Добрая фея, прекрасный рыцарь (сборник)
Шрифт:
Да хоть к чертям в Бездну!
Слейрс тоже промолчал. Кажется, и у него проявились садистские наклонности по отношению к животным и некоторым людям.
Впрочем, они у него и не исчезали.
Так вот мы и встречали первое утро путешествия. Чувствую, оно же последнее.
***
Покачивая спящего Вольфика Айлинсфиль посматривал по сторонам.
Ни принцесса, ни её брат не разговаривали. Видимо, вчера наорались. Зато сейчас – тишь да гладь – ехали молча, только косились друг на друга.
Или на ехавшего в центре телохранителя?
Тёмный лес – нормальный, абсолютно обычный лес, ничем не отличающийся от той рощицы, где они ночевали – появился неожиданно, словно из-за горизонта выскочил.
А посреди дороги вдруг возникла развилка.
***
Слейрс нецензурно высказался, рассматривая указатели. Не удивлюсь, если он и читать не умеет.
Я так отлично всё поняла.
«Налево пойдёшь – богатым будешь. Направо пойдёшь – любовь обретёшь. Прямо пойдёшь – себя найдёшь».
То есть нам полагается дисциплинированно разъехаться в разные стороны?
Лес за развилкой выглядел абсолютно одинаково, так что я решилась – и направила коня прямо. А что – туда и ехала, пока тут эта гадость не образовалась. Людей с толку сбивает, невесть что обещает. Обязательно прикажу срыть, когда королевой стану.
Если стану.
Братик помялся немного, направил коня сначала за мной, потом резко – направо. Ха, ему во дворце любви мало?
Ну и пусть катится в бездну, вот!
Ай вместе с собачкой неожиданно потащились за мной. Удивительно чуть-чуть, но, честно говоря, приятно. Вместе оно веселее, да?
Хотя от собаки я бы всё равно избавилась.
***
Айлинсфиль поглядывал на принцессу, пока та гипнотизировала указатели.
А что, она госпожа, пусть и решает.
Ну а если честно – о богатстве Айлинсфиль никогда не мечтал, о любви тем более, а себя он и не терял.
Так где тут выбор?
Чего Айлинсфиль действительно хотел – так это дружбы. Не просто присутствия рядом кого-то – той же Илии. Дружба – это вон, как Вольфик, когда просыпается и щурит глазки в улыбке, видя Айлинсфиля. И носом потом в руку тыкается – прохладным, мокрым. И пищит.
Потому что боится без друга остаться. Это Айлинсфиль понимал.
А всё вроде богатства, любви – кому оно нужно?
Так что стоило Илие, наконец, выбрать, и Айлинсфиль, не раздумывая поехал следом.
Он же всё ещё её телохранитель.
***
Лес возвышался вокруг стеной – приятненький такой, светлый лес. Абсолютно ничего страшного. Наоборот, красиво – солнце сквозь мозаику листвы лучиками моргает, цветы-ягодки из подлеска выглядывают, темные пятна со светлыми забавно чередуются. И шорох приятный такой… лесной. Словно шёпот – только нестрашный совсем.
Не знаю, может в стороне Слейрса этот лес и впрямь ведьмачий, а у меня – благодатный.
Хорошо выбрала.
Ай ехал чуть позади, периодически тихонько напевая что-то своему Вольфику. Может, колыбельную? Забавный он, Ай, всё-таки. То угрюмо-равнодушный, то собаку на руках таскает, последний кусок ей отдать готов. Забавный.
Солнце плавно перекатилось за середину неба. Мы остановились пообедать – ненадолго, на симпатичной полянке с ручейком. Поехали дальше – и снова никаких ужасов.
Может, папа прав, и чернь – дураки поголовно? Такой красивый лес обозвать Тёмным, да ещё и колдовским…
На ночёвку мы остановились, чуть сойдя с тропы, в симпатичном закутке из кустов и одного поваленного дерева. Словно природная беседка, честнее слово! Ай всё на всякий случай тщательно осмотрел, но вроде бы опасности не нашёл. И хорошо, красивое место, уютное.
А потом я тщетно пыталась заснуть под несмолкающий лай этой мерзкой собаки, которой вздумалось поиграть именно сейчас.
Удавлю, честное слово – если дракон раньше меня не справится.
***
Вольфик устал и лежал в ногах Айлинсфиля, тихо посапывая. Юноша рассеянно гладил мягкую белую шёрстку, отчего щенок периодически сонно вилял хвостом – раз-два. Илия перестала ворочаться и тоже вроде бы заснула.
Айлинсфиль остался караулить.
Очень не нравилось ему это обманчивое-спокойное лесное марево.
Безопасное, приятное место просто так тёмным не назовут.
Где-то в вышине, невидимая за деревьями выкатилась луна. Айлинсфиль подкладывал сучья в костерок, вороша искры, и чутко прислушивался к окружающей тишине.
Но почему-то появление незнакомца всё-таки стало для него неожиданностью.
Старичок нарисовался в темноте внезапно. Удивительный – простая одежда, крестьянская даже, стоптанные лапти и огромная, широкополая шляпа.
Вылитый гриб!
– Ай-ай, кто это мой шалашик облюбовал? – прошамкал гриб, спокойно (а, главное, совершенно неслышно) подплывая к костру. – Ты, молодец, чьих будешь?
Айлинсфиль снова поворошил искры и молча кивнул на принцессу.
– Девицу провожаешь? – понял гриб. – Ай, умница… Да и красна же она у тебя, только чегой-то на сердце у неё неспокойно… Куды идёте-то?
– В долину Беарка, - флегматично откликнулся Айлинсфиль, следя за стариком. – А вы, дедушка, кто?
– Дык, - фыркнул дед. – Лесовик я, неужто не признал?
Айлинсфиль невозмутимо покивал – мол, да, оплошал, что это он, как можно не знать?
– А в гости ко мне не хотите? – вдруг, прищурив глазки, предложил гриб.
– Спасибо, дедушка лесовик, нам и тут неплохо, - в тон ему ответил Айлинсфиль.
– Ну, как знаете, - вздохнул дед. – Я, собственно, вот что…
«Что» Айлинсфиль так и не узнал.