Дневники Фаулз
Шрифт:
25 января
Тратим деньги. Весь этот материальный достаток не то что не меняет нас — он не меняет главного: нашего отношения к деньгам. Это что-то вроде резкой перемены климата от холода к теплу: на нас все еще одежда, которая сродни «зиме тревоги нашей».
Между тем пока еще не факт, что я становлюсь богаче. Я подал заявление в Св. Г.; а книга на сегодняшний день принесла мне 150 фунтов + 1250 фунтов + 1000 фунтов + 1750 фунтов, то есть 5900 фунтов, из которых я со временем получу 3510 фунтов (за минусом налогов). Но это равнозначно лишь моему жалованью за два года (если Э. не начнет работать) без учета расходов на машину, на покупку коттеджа и т. п. С другой стороны, нельзя исключать, что денег придет гораздо больше.
Итак, на прошлой неделе мы израсходовали:
Элиз считает, что покупка фарфора — расточительство, но вряд ли права:
Монтень, эссе XIV. Его мудрость по части денег. Три автобиографических пассажа, описывающих три стадии, какие претерпело его отношение к ним, — образец совершенства [732] .
Два презабавных ляпа из эссе учениц-англичанок:
«Некоторые считают, что Шекспир — homme de plume» [733] .
«Я испытала флюстрацию».
3 февраля
«Коллекционер». Три источника. Первый. Моя давняя фантазия о заточенной в подземелье девушке. Думаю, зародилась она еще в раннем отрочестве. Помню, ее объектом зачастую бывали знаменитости. Принцесса Маргарет, разные кинозвезды. Разумеется, главным ее мотивом был сексуальный; другим, столь же постоянным, «любовь-через-познание». Иными словами, заточение всегда символизировало наложение моей индивидуальности — равно как и моего члена — на соответствующих девушек. Вот вариации, которые я могу припомнить; гарем (несколько девушек в одной комнате или в череде комнат); угроза насилия (в этой вариации фигурирует плеть, но отнюдь не истязание; вся суть в том, чтобы внушать ужас, входя в комнату в роли палача); товарищи по несчастью (вариация, посещавшая меня не в пример чаще; девушку схватывают и заталкивают обнаженной в подземную камеру; затем под видом другого узника там же оказываюсь и я, и мне удается преодолеть ее враждебность). Другая нередко представлявшаяся мне эротическая фантазия — сеанс отбора девушек: передо мной предстают шестьсот девушек, из которых мне надлежит выбрать пятьдесят достойнейших, и т. д. Конечно, эти фантазии давно растворились в моем мозгу, и после «Коллекционера» образ подземелья приходит мне в голову гораздо реже. Второй источник — преступление в бомбоубежище. Третий — «Синяя Борода» Бартока.
732
В первые двадцать лет жизни у Монтеня не было постоянного источника доходов, и он зависел от помощи друзей. Его денежные траты были случайными, что делало их еще более приятными; со временем Монтень обнаружил, что его друзья щедро субсидируют его, потому что он всегда добросовестно отдает долги. Вторую стадию ознаменовало появление денег. Он откладывал накопленное, пытаясь застраховать себя от любой непредвиденной ситуации, однако неизменно оказывалось, что на все случаи, какие он пытался предусмотреть, денег все-таки не хватает. В итоге Монтень обнаружил, что чем больше он откладывает, тем больше его терзают сомнения по поводу собственного будущего. Третьей стадией стало решение найти верное соотношение доходов и расходов. Осознав, что ему никогда не удастся скопить достаточно, чтобы обезопасить себя от всех прихотей судьбы, он удовлетворился количеством, необходимым для покрытия текущих нужд.
733
Литератор (фр.).
Симона Жакмар «Le Veilleur de Nuit» [734] . В прошлом году роман получил премию Ренодо. Его сюжет основывается на той же идее, что и сюжет «Коллекционера» — смею предположить, восходит к той же газетной заметке. Как бы то ни было, в нем фигурирует странный молодой человек, исповедующий культ земли; он заточает девушку, намереваясь заставить ее рыть для него подземное убежище, но при этом не вступает с нею ни в какую сексуальную связь. Симона Жакмар гораздо теснее придерживается обстоятельств реального происшествия, нежели я; но как романисту ей это не идет на пользу. Она окончательно упускает свой шанс, прибегая к архаическому языку и насыщая целые страницы напыщенными словесами о тайне земли, перемежая их цветистыми пассажами о дремлющих темных силах; есть описания в манере Робб-Грийе, и вообще книгу отличает некое вулфо- или прустоподобие. В целом незамутненная чистота фантазии первоисточника лишь проигрывает, будучи погружена в повествование, столь насыщенное символикой, что бедная книга просто трещит по швам.
734
«Ночной страж» (фр.).
8 февраля
Звонил Кинросс — сообщить, что издательство «Литтл, Браун», по его данным, выпускает книгу первым тиражом 20 000 экземпляров: такого огромного тиража не было со времен издания романа «До свидания, м-р Чипе». А прибыль от издания «Коллекционера» в мягком переплете возросла — потенциально — до 35 000 долларов.
22 февраля
Мы только что отправили подборку стихов Кинроссу и Мэшлеру. Цикл четвертый: тридцать стихотворений о разных сексуальных извращениях и постельных фиаско; о кризисах любви.
