Дневники св. Николая Японского. Том V
Шрифт:
15/27мая 1899. Суббота.
Что за слабый народ — ученики наши! Как близко к окончанию курса и службе церковной, так и начинают хворать безнадежными болезнями! На Павла Нагано я смотрел как на самого здорового из ныне оканчивающих — в чахотке! Сегодня должен был отправить его в Тоносава, по совету врача, чтобы совсем не слег здесь. Исикава, Амано, оканчивающие курс, — в чахотке! Суда даже гимнастикой не может заниматься по слабости телесной, Оою — хворая лягушка, и прочие.
Костылев, консул в Нагасаки, ответил на мое письмо, что у просящих венчания у священника в Оосака, о. Судзуки, документов недостает — невеста не привезла
16/28 мая 1899. Воскресенье.
После Обедни был христианин из Симооса, наученный Павлом Канасуги и недавно крещенный, видимо, усердный, ибо и всю свою семью собирается крестить. «Креститься, — говорит, — и многие другие желают в нашей деревне, только надо делать это с разбором, чтобы недостойные не были допущены». Так! И это наученник человека, которого, когда он был в Катихизаторской школе, никто не считал способным к катихизаторству, по его буйству и лени! — Дай Бог, дай Бог!
17/29 мая 1899. Понедельник.
Посетил больного чахоткой Николая Хигуци, отца кандидата, наставника Семинарии Емильяна Хигуци. В последнем градусе болезни, но в благочестивом и потому спокойном состоянии духа; совсем приготовился: пособоровался, прежде того приобщился и вчера опять исповедался и приобщился Святых Тайн, и в благоговейном настроении ждет своей скорой кончины. Дай Бог и всякому такое настроение при кончине! Дай Бог и право на такое настроение! А раб Божий Николай имеет это право: он жил доброю христианскою жизнию со времени обращения ко Христу и всецело предан Христу, свидетельством чего служит то, что он единственного своего сына посвятил на служение Церкви Христовой. Когда Емильян еще ребенком был болен, отец его дал обет — если выздоровеет, посвятить его на служение Церкви, так и сделал.
18/30 мая 1899. Вторник.
Вчера ночью, после ванны, простудил желудок во время сна и сегодня едва до обеда мог заниматься переводом — вечером не мог.
19/31 мая 1899. Среда.
Труднейший день: страданье желудком и в то же время необходимость беспрерывно то выдавать деньги, то рассчитываться.
20 мая/1 июня 1899. Четверг.
Слабость и лежанье целый день, и чтение «Анны Карениной» Толстого.
21 мая/2 июня 1899. Пятница.
Тоже не мог ничего делать, а целый день лежал; зато желудок почти совсем исправился, и «Анну Каренину» я прочитал. Давно пора было познакомиться с этим великолепным произведением графа Толстого, уже более двадцати лет появившимся на свет. Что за мастерство! Все выведенные лица, почти из бронзы вылитые, стоят перед глазами! Как выдержаны характеры, кроме, впрочем, самого Каренина. Зато вполне симпатичных личностей ни одной. — Спасибо, что посланница навязала прочитать по поводу спора тогда за столом у них!
22 мая/3 июня 1899. Суббота.
Все время до полудня не смог выдержать за переводом — слабость одолела.
По уходе Накая стал просматривать пришедший утром «Дальний Восток» и в первом же номере прочитал, что 6 мая, между прочим, и на мое имя дан Высочайший рескрипт и пожалован бриллиантовый крест на клобук. Должно быть, Победоносцев и Саблер, по доброте своей, хотели утешить меня за отъезд
Всенощную отстоял, но от проповеди (сегодня была дьякона Кугимия) ушел — опять ослабел; не знаю, завтра будет ли сил служить.
Идет ураган, начавший во время всенощной, и теперь то притихнет, то страшно рвет.
[Пропуск в оригинале]
25 мая/6 июня 1899. Вторник.
Получены четыре ящика из России с церковными и миссийскими вещами, и в первый раз от Жевержеева такой сюрприз, что я руками развел. Выписаны были шесть облачений священнических и шесть дьяконских для архиерейского воскресного богослужения, все — одинаковой парчи; а пришли все — такая сброд–каледа, что в одном стихаре даже рукава совсем другой парчи, чем полы; в ризах: риза одной парчи, пояс другой, эпитрахиль третьей, поручи четвертой и так далее. Напишу, что отошлю ему обратно, а он пусть вернет деньги; или же пусть вернет половину, а в счет другой пойдут сии облачения, которые в таком случае можно разослать по деревенским Церквям (исключая тот стихарь, который даже и в деревню не годен). — Наши коммерсанты куда ненадежнее английских, из которых порядочный ни один подобного не сделает, как бы ни был далек от покупателя!
26 мая/7 июня 1899. Среда.
О. Феодор Мидзуно из Коофу пишет, что совершил крещение двадцати двух взрослых и детей, приготовленных к тому катихизатором Николаем Абе. Вот и новая Церковь! Только насколько она прочна, Бог весть. О. Мидзуно уверяет, что будет стоять твердо, ибо с одной стороны — Найто, обратившийся из католиков и не любящий католичество, будет охранять ее от нападения католиков; с другой стороны — Хиросе, перешедший из протестантства, будет оберегать ее от протестантов. Это о. Мидзуно пишет серьезно, но похоже на комизм. Церковь из бедняков, однако ж и не рассчитывающих на Миссию; разве кто девчонку попросит воспитать в Женской школе. Во всяком случае луч благодати Божией, хоть и тускло, засиял там и теперь уж не угаснет. Благослови Бог!
На всенощной, пред завтрашним праздником Вознесенья, не мог мазать святым елеем — предоставил о. Павлу Сато; проклятая болезнь желудка все еще мучит.
27 мая/8 июня 1899. Четверг.
Вознесенье.
Дождь; в Церкви христиан совсем мало. Я служил, но крест передал в конце о. Павлу Сато, — очень уж устал, не оправившись.
Вечером с Накаем перевели несколько тропарей в январскую книжку Житий Святых, готовимую к печати вторым изданием Саввой Хорие.
28 мая/9 июня 1899. Пятниц.а
Кончили перевод всех паремий. Завтра примемся опять за исправление перевода Нового Завета.
29 мая/10 июня 1899. Суббота.
30 мая/11 июня 1899. Воскресенье.
31 мая/12 июня 1899. Понедельник.
Едва мог кое–как заниматься и служить от несносного этого расстройства желудка. И расположение духа оттого такое скверное, что хоть умереть! Усталость от труда чувствуется. Да и как не быть ей? У всех есть своего рода каникулы; я вот девятнадцать лет с последнего приезда в Японию не имею ни отдыха, ни каникул — вечно или труд, или забота на душе. Терпя потерпях тя, Господи! Помоги!