Дни и ночи отеля «Бельведер»
Шрифт:
На следующий день у Андреа не было времени подумать, почему мистер Селборн уверял ее, что не был на стройке. Андреа целый день носилась, как угорелая, помогая мисс Хитон с цветами для вечернего банкета.
Коробки с весенними цветами, желтыми нарциссами, тюльпанами, белыми нарциссами и анемонами, были сложены в кучу в цветочном магазине у подножия цокольной лестницы и на складе за ней. Там были громадные пучки мимозы и белых лилий, и даже небогатый выбор последних хризантем.
Андреа потеряла счет числу подъемов в служебном лифте или по лестнице, когда доставляла
— Цикламены в горшках и цинерарии расставь по краю подмостков для оркестра, — указывала она. — Потом начни заполнять вазы для столов. Немного желтых и белых нарциссов в каждой. Без тюльпанов. У них слишком небрежный вид.
На этот раз на балконе также расставили столы, и туда потребовались дополнительные вазы для цветов. Андреа заметила их на широкой полке, чтобы их могли взять официанты, когда будут накрыты скатерти.
Фред, электрик, который отвечал за освещение и микрофоны, во весь рот улыбнулся Андреа, когда шел к своей маленькой закрытой кабинке, которую называли его «насестом».
— Сегодня вечером будь внимательнее, девочка, — предупредил он. — Вдруг окажешься в лучах прожектора, когда держишься за руки с одним из приглашенных на банкет джентльменов.
— Мне такая опасность не грозит, — возразила Андреа, но вспомнила, как попала в луч прожектора в тот раз, когда Кир пришел на балкон поболтать с ней.
Кроме того, хотя новая форма всем нравилась, девушки уже поняли, что светлые платья очень заметны, в то время как черные, без воротничка или фартука, сливались с темнотой.
— Мы можем пойти на балкон сегодня вечером, пока будут подавать на стол, — сказала мисс Хитон Андреа, пока они работали. — Мне хочется посмотреть на законченное произведение, после того как я потратила на него столько времени и сил, а когда нет людей, эффект совершенно не тот. Если хочешь, можешь пойти со мной на балкон.
Андреа подпрыгнула от удовольствия. На этот раз она могла пойти туда открыто, а не прятаться за перилами.
Блестящая сцена внизу восхитила ее. Разноцветные платья контрастировали с черно-белой гаммой мужских костюмов, оживленные лица и долетавшие обрывки разговора придавали дополнительную прелесть. Зал был залит мягким розоватым светом, «благоприятным для пожилых дам солидной комплекции», как сказал Фред, который гордился тем, что создал художественное освещение.
Вечером Югет обрушила на лежавшую в постели Андреа поток слухов, но девушка слушала ее вполуха, подавая время от времени реплики, когда Югет останавливалась, чтобы перевести дух.
— А сегодня днем сам управляющий, мистер Дру, лично захотел увидеть мисс Дженсен, — сообщила Югет. — Естественно, ему не понравилось, что она указала наш отель в качестве своего адреса, когда ее забрали в полицейский участок.
— Нет, не совсем так. Ее, несомненно, вызовут в полицейский участок, но не арестуют и не задержат там, — поправила Андреа.
— Не важно! Она замешана в дело с полицией, а мистеру Дру это не нравится. Больше того, он хочет, чтобы она оплатила счет. Но ему не следует волноваться. Ее богатый папочка пришлет ей
— А ты откуда знаешь об этом? — потребовала ответа Андреа. — Ты все выдумала.
— Правда! Каждое слово! Они не знают, что я была в ванной. Я полирую краны, раковину, ванну, сворачиваю полотенца и слышу все, о чем говорят.
— Как тебе удалось? Спальня находится между гостиной и ванной комнатой.
— Дверь была открыта. Так вот, сейчас мисс Дженсен очень зла на отель. А ты, дорогая Андреа, если бы тебе не повезло, и ты попалась бы в «Полонезе»? Твой бедный друг Тревор тоже попался.
— Я была только один раз в «Полонезе».
— Ах! Но подумай! Каждый мог пойти туда в первый раз, и пуф! Как раз это время и выбирает полиция. Но в чем именно состоит преступление?
— Преступление? Это нарушение закона, но не такое преступление, как грабеж с применением насилия или ограбление банка. Наверное, у «Полонеза» была лицензия на продажу спиртных напитков до одиннадцати часов. После этого часа они не имеют права подавать спиртное, но клуб не обращает внимания на время и продолжает обслуживать посетителей. Тогда в один прекрасный вечер появляется полиция и записывает имена всех, кто находится там.
— Невозможно представить, чтобы такое случилось во Франции! Каждый может сидеть в кафе и пить что ему вздумается.
— До тех пор, пока у официанта не начнут слипаться глаза и он не станет переворачивать стулья ножками вверх и ставить их на столы! — Андреа страстно мечтала о том дне, когда она поедет в Париж, не потому, конечно, что кафе открыты там всю ночь напролет. Ей хотелось увидеть самой то кипящее веселье, о котором она столько слышала.
На следующий День Югет сообщила в служебной комнате пикантную новость. Мисс Дженсен уехала из отеля еще до восьми часов утра.
— Но она оставила свой багаж?
— О, она взяла с собой одну маленькую сумку и сказала, что заберет свои сундуки позже.
В любом случае, заявила Югет, она заслужила какую-то компенсацию. Мисс Дженсен из скаредности упаковала сама свою одежду, лишив, таким образом, Югет причитающихся ей чаевых, и вдобавок француженка получила дополнительную работу, поскольку ей пришлось убирать номер и готовить его для нового постояльца.
Андреа было интересно, куда переехала мисс Дженсен и знал ли Тревор о предстоящем отъезде и ее новом адресе.
Позднее, в тот же день, Андреа услышала разговоры о любопытном происшествии. Югет, очевидно, убрала и пропылесосила апартаменты мисс Дженсен, после чего сестра-хозяйка по второму этажу, мисс Дикин, пошла проверить, все ли сделано, поскольку это входило в ее обязанности. В гостиной она обнаружила мисс Уиверн, и между двумя сестрами-хозяйками по этажам возникла перебранка, что было совершенно не похоже на кроткую и миролюбивую мисс Дикин.
— Маргарет сказала мне, что была шумная ссора, — поведала Югет, когда они с Андреа остались одни. — Мисс Дикин очень рассердилась, что Уиверн что-то высматривала на втором этаже, хотя, как известно, она имеет отношение только к четвертому.