принял, может и за родственницу Граданских, но я побоялась его разубеждать, а то как пустишься в объяснения, кто я такая, так и окажешься в сточной канаве. Я решила, что с Виктором о возвращении долга будет намного проще договориться, с ним-то мы в одном городе живем… А если он решит, что что-то там Лизе и Дэнни их семейка подзадолжала, то я спорить не стану. Эти ублюдки и пальцем ради них не пошевелили, пусть откупаются, если это их метод…

Лежащая на кровати Лиза напоминала привидение. Она сливалась с простынями, только облако рыжих кудряшек и можно было различить. Мое сердце сжалось. Казалось, даже сэр Маер напрягся от ее внешнего вида. Дэнни рванул к матери, но я его притормозила.

— Постой-ка ковбой, — слабо улыбнулась я ему. — Осторожнее, видишь капельницу, нельзя ее трогать даже пальцем. Ну, иди.

Лиза обняла Дэнни, но глаза ее внимательно следили за нами.

— Что случилось? Кто этот человек? — спросила Лиза.

— Он одолжил мне денег. Перевод занимает слишком много времени.

— Как ты на него вышла? Через Алекса?

— Через Виктора.

Пауза. А потом Лиза улыбнулась и заговорила с сэром Маером на ломаном английском. Я глазам своим не поверила, когда увидела, как она расцвела, напропалую кокетничая. Сэр Маер старательно вежливо отвечал ей и учтиво улыбался, но, кажется, уже жалел, что с нами связался. По крайней мере сослаться на не терпящий отлагательств телефонный звонок, чтобы сбежать, не преминул.

— Ты что творишь? — ужаснулась я, глядя на подругу.

— Он сравнительно молод, не имеет отношения к Алексу, и у него есть деньги, — пожала она плечами. — По-моему дальнейшее развитие событий очевидно.

Я заморгала и помечтала о том, чтобы Дэнни сейчас в этой палате не было. Припомнила слова Алекса о том, что идеализирую эту женщину… и мне, да, стало чуточку стыдно, что я втянула в эту историю явно уважаемого человека. А потом стало стыдно, что позволяю общественному мнению влиять на мое! Они взрослые люди, сами разберутся.

Но главный сюрприз ожидал меня по возвращении домой. Точнее чуть раньше. Когда Дэнни вдруг замолчал на всю поездку. Он даже взгляда моего избегал.

— Ты не должна была, — сказал он мне.

— Что не должна была? — нахмурилась я.

— Ты не должна была… брать эти деньги для матери. Ты ведь не из таких.

До меня медленно, но с неотвратимостью железнодорожного состава начал надвигаться… смысл. Я с ужасом уставилась на мальчика.

— ДЭННИ! — воскликнула я.

Он покраснел до кончиков ушей. И я, кажется тоже. Мы хором спрятали глаза.

— Я не… так… добыла эти деньги. Я просто позвонила… твоему деду и сказала, что у вас неприятности.

— Ааа… блин, прости, просто мама… она…

— Я в курсе.

— Вот поэтому я и спрашивал, как вы познакомились. Ее подруги обычно не такие, как ты. Им плевать и на меня, и на нее. Они хотят только веселиться и денег побольше.

— Мне жаль, — вздохнула я. — А знаешь, пойдем-ка лучше купим мне пленочный фотоаппарат и сделаем несколько снимков.

Дэнни улыбнулся. Мы оба явно были в восторге от идеи сменить этот разговор на что угодно иное.

Оставшиеся мои дни в Англии Лиза терроризировала сэра Маера, который медленно, но верно оттаивал к чарам бедной больной девушки, брошенной всеми на произвол судьбы с ребенком на руках в чужой стране. А мы с Дэнни занимались друг другом. А еще учились проявлять фотографии. Три загубленные пленки спустя и покупку портьер в стиле «нет солнечному свету», мы ухитрились проявить в приличном качестве крайне неприличное сэлфи нас с ним. Это была самая дурацкая фотография из всех, такие делаются по правилу: уж если и получится, то точно не эта. Но закон подлости не дремлет…

Седьмого числа, в Рождество я вернулась домой самолетом Алекса, решив, что раз обещал — пусть выполняет. Но по такому случаю нужно было отчитаться, и я сделала дежурный звонок:

— Привет, я в городе.

— Как долетели?

— Твоя команда как всегда выше всяческих похвал. Буду завтра у тебя на дне рождения как ты и хотел. Во сколько?

— Жди весточки. Не пропустишь, — загадочно проговорил Алекс и сбросил звонок. И отчего-то я улыбнулась. Сердце наполнилось ожиданием.

Он был прав. Восьмого числа я устроила себе шопинг-терапию, а когда вернулась домой, обнаружила на столе букет фиолетовых орхидей, а под ними — запакованное платье и черную бархатную длинную коробочку. Как это ни ужасно, я даже не испугалась. Я точно знала, у кого имеется ключ от моей квартиры, и кто имеет в достатке наглости, чтобы заявиться туда без спросу и оставить мне… подарки. И как истинная женщина, начала я с коробочки.

Вряд ли воображение позволяет представить из жемчуга что-либо более замысловатое, чем изысканная в своей простоте нитка крупных жемчужин, но это было совершенно невероятное хитросплетение маленьких черных бусин. На разветвлениях узорной нити обнаружились маленькие бриллианты. Некоторое время я просто водила пальцами по этим узорам, и только потом решилась надеть на себя украшение. Должно быть, эта штука стоила целое состояние, раз даже со свитером смотрелась идеально. Платье было выполнено в темно-фиолетовом шелке, юбка до середины голени, а сзади длинный шлейф. На плотном корсете без бретелей лежала тонкая черная паутинка узора, являвшегося продолжением жемчужного великолепия. И сидело все так, словно шилось именно под меня. Я даже уверена, что это было сшито именно для меня. Под заказ. Ни одного шва не на месте. Последнее, что обнаружилось — маска на ручке с белыми перьями и белые же перчатки. Я улыбнулась незнакомке в зеркале и, поддавшись порыву, убрала волосы наверх, а в прическу вставила орхидею из букета. В этот момент на мой телефон пришло со скрытого номера сообщение. Мне было велено спускаться. Я не стала задерживаться (уж больно интигующе все начиналось), накинула шубу и вышла из подъезда.

У самого крыльца меня дожидался длинный черный лимузин. Водитель открыл передо мной дверцу. Я ожидала, что в салоне окажется Алекс, но просчиталась. У него были иные планы. На этот раз я была представлена всем как официальная девушка Алекса. Это был вызов. Мне. Сергею. Всем. И я испугалась, не настолько, чтобы сбежать, но колени задрожали.

Мы ехали долго, за город, направлялись к какому-то большому зловещему зданию по типу театра, я никогда его раньше не видела.

— Наденьте маску, — велел мне шофер, пока я рассматривала толпу народа перед входом.