Дневники Фаулз
Шрифт:
Но в случае настоящей любви и т. д. Единственное утешение, что, думаю, она страдает не меньше меня, а может быть, и больше: ведь во мне сидит некая все регистрирующая машина, готовая принять любую боль ради обретения опыта и разнообразия информации. Мне приятно представлять, как Джинетта плачет, уткнувшись в подушку. В такой ситуации уместно проявить немного садизма. Смесь мазохизма и садизма — намеренное отчуждение, ожидание примирения.
Мы холодно пожали друг другу руки, она сказала:
— Тогда до понедельника.
Не будем видеться пять дней. Я уезжаю завтра, а она в пятницу едет домой. Зловещий знак. Мне кажется, она рада этой отсрочке. Ее пугает развитие наших отношений.
Даже сейчас, когда я пишу, мне все еще больно. Но в этом несчастье есть и своя сладость.
Я слишком много пишу. Как будто сам себя наказал.
1 февраля
За ленчем я видел Дж., но мы не разговаривали. Вид у нее был такой мрачный и несчастный, что я с облегчением ушел из столовой раньше, вместе с Домиником и Андре. Наши взгляды один раз встретились. Она отчаянно изображала равнодушие.
Ушел я раньше, потому что меня, Доминика и Андре маркиз д'Абади пригласил в свой замок. Это в Шеркора, вблизи Маньяк-Лаваль, в восьмидесяти — девяноста километрах от Пуатье. В приподнятом настроении мы пустились в путь. На автомобиле Д., довоенном раздолбанном «опеле». На передней шине была большая дыра. Однако спустило — примерно через двадцать пять километров — не ее, а заднюю. Вокруг на много миль ни одного населенного пункта, и нам пришлось заменять колесо еще более ветхим roue de secours [157] . Кое-как мы добрались до ближайшей ремонтной мастерской в Ломмезе, где механик-немец устранил неполадки. В два часа — время, на которое маркиз назначил нам встречу в замке, — механик еще работал. Наконец мы отъехали. En route [158] что-то ударило прямо в ветровое стекло. Д. сказал, что это скорее всего кусок стекла, валявшийся на дороге. Мы продолжали весело ехать дальше. Добравшись до замка, выяснили, что одна фара разбита. Я не мог удержаться от смеха и должен был на месте выдумать причину такого безудержного веселья. Возвращаясь домой, мы обнаружили, что не работает задний фонарь, и заехали в ту же мастерскую в Ломмезе. Механик лез из кожи вон, чтобы поправить дело, но все, что ему удалось, — это разбить гаечным ключом стекло. Jour n'efaste [159] !
157
Запасным колесом (фр.).
158
В пути (фр.).
159
Роковой день! (фр.)
И все же поездка в этот холодный, но солнечный, бодрящий осенний день по восхитительной сельской местности была чудесной. Красновато-коричневые деревья, небо сислеевской синевы, розовато-голубые равнины и леса вдали. Преобладал августовский тон — золотой. Живописные старые деревушки, плоские, m'eridionel [160] крыши домов. Неподалеку от Шеркора несколько очаровательных лесистых долин — несмотря на голые деревья, в них были свежесть и синева. Маркиз приветствовал нас. Его замок — небольшой загородный дом, довольно невзрачный снаружи, но вполне пристойный внутри. Нам показали коллекции. Тысячи птиц, яиц, окаменелостей, рептилий. Их созерцание мне быстро наскучило. Единственным живым существом здесь была симпатичная маленькая пестрая сучка кокер-спаниеля. Никто не убедит меня, что коллекционирование (исключение — когда этим занимаются прирожденные ученые) не является признаком низшего, мертвого интеллекта. Глядя на собранные хозяином гравюры и картины, я видел, что он не обладает хорошим вкусом. Человек с хорошим вкусом (пусть это покажется парадоксом) не может собирать то, что было живым. Маркиз также познакомил нас со своей коллекцией непристойных историй. Их у него шестьсот или семьсот, все тщательно пронумерованы и снабжены перекрестными ссылками. Показал и порнографические «M'emoires d’une petite comtesse» [161] , их он сейчас пишет.
160
Южные (фр.).
161
«Мемуары маленькой графини» (фр.).
Он также продемонстрировал нам экземпляры нескольких своих работ. Брошюры по орнитологии, сборники местных преданий и т. д. Au fond [162] он провинциал, незначительный представитель местной научной литературы.
Чай мы пили в обществе маркизы. Обоим супругам чужды условности — в этом они чем-то близки английским сельским жителям. Чай подавали в элегантной гостиной, но потом маркиза, заметив, что мы голодны, позвонила и приказала принести хлеб и банку консервированной свинины, которую мы тут же умяли. Похоже, я ей понравился: уже через четверть часа она пригласила меня приехать к ним на Пасху, несколько дней погостить и поговорить на английском языке с ее дочерьми. Д. уверяет, что они очень красивы. Получив приглашение, я выразил недоумение, удивление и благодарность. Думаю, это просто каприз. On verra [163] . Маркиз открыто говорил при жене о любовнице, называя ее une petite amie [164] , потом отвел Андре в сторону, чтобы через него назначить ей свидание в субботу. И даже вручил письмо. Кажется, ему нравится, что его роман многим известен.
162
В сущности (фр.).
163
Будет видно (фр.).
