До особого распоряжения
Шрифт:
было посетителей, рассказывал о событиях последних дней.
– Усманходжа мечется по городу.
– Великолепно, - сказал Аскарали. Наконец-то он оторвался от бумаг и впервые так открыто, даже
неосторожно, выразил свой восторг.
– Ты представляешь, Махмуд-бек, что получается?
– Представляю. Я сделал все возможное. Предупредил Эсандола уже вторично, что Усманходжа
начал действовать самостоятельно.
– Достаточно. Придет время, Эсандол взбесится.
– Но уже ничего
– Какие указания от Чокаева?
– Продолжать следить. Удерживать от опрометчивых поступков.
Аскарали наклонил голову. Он словно вновь углубился в бумаги.
– В твоих донесениях Чокаеву тревога должна постепенно нарастать. Нужно готовить его к провалу
Усманходжи, - сказал Аскарали.
– Этот человек должен быть скомпрометирован в глазах эмигрантов и
местных властей. - Аскарали взвешивал каждое слово. - Все слабости Пулатходжаева у нас как на
ладони. Нужно на них играть. Когда Усманходжа будет скомпрометирован, он потащит за собой
японского дипломата. Пусть они и станут подставными фигурами в нашей игре.
– Что он за человек, этот дипломат?
– Кимура? - переспросил Аскарали. - Я узнал кое-что интересное о нем. Офицер в костюме
дипломата. Он опытный разведчик, хорошо знаком с Дальним Востоком, пробыл там несколько лет.
Конечно, у него есть свои цели в работе с эмигрантами. Помимо этого, он непременно сделает попытку
выслужиться перед Токио, будет снабжать центр своей информацией, опережая консула Ито. И
наверное...
– Аскарали задумался.
– Теперь точно: он сделает ставку на Пулатходжаева. Кимура хитрый
человек, умный. Но если он поверит в Пулатходжаева, это приведет его к краху. Надо чтоб поверил!
– У меня указание от Чокаева следить за каждым шагом Усманходжи.
– Такая возможность есть?
– Есть. Рядом о ним и Кимурой будут мои люди.
– Отлично.
– Но Чокаев к тому же приказывает удерживать его от глупых поступков, - добавил Махмуд-бек.
– Удерживай. Но пусть каждое твое замечание обижает, унижает Усманходжу. Пусть он выходит из
себя. А он старше, ему захочется действовать самостоятельно. Тем более японский разведчик делает
ставку на него. И кстати, воспользуйся тем, что Усманходжа пока не может без тебя обойтись. Ему,
разумеется, нужна будет конспиративная квартира для встреч с японцем.
– Он уже намекал на это.
– Подыщи что-нибудь удобное.
– Аскарали уложил бумаги в папку, отодвинул ее в сторону.
– Еще раз
поговори с Усманходжой, предупреди, но так, чтобы он... обиделся.
Махмуд-бек опять открыл первую попавшуюся страницу томика Джами и прочитал:
– Жизнь хороша, когда в твоем жилище
80
Есть пять вещей, -
Здоровье, мир, покой, достаток пищи,
Приятный собеседник - верный друг.
– Не завидуй, - улыбнулся Аскарали, - хоть на несколько минут мы это имеем.
– Коротки такие минуты, - вздохнул Махмуд-бек.
– А что там у нас?
– Пошла вода по Большому Ферганскому каналу. Представляешь этот канал?
Поговорить с Усманходжой все-таки нужно. Махмуд-бек пригласил его в загородный парк. Вдоль
аллей вытянулись богатые особняки, беседки. В парке отдыхали именитые жители столицы. Был конец
июня. Каждый уважающий себя человек бежит сюда от сутолоки, пыли и шума города. До парка всего
около тридцати километров, а воздух здесь совсем другой - свежий, здоровый. Да и глаза отдыхают на
буйной зелени, на спокойных вершинах горного хребта.
Махмуд-беку редко доводилось бывать в этом аристократическом районе, который ничем не уступал
любому знаменитому курорту. Но он сделал вид, что парк - его обычное место отдыха. Усаживаясь в
машину, Махмуд-бек произнес несколько лестных слов о курортном городке, перечислил его достоинства
как знаток. С шофером Махмуд-бек обращался, как хозяин: «Рамазан, поехали... Рамазан, быстрее...»
А ведь настоящим хозяином машины был дагестанский националист Рамазан, высокий, сильный
человек.
– К парку, Рамазан, - сказал Махмуд-бек.
Усманходжу передернуло. В то время, когда уважаемые люди не могут найти пристанища, вынуждены
проводить ночи в караван-сараях, как бродяги и воры, зарвавшийся молодчик отправляется любоваться
красотой аристократического парка! Да и одет Махмуд-бек под стать преуспевающему чиновнику.
Усманходжа невольно покосился на свои башмаки. Хорошо, что не видно стоптанных каблуков.
Разговор долго не входил в нужное русло. Усманходжа вспоминал о прошлом. Очень мало пришлось
побыть ему у власти. Хорошие были дни.
Вот только с женой ему очень не повезло.
– Это она промотала все деньги. Представляете, я из Бухары вывез много золота. А сейчас ни гроша.
– Вы с ней не видитесь?
– Да спасет аллах меня от встреч с ней.
Усманходжа врал. Он уже несколько раз тайком посещал домик в одном из тихих переулков столицы.
У дочери бывшего чиновника Худояр-хана тонкие пальцы. С виду нежные. Но они цепко ухватились за
«видного человека»! Пулатходжаев не успел опомниться. Он не обращал внимания на предостережения
родных и друзей, которые строго осуждали его жену, а их предсказания сбылись. Красавица рассталась с
Усманходжой в тот день, когда исчезла последняя золотая монета в сухонькой ладошке менялы. Ее