Дневники 1926-1927
Шрифт:
Первой причиной возрождения бондаря Дмитрия Павловича был увиденный им из сарая отблеск вечерней зари в облаках в виде красного угрожающего пальца: «вот я вам дам!»
Утром он работал в избе. На дворе моросил холодный мелкий осенний дождь, и, глядя на тоскливую улицу, бондарь вспомнил об угрожающем пальце вечерней зари и что он почему-то вчера как будто решил проверить в точности все хозяйство свое и взяться за него по-новому. Теперь же вот опять вся затея растеклась в слезинки, и ему противно и думать о хозяйстве и работать: как
Наши писания, в конце концов, только пойманные словом обрывки наших молитв неведомому Богу. Они могут служить людям сами по себе как побуждения, и этим нам надо довольствоваться, а не искать догм. Явление потребности в этих отвлеченных догмах, напр., о человеке, о разуме и т. п., словом, чтобы «учить» — вероятно, бывает от утомления живого человека в вечном молитвенном движении, хочется закрепить иссякающие родники, остановить, преподнести их людям готовым, методизировать, механизировать.
Бессильный человек ничего не может сказать о правде и чувствует ее где-то очень далеко от себя: «а ведь есть же где-то правда на свете!» Правда приближается к человеку в чувстве силы и является в момент решения бороться: бороться за правду, стоять за правду. Не всякая сила стоит за правду, но всегда правда о себе докладывает силой.
Матерная брань сознается русским человеком как величайшая скверность, и при возрождении простой человек, прежде всего, берется искоренять в себе эту дурную привычку, на это иногда употребляют годы.
Вечер в сыром болоте, в туманах. Дома окончательная передряга с заведующим: исключительно глупый человек. (Кофей). Письмо от Введенского от Троицы {27} , решение ехать к нему.
15 Мая.Великий лучезарный день: зеленеют березы, и вдруг за ночь ива стала совсем зеленая.
Все пашут под овес, сеют семенную вику. Пахота: на всем поле один пахарь, ругается и кипит в дьяволах. Другому пахарю все птицы поют. Характер людей весь на виду, весь человек на пашне насквозь виден.
Поп сказал: «Они так ругались в бога и в веру, что пока я проехал с ними эти три версты, у меня сердце почернело на 50 пр оцентов.
— Не оттого оно у тебя почернело, — вставила матушка.
— Да, да, — продолжал батюшка, — сердце упало на 50 пр оцентов ниже нуля.
Сегодня ходил нанимать попа. В студенческой тужурке, бросил овес на вику, а значит, ему ехать можно. «Я духовный врач — так ли? я все равно врач». Вдова коммуниста у исповеди (вдове надо как-нибудь жить). Уговор попа пьяных мужиков выйти: — генерал! Вот этот-то генерал — что это такое? Психология арестованного праздника: все пропить (остатки рода). Борис в пролетарс. слободу. Федор Федор. — трудовик: лад.
Рассказ церковного старосты о некоем слепом, которому мальчишки оглоблей попали в окно (на масленице при катании), и как упали: и строгость какая была, все за слепого. Этот слепой по пивным бутылкам, по выпуклостям буквы выучил и вышивал, а потом вышил и знал наизусть. Он мог нитки в иголку вдевать, нащупывая языком. Культ слепого.
Василий Самайский, дед из Дядькова, из-за которого не могут ввести многополье: «мне жить немного осталось, умру, потом заведете».
Вчера месяц родился.
Вечером массовый вылет майских жуков, а ночь, как и вчера, прохладная, день жаркий, ночь свежая, как и вчера, ветер переменился на южный, лед, как расплавленная лава, на заре и потянул к тому берегу.
У Мих. Ив. две болезни: одна властолюбие, другая — скаредность, и одно идет параллельно другому, так эти моменты сгущения власти приходятся всегда к денежным выдачам: служить из-за этого с ним невозможно. Самолюбие, материально подкрепляемое жадностью.
Еду вечером по ж. д.: у попа сломалось колесо. День прошел жаркий, настоящий жаркий. Сегодня позеленели березы. Лед вчера лежал у нашего берега, это уже была труха, по которой ездили свободно лодки, а сегодня южный ветер погнал это от нас, и по пути лед распустился, исчез.
23 Мая.Вчера я вернулся из Москвы. Видел лавину людей и ничего не замечал в природе, только знаю, что всю неделю было очень жарко. А какая богатая неделя прошла в природе с кипучими ночами. Теперь цветет черемуха и золотые цветы, завернутые в бубенчик, у них тонкий запах, но когда поднесешь к носу, то непременно в ноздрю переползет козявка. Утро звенящее, переплескивает в густой уже зелени иволга, сверкает смолистый березовый лист. Дня три тому назад вылетел комар.
Сюжет: рассказ проститутки {28} об одном поэте (Блок): дал ей выспаться на коленях и наградил — 25 рублей, обидел. Другой совокупился. Когда хотел доставать деньги, я сказала: «Не обижайте меня». Я подарила ему ножичек. Потом и его портрет я разыскала: «Это был тоже поэт».
Поехал к Троице нанимать квартиру, не оказалось квартир. Яковлев посоветовал купить дом. Я поехал доставать денег и, как маньак, носился по Москве. Обещали в «Рабочей газете» 1000 руб., в «Новом Мире» дали 1000 р. Вернувшись к Троице, вечером посмотрел один дом и утром купил. Теперь я надолго подневольный человек, но так надо.
Прошумела история Полонского — Воронского с рассказом Пильняка. Все кончится благополучно: Воронский, я думаю, останется.
Темы в «Рабочую газету»: 1) О матерном слове. 2) О рыбаках. 3) Горнорабочие. 4) Человек с флюсом. 5) Странствующие кустари (в лесу: Алексей Иваныч!). 6) О корове с железным хвостом (самогонный трест — следопытство). 7) Так ли это везде, как в краю моих наблюдений, это вы, читатели, поверьте и сообразите, но у нас это каждому в глаза бросается и это самое новое, самое интересное в деревне: возникновение пролетарского хвостика, т. е. улицы хвостиком от села, где живут отделенные сыновья, не осилившие еще устроить себе настоящее крестьянское хозяйство по примеру отцов.