164
Маленьким
Дома. Не могу сказать, что не думаю о Дж. Но мысли уже не столь болезненны. Напряжение спадает. За ленчем она подошла ко мне и спросила, как прошел вчерашний день. Мною овладело восхитительное чувство победителя, хотя я не потребовал контрибуции. Я хотел держаться с ней холодно, но это было невозможно. Мы пошли пить кофе, и наши глаза говорили, что мы прощаем друг друга. Потом отправились в музей. Кроме нас, там никого не было, мы нашли укромный уголок и стали целоваться. Это была спальня, демонстрирующая крестьянскую мебель. Мы бродили по комнатам, держась за руки и непрерывно целуясь. Восхитительное для обоих чувство bien-^etre [165] . Облегчение. Потом она уехала на поезде домой, а у меня на душе по-прежнему было светло. Весь день рисовал. Получилось довольно плохо, я порву этот рисунок, хоть он и большой и я рисовал его четыре часа. Вечером нарисовал маленький, гораздо лучше, а работа заняла всего час.
165
Блаженства (фр.).
4 февраля
Дж. вернулась. Она пришла ко мне перед обедом. Мы оба были уставшие и предавались ласкам в каком-то восхитительном, почти бессознательном состоянии. Я целовал ее руки и плечи.
Она быстро обрывает меня, когда я готов преступить границы дозволенного, но делает это с явной неохотой. Я чувствую, что мы уже исчерпали тот запас поцелуев, который сладок без настоящей близости, и не могу не критиковать ее в душе. Иногда я остро ощущаю ее провинциальность. Однако, расставшись с ней после обеда — у обоих были неотложные дела, — я почувствовал боль при мысли, что не могу провести вечер в ее обществе. Подчас мне трудно с ней говорить. Особенно на людях. Дневной свет разрушает иллюзии. Повторяя ее слова, нам не хватает общей бессонницы. В наших отношениях нет фундамента. Даже сейчас мы прослеживаем каждый этап в развитии нашей любви, словно она из древней истории.
Всегда испытываю затруднение, когда даю названия своим произведениям, — может быть, было бы во многих отношениях честнее просто нумеровать их, как музыкальные сочинения. Думаю, так и стану делать. Указывать годы, числа. 1950 А, В, С. В поэзии названия более оправданны. Они — неотъемлемая часть самого сочинения. Иногда.
Безрассудство. После обеда пошел дождь. Я был с Джинеттой. Расставаться не хотелось, и я предложил пойти погулять. Под проливным дождем. Уже тогда я был на грани бронхита. К концу прогулки у меня разыгрался сильный кашель и заболела грудь. Мой поступок был нелепым, но я был счастлив. Иметь бы достаточно денег… Не знаю. Тогда, возможно… Сколько проблем сразу разрешилось бы! Когда мы вдвоем шли по мокрым улицам, я испытывал глубокую связь с ней, чувствовал ее частью себя. Однако она говорит, что никогда не знает, искренен ли я. Тут моя вина. Я и сам подчас себя не знаю. Теперь я точно заболею. Джинетта предложила мне решить забавную задачу:
На берегах реки пять домов. Их соединяет только D — паром.
Е — девушка, помолвленная с А. В любит ее, но безответно. С — старик. D — водит паром. Однажды Е решает, что ей необходимо срочно повидаться с А. Девушка идет к D, но того нет на месте и она заходит к С, чтобы спросить его совета. Река разлилась, переправляться опасно, говорит старик и советует ей переждать. Но она все-таки отыскивает D и просит перевезти ее. Он смотрит на бурлящую реку и говорит: «Хорошо, но при одном условии — ты должна снять с себя все, что на тебе есть». Девушка соглашается. Паромщик благополучно перевозит ее на противоположный берег, но оставляет там в чем мать родила. Е идет к дому А, но его там нет. В отчаянии она просит В приютить ее. Тот рад и просит ее посидеть с ним. Одежду он девушке не предлагает, однако и не трогает ее. А приходит в гости к В, видит голую невесту с посторонним мужчиной, приходит в ярость и разрывает помолвку.
В каком порядке вы распределите ваши симпатии? Кто самый лучший? Вот обозначение символов: А — нравственность и консерватизм; В — авантюризм; С — разум; D — материализм; Е — любовь. Мой выбор — EBCDA.
В каком-то смысле этот тест — проверка характера. Разумеется, он нуждается в доработке.
12 февраля
С Дж. на спектакле театра Колледжа иезуитов. Спектакль дневной и весьма посредственный. «Каприз» Мюссе и «Антигона» Ануя. Постановки совсем нас не заинтересовали. Гораздо интереснее было смотреть на двух мальчуганов, сидевших впереди. Они были просто влюблены друг в друга, обнимались, и я видел, как один поцеловал другого в ухо. Им, вероятно, не больше десяти. Невинные — их переполняла братская любовь. Потом мы с Дж. вернулись домой. Мы все сильнее влюбляемся друг в друга. Теперь, оставшись вдвоем, чувствуем, как нас окутывает мечтательная томность, смутное влечение, заставляющее забыть все остальное. Мы говорим, что совсем abruti [166] . Это французское слово лучше выражает наше состояние, чем любое английское. В нас просыпается животное начало. В этом нет ничего уничижительного. Оцепенение, помрачение сознания от близости, мы оба утрачиваем волю. Джинетта говорит, что я сбросил маску. Это правда. Я воспроизвожу в памяти каждую секунду, проведенную с ней, — например перед сном, когда ложусь в постель.
166
Отупели (фр.).