До дрожи
Шрифт:
— Ур-ра, — разносится нестройное по рядам.
Наумов коротко улыбается и продолжает.
— Наша цель та же — пятый участок. После зарядки жду всех у столовой! Кстати… — пробегается взглядом по присутствующим, выцепляет Элечку, стоящую в первом ряду, — А четвертый курс где, Элла Эдуардовна? Базов, Мельник, Ведунов…
— Не смогла поднять, — нервно поправляет очки Элечка с таким видом, будто это страшное упущение с её стороны, — Похоже, только под утро легли…
— Нажрались что ли? — выгибает бровь Глеб, раздраженно хмыкая, —
— Да-а-а! — уже гораздо стройней отвечаем.
— Хорошо, извините, что прервал. Продолжайте, — Наумов кивает ведущей и сворачивает к столовой, оставляя нас доделывать зарядку.
Под счёт приседаем. В голове крутится назойливой мухой, что вечер Артёма не закончился на нашем прощании у крыльца. С одной стороны, ну и что, но…
— Привет…Привет…
Поворачиваю голову, чтобы увидеть, кто там всех расталкивает, так сильно опоздав.
А, Куницына с Ульяной. Как обычно…
Как они удачно Наумову не попались на глаза. И нет, чтобы в конце тихонько встать — лезут прямо к нам в ряд. Пристраиваются к Наташе, ещё одной своей подружке, из-за чего мне приходится подвинуться. Недовольно поджимая губы, отхожу в сторону и становлюсь прямо перед Анькой Куницыной, найдя место посвободней.
??????????????????????????Не то, чтобы у нас с Куницыной война, но отношения не складываются с первого дня.
— Привет, вы что так поздно? — шипит Наташка на подружек за моей спиной.
— Да не встать было, только под утро легли, — тянет Анька игривым тоном.
— Тише, — шикаю, оборачиваясь к ним на секунду.
— Ой, Лютик, не нуди, правильная нашлась, — отмахивается Аня от меня, но сбавляет пару тонов, от чего теперь до меня доносится только их свистящий взбудораженный шепот.
— Зря ты с нами к парням не пошла, Наташ, — неразборчиво бормочет Куницына.
Ловлю краем уха Анькин шепот. В голове щелкает мелькнувшая догадка, и я мгновенно внутренне застываю.
Так…
Теперь даже жалею, что сделала им замечание, потому что приходится полностью обратиться в слух. Слова капризно улетают, подхваченные соленым разогретым ветерком. Вокруг столько шорохов и звуков, счет этот громкий на всю площадку, и я ловлю лишь обрывки фраз…
Но и от них меня трясет.
" У них целая канистра вина была"…"Да, того"… "Голова трещит адово"…"Да сначала играли в правду или действие"…"Так ржали"…"Мы с Артёмом за берег пошли"…" Конечно, одни!"…"Ой-й, не спрашивай, ах-ах-ах"…"Ну, естественно"…"Ну было, да…"…"Я же говорила, что он запал…"
— Тянем внутреннюю сторону бедра! И раз… — командует ведущая где-то впереди.
— Ой, я уже потянула, — масляно хихикает Куницына сзади, намекая на то, что Базов принимал в этом деятельное участие.
И всё. На этом моменте меня подрывает.
Я итак последние минуты на грани была, слушая, как весело провёл ночь этот желающий встречаться!
Какой же…шлюховатый подонок!
И эта…выдра облезлая! Я вот растерялась, а она…
— Шалава, — рычу на всю площадку и выхожу из строя, не обращая внимание на изумленные лица занимающихся вокруг, тут же прекративших тянуть внутреннюю сторону бедра.
— Девушка! Вы что там сказали? Вы куда? — требовательно окликает меня ведущая.
— Заболела голова, говорю, извините, мне освежиться надо.
— Ладно, хорошо. Помощь не нужна? — уже обеспокоенно.
— Нет, спасибо. Я сама.
28. Алиса
— Алиса, иди — вставай на «первое», — распоряжается Мария Павловна.
— Хорошо, — устало провожу ладонью по загривку, убирая испарину.
Собираю растрепанный хвост заново, держа резинку во рту, и перетягиваю гульку повыше. Оправляю серый передник, не уберегший меня от пары крошечных пятен на белоснежном комбинезоне.
На «первое» так на «первое» — мне уже вообще всё равно.
После того, как я почти сутки пребывала в каком-то запредельном нервном возбуждении, катаясь, благодаря мудаку— Базову, на эмоциональных американских горках, наконец наступило закономерное выгорание.
Я потухла. Мне плевать.
Внутри такое опустошение, что, если бы меня попросили его визуализировать — я бы выбрала выжженную пустыню с гонимым раскаленным ветром перекати-полем где-нибудь в углу.
Только полежать в тишине хочется. И желательно находиться при этом совсем одной. И в комнате с кондиционером.
Но на данный момент эта мечта неосуществима, так что в реальности мы вдвоем с Зарой перетаскиваем на выдачу тяжеленую кастрюлю с холодным борщом. Принеся ещё корзинки с нарезанным хлебом, становлюсь за стойку выдачи, вооружившись половником.
Без десяти час, и очередь желающих пообедать уже начинает формироваться, удлиняясь с каждой секундой. Первыми приходят группками из РАН, студентов пока не видно. А я ловлю себя на мысли, что внутри даже нервно не дергает от того, что рано или поздно мудак-Базов всё равно появится и потребует от меня тарелку с борщом.
Всё, его для меня не существует.
Продолжит свои дурацкие игры с шантажом — спокойно скажу ему, что больше в этом не участвую. Пусть что хочет и где хочет размещает.
Но он может и не продолжит. Тут у него выдра Куницына нарисовалась, мои прелести уже не актуальны…
И я этому искренне рада!
Вообще не помню, когда чему-то ещё так радовалась…
— Алиса, не спим там! — окрикивает меня Мария Павловна с кассы.
А, да, слегка задумалась и не вижу протянутую тарелку у меня перед носом.