Дневник. Поздние записи
Шрифт:
— Я тебя не слышу, — удалось мне, наконец, выговорить. — А ты все болтаешь и болтаешь. Ты когда-нибудь перестанешь?
— А ты не обращай внимания. Мне просто нужно выговориться. Даже если ты не слушаешь.
— О чем речь?
— О том, как все будет.
— Ты же этого не знаешь, — рассмеялась я.
— Ну, ближайшие несколько часов у меня по секундам расписаны.
Я даже задохнулась от подтекста в его словах, но улыбнулась и потянулась к его губам. Мы начали снова целоваться, и вдруг гребаный телефонный звонок. Мы пытались не обращать внимание, но он звонил раз за разом, раз за разом. Это раздражало.
— Отключи вызов, —
— Где он? — спросил Алекс раздраженно.
— Не знаю.
Ему пришлось встать и начать поиски собственной одежды, разбросанной по всей комнате. Но телефон, как не трудно понять, вывалился из кармана и, кажется, дисплеем вниз. В темноте он не находился, а звонки не прекращались. И я не выдержала — щелкнула кнопкой настольной лампы.
— Не надо! — воскликнул Алекс, отворачиваясь.
Но я успела увидеть. И как не увидеть. Его висок был разрезан ножом, а на скуле — чуть ли не черный синяк. Выглядело так, словно его качественно избили. Я вскрикнула. И как назло телефон, наконец, перестал звонить.
— Не надо, — предупредил Алекс мою истерику. — Все хорошо.
— Вот почему маски, так? — громко спросила я. Видение как кто-то бьет ножом Алекса заставило меня зажмуриться. По коже побежали мурашки, и я обхватила руками плечи, стараясь избавиться от леденящего чувства во всем теле.
— Так. — Он схватил с пола рубашку, а я уж и забыла, что он был без одежды. Мой взгляд переместился со шрама, и я закрыла глаза, сдерживая дрожь во всем теле, сглатывая комок в горле. Ведь еще минуту назад он ласкал меня. Но как бы я не смущалась произошедшим, не смотреть на него было преступлением. Нельзя сказать, чтобы я никогда не замечала, какой он восхитительный, но одно дело мечтать, а совсем другое увидеть раздетым у твоей постели мужчину, о котором столько раз мечтала. Я против воли, злясь на него безумно, все равно пыталась запомнить каждую родинку.
— И потом, чтобы я не увидела твое лицо, ты бы не приезжал? — наконец, спросила я хрипло.
— Я бы позвонил, — ответил он и повернулся ко мне спиной.
— Позвонил?! — закричала я. — А если бы я приехала, ты бы спрятался от меня под столом? Или, постой-ка, мы оба знаем, что я бы не поехала умолять. Это я не изменилась, Алекс, если ты бы решил уйти, я бы отпустила. А вот ты да, ты очень сильно изменился.
— Карина, я просто хотел, чтобы эта ночь была идеальной! — рявкнул он на меня, затягивая ремень на узкой талии.
— Одна ночь? Одной, Алекс, мне было бы мало. — Он настороженно взглянул на меня, очень точно уловив настроение. — Ты уже врал мне раньше, и что, снова? — Я посмотрела ему в глаза. На его лице было упрямое выражение. — Убирайся! — выдохнула я, наконец, и бросила в него подушкой, разрываемая между болезненными желаниями отдаться ему и броситься с кулаками. Алекс отмахнулся от моего импровизированного оружия, подобрал с пола запонку.
— Когда успокоишься, я позвоню, — ответил он предельно спокойно и он вышел из моей спальни. Но мне не нужен был его звонок. Я хотел от него совсем другого — честности. Он изменился. Или забыл каким пытался выглядеть передо мной раньше. Он больше не мой Алекс.
И я вдруг поняла, что при включенном свете сидела перед ним совсем голая! От этого осознания я разрыдалась, опираясь о кровать. Моей руки коснулось нечто гладкое и холодно. Я даже закричала, испугавшись. Но это была всего лишь помятая орхидея.
Глава 8
Утро.
Весна подкралась неожиданно: в дрязгах и разборках на работе, в особняке Коршуна, в больнице Димы, дома у родителей, где папа сидел с тонометром каждые полчаса, а мама, поджав губы, помогала ему читать этикетки бесчисленных лекарств, а также с Ларисой, Олей, Настей и Артуром. Жизнь вошла в привычную колею, но Алекса в ней больше не было. То ли мы дошли до точки невозврата и поломали друг друга окончательно, то ли развенчали последние иллюзии по поводу совместного будущего. Не скажу, что было просто, вообще нет, я ночь за ночью вспоминала то, что случилось, обдумывая что было бы если бы, но не находила иных вариантов. Идеалистка внутри меня требовала либо все, либо ничего! Но вариант со «всем» Алекса не устроил. А потому я не ездила в клуб, опасалась встречаться с его друзьями (кроме Димы, конечно). И его имя звучало в разговорах о нем все реже.
А еще было убийственно одиноко. Не хватало кого-то по-настоящему близкого. Я два года, черт возьми, жила с Шоном. Я привыкла засыпать и просыпаться рядом с ним, я привыкла, что по дому ходит еще один человек. И нынешняя тишина добивала. Так почему я была все еще одна? Наверное, что-то во мне еще осталось, какая-то смешная, абсурдная надежда, что для нас с Алексом еще не все потеряно. Я убеждала себя, что конец и крах, но не верила. И все же в последнее время мне было так грустно одной, что уже плевать, кто будет рядом, лишь бы был.
Можно назвать зависимость женщины от мужчин наркотической, стоит раз попробовать и втягиваешься. Помощь мужчин трудно переоценить, никогда не слушайте женщин, которые будут уверять в обратном. Мужчины бывают: бабники, алкоголики, игроманы, черствые сухари, похотливые мерзавцы, трудоголики, которым по большому счету до женщин нет дела, маменькины сыночки и те, кто идет на поводу у компании покруче, разумеется, альфонсы, неудачники, трусы, странные личности и самовлюбленные олухи… Но все эти мужчины не являются вашими друзьями. Если вы приписали одного из них к упомянутой категории, значит он ВАШ. Не обязательно совсем ваш, но вам он небезразличен. А значит, как бы там ни было, он может упокоить вас в трудную минуту куда как лучше любой валерьянки. И, несмотря на абсолютную невозможность существования с этим человеком, вы все равно бежите искать утешения у вашей личной «сволочи». Разница между вами и мной лишь в том, что я была в тот момент одинока и прекрасно осознавала, что тоска по идеальному мужчине с неидеальным куда как более приятна, нежели без него.
На дворе стоял март, но было так тепло, что я сменила гардероб, надеясь, что и настроение это тоже затронет. Однако, моим мечтам о тепле и радости не суждено было сбыться. Потому что я-таки откопала газету с конференцией, но до последней так и не добралась, увидев заголовок первой полосы.
И вот стою я в желтом пальто, замшевых горчичных сапогах, зеленых перчатках и шарфе и красной сумкой в руках. Вся такая яркая и красочная, по-весеннему веселая. А мир вокруг словно выцветает, все словно плывет и бледнеет.