Дневник
Шрифт:
– Потерпите совсем немного, боль потихоньку отступит, и вечером совсем перестанет болеть.
Ей потребовалось всего семь минут. Когда девушка закончила, Матвеевна удивленно посмотрела на улыбающегося старика:
– Больше не болит.
– Сейчас да, но все же принимайте все по рецепту, что вам Иван Андреевич прописал. Это усилит эффект.
Женщина медленно повернулась и вышла из комнаты.
– Иван, я пойду потихоньку.
– Ступай. Если будет невмоготу, наведывайся. Вылечим.
В сенях хлопнула дверь. Женщина покинула дом и направилась к калитке. Мила видела, как она закрывала за собой дверцу.
– Странная какая-то, – пожала она плечами, – даже не поблагодарила.
– Это она от растерянности. Не ожидала от тебя такого. У нее, понимаешь ведь, мнение о городских особое. Не любит тамошних. Может чайку?
– С удовольствием.
На кухне чайник давно вскипел. Катерина заварила свежий с липой. Она как раз ставила на стол чистые чашки для чая, когда Иван с Милой вошли на кухню.
– Хозяйничаешь? Вот и умница, женская рука нужна в избе, – и старик потянулся в шкаф за печеньем.
– Мила, зря ты вмешалась в дела лекарские, – Катерина ногой подцепила табурет из-под стола, – сейчас косяком начнут к тебе ходить. У нас нет времени еще и врачеванием заниматься.
– Не сердись, ведь я от чистого сердца людям помогаю. Тем более что это совсем недолго.
Мила пожала плечами и села за стол. Иван выложил печенье на тарелку и стал разливать по чашкам чай.
– Добро всегда вернется, – согласился он, – правильно и делаешь, что помогаешь. Только вот скажи, у тебя образование какое, или ты давно работаешь врачом?
– Нет, пока еще не работаю. Институт заканчиваю через пару лет.
– Ну как тогда такое возможно? Как тебе удалось определить, что у Матвеевны болит локтевой сустав?
– Ах, это! – Мила притянула к себе горячую чашку с чаем, – У меня дар врачевания с рождения. Правда, открыл его во мне мой отец, когда я уже заметно подросла.
– Дар? – старик словно пробовал это слово на вкус. – Насколько я понял, ты умеешь распознавать болезни.
– Не только, еще и прогонять боль, иногда лечить так, что от болезни не остается и следа.
– Занятно, весьма занятно.
Иван взял чашку в руки и хлебнул кипятка. На какое-то время он глубоко задумался.
Воспользовавшись паузой, Катерина вдруг спросила:
– Мила, какие на сегодняшний день у тебя планы?
– Пока не знаю, а что, у тебя есть предложения?
– Я должна проявить фотографии, у меня в машине принтер. Выведу на печать, а затем поразмыслю над сложившейся ситуацией.
– Тебя что-то тревожит?
– Многое, например, те стога в поле. Там определенно что-то не так. Что-то есть в них такое странное. С таким я уже когда-то очень давно сталкивалась, но сейчас… все иначе.
В разговор вмешался Иван Андреевич:
– Не пойму вас, что с ними может быть не так? Неделю назад мужики ездили на поле, вроде ничего не нашли. Стоят себе стога сена и пусть стоят. Никуда ж не денутся до зимы, а там соберем да по сараям развезем.
– Нет, – твердила Катерина, созерцая свои переплетенные пальцы, – я определенно напала на след и не отступлю, пока не пойму, в чем же все-таки здесь дело.
– Ну, хорошо, со стогами сена все понятно, а что насчет краденых вещей? Вам удалось найти воришек?
– Есть кое-какие мысли, но я пока озвучить их не могу.
– Это почему же?
– Боюсь указать не на того человека. Клеймо вора смыть практически невозможно, а запятнать легко. Так что пока я ищу подтверждения своим догадкам.
Старик со стуком поставил пустую чашку на стол.
– Я все понял. Вы ведь этим утром ходили на болота и видели нашего гостя, этого Тихона?
– Да, ну и что?
– А то! Я уверен, что это все его рук дело. Ведь я вам уже говорил, что как только он появился в наших краях, так сразу начались эти кражи.
– Ну, хорошо, – Катерина зло сверкнула глазами, – объясните мне тогда, зачем ему красть пустые бутылки с бара, запчасти от трактора и целую флягу меда? Он что, ненормальный?
– А я почем знаю? Вы ведь не забывайте, еще, кроме всего прочего, пропадали и продукты – лукошко с грибами, крынка с молоком, – и ворохи дров. Ему ведь в лесу чем-то надо костер разжигать? Вот он и позарился на наши.
– Вы ошибаетесь, – резким тоном оборвала его Мила, – Тихон не вор. Да, мы были там сегодня утром, и я собственными глазами видела все то, что там находится. Кроме развалин и крохотной палатки, в которую кроме чемодана ничего не войдет, там ничего нет, тем более вороха дров и пустых бутылок.
Девушки смотрели на старика так, что он невольно поежился. В конце концов, он сдался:
– Ну, хорошо, вы правы. В конце концов, не пойман – не вор. Советую вам найти его побыстрее и как можно быстрее. Народ в деревне и так уже волнуется, бунтует.
Иван отодвинулся от стола, поднялся с табурета и вышел из кухни.
– Он прав, – Катерина опустила ложку в чашку с чаем, – нам нужно спешить.
– Не понимаю, как можно обвинять ни в чем не повинного человека?
– Все просто, Тихон появился не в том месте и не в то время. В деревне происходят кражи, и жители не могут найти вора. На своих они не думают, так как вроде нет причин, а тут – чужак. Если мы не вычислим эту шайку, то твоего Тихона вмиг растерзают. Думаю, чтобы все понять, мне хватит и суток.
– Я могу помочь тебе?
– Главное – не мешай, – и она кивнула в сторону коридора, – лучше держи руку на пульсе. Вернее, общайся с местными, так хоть будем знать, что творится в их мозгах. Не ровен час, запахнет кровью.
Девушки допили чай. Катерина взяла фотоаппарат и направилась к пикапу, что стоял за забором. Внутри было душно. Машина нагрелась от палящих лучей солнца. Пришлось открыть все двери.
Тишина деревни ей изрядно поднадоела, и она включила музыкальный диск. Сумка с аппаратурой лежала в багажнике. Подпевая на ходу, Катерина бросила ее на заднее сидение.