Сейчас работаю еще над одним стихотворным циклом — тоже в минорной тональности — «Теstuale» [735] . Часть стихов я написал прошлым летом в Риме; а еще несколько в последнее время.
В эти два месяца я переработал «Аристос». Думаю дать ему новое название: «Препозиции».
25 февраля
«Дотянуться до славы» [736] . Еще один фильм Кона и Кинберга. Посмотрели в Ричмонде. Гораздо лучше, чем я ожидал. Неподдельно либеральный по направленности, он по большому счету проигрывает возможно, потому, что сюжет слишком умозрителен. Я был ровесником показанных в фильме мальчишек, учился в такой же школе и в тот же момент в истории, и все было не так.
735
«Черепки» (лат.).
736
Фильм-экранизация романа Джона Рея «Яичные ребята» рассказывает о группе шовинистически настроенных подростков, кончающих школу в период Второй мировой войны. Играя в грубые военные игры, они исподволь мечтают попасть на фронт прежде, чем закончатся военные действия. Один из них заводит дружбу со сверстником — беженцем; еврейского происхождения, которого окружающие подвергают остракизму.
Стихотворные циклы. Ряд расщелин, сквозь которые тщишься заглянуть в некий «внутренний» мир. Я вовсе не хочу сказать, что внутренний мир первичен, а расщелины — всего-навсего окна в него. Нет, расщелины суть внутренний мир. Иными словами, я сам создаю мир, сознательно предпочитая видеть его как бы сквозь расщелины.
17 марта
В Ли. На прошлой неделе умерла тетушка Тоте (Дороти), и мы приехали посмотреть на «добычу», на оставшиеся вещи. Несколько на редкость хороших предметов мебели: три прекрасных старинных комода (один в стиле королевы Анны), настенные часы в раннеамериканском стиле, еще несколько более или менее ценных вещей. Жалкое существование влачила эта тетушка Тоте: жила, словно в утробе, в затхлом мирке своего частного дома для престарелых [737] , с его выжившими из ума обитателями, со своими кошками и собачками, со своим маниакальным пристрастием к Диккенсу, к литературе — нет, к Литературе, вечно понукаемая свирепой, гротескно мрачной Харрисон. Должно быть, это были лесбийские отношения — пусть завуалированные, выражавшиеся каким-то туманным, косвенным образом; недаром же обе умерли с разницей в неделю (или около того) друг от друга. Тоте была мягким близоруким созданием с обычным для Фаулзов стремлением мечтать и обманываться в надеждах и с тем же фаулзовским упрямством. Мы обнаружили ее дневник — беспорядочное скопище повседневных мелочей, цитат, порой довольно трогательных порывов к чему-то благому. «Этот треклятый дневник — сущее наказание», — написала она как-то. Мы отобрали для себя кое-что из оставшегося, но О. просто помешан на том, чтобы исполнить букву закона. Ходил за нами по пятам по всему дому, издавая стоны, когда мы брали что-нибудь в руки или клали в карман. Его маниакальная приверженность букве закона — черта, которую я нахожу на одну четверть достойной восхищения, а на остальные три — граничащей с безумием; впрочем, Хейзел, М. и Элиз считают ее нелепой. «Если мы не возьмем, рабочие возьмут». Мне думается, он хочет выручить денег, приходит в ярость оттого, что мы хотим приобрести хорошие вещи со скидкой, тогда как их можно было бы продать с аукциона и таким образом заработать больше денег, чем он может инвестировать.
737
Вместе со своей компаньонкой Харрисон тетя Дороти содержала Дом для престарелых в Уэстклифф-он-Си.
Очень странное это занятие — подобно стервятникам копаться в имуществе покойников. Надо полагать, стервятникам можно позавидовать: ведь то, что они делают, удовольствие, чистое наслаждение, загадка — никогда не знаешь, что подвернется в следующую минуту: то раскроет свои секреты прошлое, то разверзнется настоящее. Возможно, таков истинный рай: вам вручают ключи от дома какого-нибудь опочившего чудака.
24 марта
Газета «Ивнинг ньюс» — одна из версий истины.
НЕМНОГИЕ СЧАСТЛИВЦЫ
Согласно недавнему не внушающему оптимизма отчету Авторского общества, большинство писателей зарабатывают менее 500 фунтов в год.
Однако немногих счастливцев за последней строкой, сходящей с пишущей машинки, неизменно поджидает клад.
Преподаватель из Хэмпстеда Джон Фаулз еще до публикации продал права на экранизацию своего первого остросюжетного романа «Коллекционер» (издательство «Кейп», книга выходит в мае, цена 18 шиллингов).
Роман представляется оригинальным и интригующим.
Молодой клерк, увлекающийся ловлей бабочек, похищает очаровательную студентку художественного училища возле ратуши Хэмпстеда.
То, что за этим следует, описывается от лица похитителя и его жертвы почти как в полицейском отчете.
28 марта
Права на итальянское издание проданы за 400 фунтов.
Права на французское принесут (надеемся) 600 фунтов.
Сейчас ждем фрагмента на страницах «Санди таймс»; пока — в номере за 29 марта — его еще нет.