Дни силы и слабости

Яроцкая Юлиана

– Даже не знаю, что тут можно сделать. Я такое даже в глаза никогда не видел.

У Сенка в связи с дороговизной техники подобных затруднений не возникало.

– Я надеюсь, ты не собираешься его отдавать?

Пауза.

Тихон поднял на него чистый, серьезный взгляд праведника.

– Я в курсе, что это такое, – заявил Сенк. – И чинить здесь особо нечего.

Он поднес к глазам аккумулятор и прочел надпись на фирменной наклейке.

– Рексам нужны только родные батареи. На этом дерьмище он работать никогда не будет.

Одуванчику нашему, видимо, кто-то впарил новый квак с чужой батареей и понадеялся, что он не будет работать и этот чувак снова придет к нему, хотел содрать деньги за «ремонт». Хотя, по сути, он просто поставит родную батарею.

Тихон взирал с недоверием.

– Эта фирма, – продолжал Сенк, – выпускает электронику уже много лет, я давно с ней знаком. Железо – супер. Но кушает только свое. Аккумуляторы – их слабое место. Других слабых мест я не нашел.

Тихон сомневался.

– Дикость какая-то. Так не бывает. Мне почему-то кажется, что ты мне врешь.

– Я никогда никому не вру, – гордо напомнил Сенк. Это тоже было чистой правдой. – И ему мы врать не будем.

Он махнул рукой в сторону двери, за которой их ждал Клиент.

Тихон мялся.

– Клянусь тебе, твоя репутация не пострадает. Чувака я беру на себя. Батарею тоже найду. Ты понимаешь, что такой шанс выпадает раз в тысячу лет, когда Луна во Льве, а Солнце – в Луне? И то – кому угодно, но не таким ангелочкам, как ты.

Тихон молчал.

– Не веришь? Хочешь извиниться и отдать ему квак? Ты же понимаешь, что с этой цацей его отсюда все равно не выпустят?

Тихон еще немного помолчал, а затем произнес:

– Ты хочешь его купить?

Сенк авторитетно кивнул.

– Ну… Разве что если сам батарею найдешь. А на квак у меня деньги есть. Немного, увы, но должно хватить.

– Сколько?

– Триста франков.

– Это все, что ты за сегодня тут наварил? Дружище, ты так скоро обанкротишься.

Тихон согласно развел руками.

– Когда начинал я, достаточно было поставить в пустом сарае две табуретки и открыть фирму по бумагам. И уже шел клиент. При том, что маржа была от пятисот до тысячи процентов.

Тихон тем временем собрал обратно все детали и проверил, ничего ли не забыто. Он не очень любил эти скучные – но, несомненно, важные – нравоучения про маржи-баржи-спаржи, про бизнес и про то, как было в Сенковой молодости.

– Ты не сильно расходись. Все знают, что переговорщик ты первоклассный, но давай сегодня без кровопролития. Ты уйдешь, а мне здесь еще как-то крутиться.

Сенк едва улыбнулся.

– О чем речь.

Они вышли из мастерской. На улице в нетерпении стоял их человек в старомодных туфлях.

– Ну что? Сделаете?

Тихон глубоко и печально вздохнул. Сенк «взял чувака на себя».

– Мне больно говорить вам об этом, но… тут уж ничего не поделаешь.

На лице клиента отобразилось непонимание.

– В каком смысле?

– В прямом, – Сенк подошел у нему ближе и указал

на Тихона: у того в руках лежал бездыханный прибор. – Вы хоть раз его сами включали? Уверен, что нет. Иначе бы вы меня поняли. Так вот, вынужден вас огорчить. Человек, продавший вам это, извиняюсь, говно, поступил в высшей степени бесчестно.

Теперь клиент выглядел грустным.

– …Вам знакомо понятие «Желтый экран смерти»? Нет? Вы в курсе, что ТАКОЕ чинить бесполезно? Там уже просто нечего чинить. – Сенк внимательно следил, уже ради потехи, чтобы в его словах не было ни капли лжи. Но при этом была убедительность.

– Вы мне верите? Нет, если не верите – дело ваше, вы можете обойти и расспросить других специалистов, они вам скажут то же самое. Я здесь давно и знаю, что говорю.

Клиент молчал. Молчал и Тихон. Все внимали гению интерактивного маркетинга.

Наконец Клиент подал голос:

– Что же мне, по-вашему, делать?

Это был переломный момент.

– Я вам могу предложить только одно, – Сенк пожал плечами, изображая разочарование средней степени. – Мы можем купить его у вас на запчасти.

При этих словах Клиент попытался вознегодовать:

– Да вы вообще знаете, сколько он стоил?!?

Но Сенк уже шел к финишу.

– Даже боюсь себе представить. Но сейчас за то, что от него осталось, я могу предложить вам, ну… двести франков.

Клиент казался оскорбленным в лучших чувствах.

– Поверьте, его реальную стоимость мы уже никогда не узнаем. Имеет смысл отдавать только на запчасти.

– На запчасти!? За двести франков!?!

– Ну, хотите, двести десять?

– Вы смеетесь?

Сенк вздохнул.

– Дорогой мой, скажите, вы часто металлолом кушаете? Может, вы ним билеты на метро оплачиваете? Или коммунальные счета?

Сенк перебирал в уме суммы для сравнения. Он был уже готов сказать: «Даю триста! Здесь вам столько никто не предложит». И это тоже было бы правдой, ибо никому и в голову не взбрело бы предлагать за такой квакегер меньше тысячи.

Но необходимость в этом отпала.

Клиент решил показаться неприступным и твердо провозгласил:

– Двести семьдесят и ни франком меньше! – будь рядом стол, он бы стукнул по нему кулаком.

– Договорились, – тут же подхватил Сенк и, стараясь не спешить, удалился в мастерскую. Он знал, где Тихон хранит выручку.

Клиент направил свою грозность против инженера. Тот стоял с REXом в руках и отстраненно смотрел куда-то вдаль. Отчаяние против спокойствия. А Сенк… ох уж этот Сенк!.. Сэмюэл Реймер, будь он неладен. Как ловко рассчитал простака. В своем стиле. И все по-честному! Желтый экран смерти – это термин, которым черные торговцы называют любую неисправность, природу которой объяснять клиенту неудобно. Главное в этом определении – слово «смерть». Оно ассоциируется с чем-то необратимым, глобальным и грустным. В самый раз. И ничем не докажешь, что такого экрана не существует.