ДНК неземной любви
Шрифт:
Катя замедлила шаг.
– Ишь, набежало, как вшей...
– Интересно ж...
– Петровичу журналюги за любые сведенья пятьсот рублей предлагали.
– Ну и?
– «Вы хочете песен, их есть у меня»... Журналюгам что ни скажи, всему поверят.
Так, с этими «свидетелями» все ясно. Дальше, в сторону Арбата, еще один спуск. Там находится театр, где работал Колобердяев. Если подняться по ступенькам... Что можно увидеть?
Катя стояла напротив памятника Шолохову. Вот основное, что можно увидеть с той стороны, с тротуара, от дверей театра, но это она проверит на обратном пути. Странно, а вот она в ту ночь на памятник никакого
А вон то самое место. И все проходят мимо. Потопчутся возле памятника и идут дальше. А та самая скамья, возле которой лежало тело Колобердяева, те самые липы – они ничем не отличаются от других скамеек и лип, и крови не видно, смыта кровь...
– Убийца на бульваре на проституток нападает, как Джек Потрошитель...
О молва, молва! О людские языки!
– Вообще-то страшно, кого ни встретишь из знакомых, только об этом и говорят: слышали про убийцу? В Москве – маньяк...
Катя остановилась возле той скамьи – отсюда правая сторона бульвара толком не видна, потому что здесь как раз склон холма и ограда высокая, хорошо просматривается только сторона, прилегающая к Сивцеву Вражку, но это они еще тогда, ночью, отметили. И здание театра видно, двери. Если убийца ждал свою жертву здесь, он мог заметить, как Колобердяев выходит из здания. Но зачем, зачем пожилой завхоз поперся в три часа ночи сюда, на темную аллею?
Вывод один – он что-то увидел. И ему стало любопытно, как и всем этим зевакам. Он захотел «взглянуть своими собственными глазами».
Катя прошла дальше – вон Колымажный, ресторан «Беллецца» на той стороне. И напротив – вход на аллею, ступеньки. Фасад жилого дома – в строительных лесах, со стороны Колымажного – тротуар узкий и стену, начинающуюся от здания поликлиники Министерства обороны и продолжающуюся до самой Арбатской площади, красят. А тут в сторону Большого Афанасьевского, где проживала Юлия Кадош, через бульвар идти действительно удобно – пять минут – и вы дома, и за эти пять минут...
Вот та вторая скамейка, где обнаружено тело Юлии Кадош. А вон там лежала ее виолончель. Народу здесь тоже хватает – все доходят до конца, до памятника Гоголю, толкутся на пятачке, а потом бредут назад – вроде все сами видели своими глазами, о чем передавали по телевизору.
Для Юлии Кадош этот путь был обычный. А вот в случае Колобердяева... Но ведь он ходил в ресторан на противоположной стороне. И тот путь через бульвар к ресторану тоже был для него обычным.
А что, если...
Если их связь не столько в том, что они знали друг друга, сколько в том, что всегда ходили этими самыми своими любимыми маршрутами? Что, если они и выбраны убийцей лишь по этому признаку?
Вообще, зачем из всех столичных бульваров убийца попытался привлечь внимание именно к Гоголевскому? И это ему удалось.
Катя повернула назад. На аллее один за другим зажигались фонари. Но народа только прибывало. Казалось, что это теперь самое популярное место в столице. По аллее двигался патруль ППС. Несколько милицейских машин Катя заметила и в переулках. Ну что ж, действительно, как и обещали по телевизору – охрана общественного порядка усилена.
– Убийца лица жертвам уродует, глаза выкалывает. Может, сам какой-нибудь ущербный? Вот и мстит, злобу на людях вымещает?
А это чем не версия? Глас народа – глас божий... Странно, что никто не знает о записках. Неужели хоть эту информацию удалось сохранить в тайне?
Консультант из семинарии говорил, что послание, откуда взяты цитаты, обращено к городу, к горожанам. Ну что ж, теперь весь город здесь, на бульваре. Цель свою «зазывала» достиг.
Катя спустилась к Сивцеву Вражку. Тут на углу театр, эта самая, как ее... «Трагикомическая артель», и дальше можно пройти в сторону Чертольского переулка, взглянуть на клуб «Яма», о котором столько говорили вчера.
Но результаты экспертизы не совпали...
А это значит...
Внезапно Катя остановилась, потому что увидела... как будто время повернуло вспять и картина открылась, которая до этого была нарисована лишь воображением, – двери театра распахнуты, и в дверном проеме человек – без пиджака, в белой рубашке. Стоит и пристально смотрит – туда, черед ограду, на темный бульвар.
Катя вспомнила его фамилию: тот самый свидетель Константин Мартов – менеджер или продюсер «Трагикомической артели». А что, у них в театре сегодня спектакль? Он же говорил, что труппа на гастролях.
– Добрый вечер, а что, у вас сегодня спектакль? – Она повторила это вслух.
Он посмотрел на нее с высоты своего роста, явно не узнав.
– Мы позапрошлой ночью с вами беседовали.
Вышло совсем уж пошло – мало ли с кем он «беседовал» прошлой ночью. И Катя подкрепила фразу служебным удостоверением.
– А, здравствуйте, то-то, я гляжу, лицо знакомое, – Мартов кивнул, – а вспомнить не получается. Тут за эти два дня столько всяких-разных перебывало. Из милиции, из прокуратуры, телевидение приезжало – четвертый канал. Еле отбились, и всем какие-то подробности нужны про беднягу Сан Саныча... про завхоза нашего. А у вас что, опять вопросы возникли?
– Да нет, я еще раз на место хотела взглянуть.
– Что-то плохо смотрите вы и ваши коллеги. Прошлой ночью вон женщину убили здесь же, на бульваре. Весь город слухами оброс. Видели, сколько народа там? А днем еще больше было.
По ступенькам, ведущим на бульвар, поднялся еще один милицейский патруль.
– С утра милиции вон нагнали, а все зря.
– Почему зря? – спросила Катя.
Она ощутила запах алкоголя, исходящий от Мартова. Как и той ночью – тогда, правда, он гораздо сильнее был навеселе. В этих маленьких театрах они все пьют по-черному... Но, с другой стороны... Вот прицепились к одному подозреваемому Кадошу, а с ним полный облом. А если вспомнить Лилькин манекен и возможный портрет маньяка... Мартов вон тоже высокий, телосложение крупное. Первую жертву он хорошо знал, вторую тоже мог встречать и был в курсе, что Колобердяев ночами дежурит, а Юлия Кадош поздно возвращается с работы. Чем не подозреваемый, а? Вон повара Шуляка в «Беллецце» будут проверять, а этот Мартов чем хуже?
– Второй жертвой стала музыкантша из ресторана напротив, – сообщила Катя как бы между прочим.
– Она в ресторане только подрабатывала, а так музыку преподавала и жила тут рядом.
– Вы в курсе?
– Да здесь все со вчерашнего дня уже в курсе. Газеты читали? Новости слушали? И в Интернете вовсю обсуждают, во всех подробностях. – Мартов махнул рукой, и запах алкоголя стал резче. – Вас клянут, милицию, мол, никакой защиты, в центре города уже убивать стали...
– Фамилия убитой – Кадош. Вы не знали ее, нет?