До начала
Шрифт:
— Что такое? — спрашивает он, заметив выражение моего лица.
— Ничего. Продолжай, — киваю я.
— Конечно, если бы мы решились на план Б – стратегию силы – то бросились бы туда с шашками наголо. И если бы мы победили, то смогли бы просто захватить их машины и увезти людей. Но в это верится с трудом, если учитывать, с чем нам приходится иметь дело.
— А именно? — заинтересованно спрашиваю я.
— Принимая во внимание то, что у твоего клана нет оружия, ведь они находятся в плену, все, на что мы можем
В ответ я лишь смеюсь.
— Тогда хорошо, что мы выбрали план А! Но если дело все же дойдет до драки, мы сможем рассчитывать на силу моего клана. Ах да, и на кое-какую помощь от Талли.
— Талли? — обескураженно спрашивает Майлс.
— Да, женщина, живущая в горах, домашней зверушкой которой прикидывается По, — напоминаю я.
— Но... как она может нам помочь из Юты?
— Ну, надеюсь, она больше не в Юте. Я позвала ее из Аризоны и попросила прибыть в Нью-Мексико.
— Стой... но как?.. — чуть ли не заикаясь, спрашивает Майлс. — Я думал, у нее нет телефона и вообще электричества.
— Нет, — ответила я. — Перед моим уходом она дала мне номер телефона магазина, в который она иногда заходит. Я передала через них сообщение: «Доберись до Розуэлла и жди сигнала». Надеюсь, она его получила, арендовала грузовик и уже направляется сюда. А это значит – еще один помощник по эту сторону изгороди и еще одна машина.
Майлс изумленно смотрит на меня.
— И как... как ты будешь с ней общаться?
— Пока я изучала изгородь, мне удалось связаться с По с помощью Йары. Так же, как тогда, когда его позвал Уит, помнишь, он взбесился на заднем сидении твоей машины? Если это сработает – а я надеюсь, что сработает – он будет здесь.
— Ух ты, — произносит Майлс. — Тогда... Добавим Талли и птицу в список наших резервов. — Он снова бросает взгляд на карту. — Отправимся сегодня вечером? Доедем до противоположного края заповедника, спрячем грузовик и пройдемся пешком? Можем разделиться: я пойду на север вдоль изгороди, ты – на юг, пока не дойдем до углов, а потом оба пойдем на запад. Если мы разделимся, то пройдем большее расстояние и закончим со всем до восхода солнца.
Я отрицательно качаю головой.
— Необходимо держаться вместе.
— Почему? — спрашивает он.
— Напоминаю, мы предполагаем, что периметр патрулируют охранники. Если они осматривают территорию по ночам, то всё, что им потребуется, чтобы засечь нас на голой и выжженной пустыне – это пара прожекторов.
— И что изменится, если мы будем держаться вместе? — интересуется Майлс.
— Я могу спрятаться с помощью Заклинания. Я даже смогу спрятать и тебя, как спрятала нас от твоего отца и его людей, пока ты находился в смертельном сне. Но если ты будешь на другой стороне изгороди, я не смогу тебя защитить.
Майлс задумчиво смотрит на меня.
— Жаль, я не могу замаскировать себя сам, — наконец произносит он, испытывая явное неудобство.
— Это Заклинания, — мягко отвечаю я. — Ты даже еще не знаешь, как Читать. Я ведь говорила: это не придет автоматически после проведения Обряда. Это есть образ мышления. Образ жизни.
— Не знаю, — медленно произносит он. — Просто пока тебя не было, кажется, я что-то почувствовал. Может, это ничего и не значит...
Мое молчание говорит само за себя. Майлс пожимает плечами и старается выглядеть безразличным.
— Ну и ладно, — бормочет он, засовывает руки в карманы и направляется к вершине горы. Я иду за ним. На самой вершине он останавливается и оглядывает пустыню. Я обнимаю его сзади и кладу голову на плечо.
— Тебя беспокоит все тот же вопрос: Йара это религия или магия, так? И как она на тебя повлияет?
Майлс не отвечает.
— Ты бы хотел, чтобы я не проводила Обряд? — спрашиваю я.
Он смотрит вверх, на спускающегося кругами ястреба, выслеживающего добычу.
— Я рад, что остался жив, — наконец отвечает он.
— Тебе не обязан становиться такими, как мы, Майлс. Ты можешь вернуться в Калифорнию и просто прожить очень долгую жизнь, старея целую вечность, пока не попадешь под несущуюся машину или шальную пулю.
Я тоже не спускаю с ястреба глаз. Иногда проще говорить неприятные вещи, когда не видишь реакции собеседника.
— Нет, не могу, Джуно, — отвечает он, дотрагиваясь до моей руки и заглядывая мне в глаза. Его глаза полны боли. И оправдания, которого я давно уже там не видела.
— Если бы я даже и хотел, мне пришлось бы постоянно переезжать. Люди заметят, что я не старею. Я буду вечно скитаться: только обустроюсь на одном месте, как кто-то что-то заподозрит, и мне придется срываться с места... И так каждые десять-двадцать лет. Что это будет за жизнь?!
— А кто-то подумает, что это поразительно. Подумай, сколько разных жизней ты можешь прожить. Сколько мест ты увидишь. Сколько профессий ты можешь сменить. — Но, даже произнося это, я знала, что Майлс с этим не согласится. У него было мало времени все обдумать. Привыкнуть к последствиям того, кто он есть. Для меня это всегда было неотъемлемой частью жизни клана, состоянием, которого я бы хотела достичь.
Я вижу, как Майлс сжимает челюсти: он не хочет соглашаться с моими словами, даже не хочет раздумывать над ними. И сейчас я не могу ничем его утешить. Но я могу его отвлечь. Я сжимаю его руку.
— Не хочешь присоединиться к моей тренировке по стрельбе?
— Сейчас? — удивляется он, постепенно выходя из мрачного настроения. — А разве нам не надо готовиться к отъезду?
— Нет, думаю, мы здесь переночуем и выдвинемся завтра утром. Хочу постараться связаться с отцом, прежде чем подходить ближе. А у тебя будет еще одна ночь, чтобы восстановить силы после смертельного сна. К тому же, мне будет спокойнее, если мы проведем еще один урок по стрельбе перед тем, как тебе, возможно, придется воспользоваться оружием. Если мы идем против человека с собственной армией, — заканчиваю она, — надо уметь за себя постоять.