Дни и ночи
Шрифт:
Через час она осознала, что все может оказаться куда сложнее, чем виделось ей в городе. И дело было не в склоке в магазине, и не в отсутствии элементарно-необходимых вещей. То все пустое и временное. А дело было в том, что Саша испытывала страх. Самый настоящий, дикий и глупый, почти абсурдный.
Она в жизни не оставалась на ночь одна и только сейчас это поняла. Прожив всю свою жизнь с родителями, Саша благополучно переселилась от них к Антону. А ее бывший муж, несмотря на все свои приключения и в юности, и в последние годы — всегда возвращался вечером домой. Вот такое у него странное
Так или иначе, вот теперь Саша осознала, что по-детски боится темноты.
Ее пугали незнакомые запахи и звуки. Она не привыкла к отсутствию машин и полной тишине, не могла увидеть в темноте своей руки, потому что уличных фонарей не было, чтобы светить в ее окна. Вздрагивала от лая собак и долетавших откуда-то неясных криков, ругани. Каждый шорох травы под окном, каждый скрип старого деревянного пола или малейший шорох на чердаке казался ей как минимум шагами воров. Мысли о чудовищах и всякой нечистой силе Саша отчаянно старалась прогнать, ежеминутно напоминая себе, что она взрослая, здравомыслящая и, в принципе, не верящая в такую чепуху женщина.
Не помогало.
Наконец, часа через два, не выдержав, Саша осторожно выбралась из кровати, уговаривая себя, что нет ничего страшного в этих тенях и надо только преодолеть два метра до стены, где расположен выключатель. Она включит свет — осмотрится, успокоится и уснет, в конце концов. А пальцы все равно дрожали, и волосы на затылке шевелились, до того достоверно Саше казалось, что кто-то наблюдает за ней из темноты углов. Она вспомнила все, даже самые низкопробные ужастики, которые пересмотрела за свою жизнь, и проклинала слишком хорошую память. В уме так и крутился «Вий», но Саша очень старалась сосредоточиться на здравомыслии.
Шаг, еще один. Хотелось закричать и рвануть к стене изо всей силы, наплевав на разум, возраст и статус. Все равно никто не увидит ее позорного ужаса. Но Александра старалась, из последних сил иронизируя над собой. Как же она сможет жить здесь, если не будет спать ночью?
Это, пусть и не очень, но помогало контролировать размеренность шага. А на середине комнаты Саша вдруг замерла, отчего-то уставившись в чуть более светлый, нежели остальное окружающее пространство, силуэт окна. Раньше она как-то и не замечала, куда то выходит. Забыв о колотящемся сердце, Саша подошла поближе, едва не уткнувшись носом в вымытое ею сегодня стекло. Там, в темноте ночи, чуть рассеивая ее, горел одинокий свет в таком же окне.
«Похоже, завтра в амбулатории не будет выспавшихся врачей, если в полночь ни она, ни ее главврач не спят», с каким-то чувством облегчения подумала Саша и присела на подоконник, подтянув к себе ногу.
«Интересно, а он-то, отчего не спит?»
Мысль о том, что она не одна в этой темноте, что рядом, пусть и не очень, есть еще один живой человек, который не спит, принесла облегчение, развеяв кошмар. И не важно, что он понятия не имел о страхах и причудах Александры, не подозревал о
Просто страх отошел. И Саша смогла улыбнуться, поняв, что даже не знает, отчего же так сильно испугалась?
Она просидела на подоконнике еще минут двадцать, глядя на дом своего начальника и надеясь, что ей не доведется увидеть ничего такого, за что Сашу могли бы отнести к вуайеристам. Мало ли, может он там не один? А ей не имелось дела до жизни Тимофея Борисовича, просто хотелось не теять этого ощущения «не одиночества» в темноте. Наконец, полностью успокоившись и осознав, что ее уже не пугают ни отдаленные возгласы где-то в селе, ни шелест веток, ни звуки старого дома, она спрыгнула с подоконника, забралась в постель и уснула… Укрывшись, все-таки, с головой, на всякий случай, как ребенок. Но мысль о все еще светлом окне успокаивала и убаюкивала.
Засыпая, Саша улыбалась.
И все-таки, выспаться ей не дали.
Проснулась Александра задолго до звонка будильника, выставленного в телефоне на шесть утра. И нарушил ее сон дикий грохот. Во всяком случае, Саше он показался именно таким. Словно потолок обрушился. Или целое здание, как минимум.
Не до конца проснувшись, почти оглохнув то ли от этого грохота, то ли от колотящегося где-то в голове сердца, Саша подскочила с кровати и метнулась в соседнюю комнату, окна которой выходили на старый сарай, стоящий позади дома. Как раз оттуда, вроде бы, и прогремел шум.
Несколько раз моргнув, чтобы прояснить глаза, Саша уставилась в утренние сумерки, проверяя, стоит ли еще древняя постройка. Та стояла. Совершенно целехонькая. Да и, вообще, все вокруг было тихо и спокойно, даже собаки нигде не лаяли. Село спало, и только она, как дура, пялилась в окно.
Приснилось.
Точно приснилось на фоне всех страхов ночи.
Глубоко вздохнув, Саша скривила губы в усмешке над собой и отошла. «Надо бы ей собаку завести», вдруг пришла в голову мысль, «и ночами спокойней будет, и вот таких казусов избежит».
В случае реальной угрозы — пес обязательно залает, и ее предупредит, как минимум. Обдумав эту идею, Саша решила, что она здравая, а значит, стоит поинтересоваться у Семена Петровича или той же Никитичны, а может, и у отца Николая, нет ли у кого-то собаки, чтобы взять? О Тимофее Борисовиче она даже не подумала, он не казался человеком, который хочет быть информирован о составе живности своих пациентов и соседей.
Выяснив, что сейчас только половина пятого утра и у нее еще есть куча времени, чтобы поспать, Саша потерла друг о дружку немного озябшие босые ноги и отправилась в спальню.
Но не успела она пройти и половину пустой комнаты, как что-то снова громко грюкнуло.
Замерев, Саша медленно обернулась к окну, ощущая, как перехватило дыхание. Но на дворе и сейчас никого не было видно.
Памятуя о своих ночных страхах и их нелепости, Саша решила поступить как взрослый человек и смело посмотреть на то, что ее пугает. Однако, на всякий случай, прихватила с кухни скалку, оставшуюся видно, еще от предыдущих хозяев. С чем-чем, а с кухонной утварью Александра прекрасно управлялась, хоть и не в качестве оружия. Но увесистая палка в руке добавляла смелости.