Добро Пожаловать В Ад
Шрифт:
— Что, есть и другая точка зрения?
— Пожалуйста, тот же хрен, только вид сбоку… Кстати, второй версии я склонен больше доверять. Федералы тихо и без всякого сопротивления входят в Долинский и… начинают шмон домов под предлогом поиска оружия и боевиков. Не забывают и о своих карманах. Набивают деньгами и золотишком, пока не нарываются. Парень из местных, после того, как схлопотал прикладом по морде, кинулся в драку. Пристрелили, как боевика. А чтобы прокуратура за дышло не взяла, гранату за пазуху подложили… По совхозу поднялся крик. И тогда выяснилось, что мужички давно сформировали отряд самообороны. После убийства схватились за автоматы … На счастье, вертушки вовремя подоспели. И пошла наука, Родину любить. Кто виноват в случившемся? Командир? Тогда тень на всю группировку. И как объяснить общественности, что десятки человек погибли при разграблении российского поселка?.. Сумели оформить, красиво и… убедительно. Возможно, командира еще и к ордену представят.
— Да ну?..
— А чему ты удивляешься? Тут много чего интересного… Возьми, к примеру, заигрывания правительства с Дудаевым. 13 декабря во Владикавказе проходят переговоры, и в тот же день самолеты обрабатывают Грозный. Впрочем, я понимаю, если речь зашла бы о стратегических целях. Аэродром, где боевики собирались переделывать учебные самолеты на боевые, танковый полк под Шали. Но зачем бомбить городские кварталы, хоть убей не пойму.
Погода испортилась. Небо посерело, затянулось мутными клоками туч. Солнце пропало, и в воздухе отчетливо запахло снегом.
По дороге брели двое солдат. Рослый, грея руки в карманах, огибал подернутые хрустальной паутиной льда лужи. Второй, довольно щуплый, утопая в не по размеру большом бушлате, поспевал за ним.
— Закурить не найдется? — пробасил, поравнявшись, рослый.
Якушев выкроил из своих запасов полпачки и отдал ему.
Рассовав сигареты, рослый закурил.
— Кайф, — затянувшись, глубокомысленно произнес он. — Давно таких не пробовал. Нас всякой дрянью, вроде «Луча», пичкают…
— Откуда вы, если не секрет?
Солдат насторожился, но Якушев развеял его опасения, показав карточку журналиста.
— Аэродром охраняем, — ответил за товарища щуплый, попыхивая сигареткой. — Но, говорят, скоро на Грозный пойдем.
— И есть желание?
— А кто будет спрашивать? Приказ…
— Чеченцев не боитесь? — на полном серьезе спросил Виктор.
— Ха… Стадо баранов.
— А если придется штурмовать?
Рослый стряхнул пепел на носки заляпанных берцев, задумчиво собрав на лбу гряду морщин.
— Скажут, значит будем.
— Мы из ВДВ! — гордо заявил щуплый, кутаясь в воротник. — Этим все сказано.
— Но боевики оказывают ожесточенное сопротивление…
— Пока… Кто с ними воюет — пехтура! Ни стрелять, ни драться… С двадцати шагов по слону не промажут.
Якушев скептично поджал губы, не оспаривая доводы солдат. И сменил тему:
— Живете в казармах?
— Казармы, они в части остались, — сказал щуплый. — У нас палатки.
— Недавно статья в «Комсомолке» вышла, — влез в беседу Малышев. — Какой-то тыловой генерал распинался, будто бы подразделениям выданы универсальные палатки, способные удерживать температуру на уровне комнатной.
— Ага?.. — не поверил рослый, шмыгнув носом. — А что, и вправду такие бывают? Не… мы в обычных. Холодно в них, как на улице… Только, вы про это не пишите… Добро?
Подойдя к синим металлическим воротам, Малышев нажал на звонок. Во дворе, под живым навесом из переплетшихся виноградных лоз, загромыхала цепью собака. Калитку открыла ветхая старушка в меховой безрукавке.
— Входите, — признав квартиранта, пригласила она.
— Моя квартирная хозяйка Анна Ивановна. — Сказал Малышев. — Необыкновенной доброты женщина…
Сопровождаемые хриплым лаем рвавшегося с цепи кобеля, они поднялись на веранду. Разувшись в прихожей, Якушев прошел через тесную кухню, где вкусно пахло жареной картошкой, в комнату Малышева, и прикрыл за собой дверь.
— Неплохо устроился, — заметил он, усаживаясь на край застеленной прозрачным покрывалом кровати.
Повесив куртку на округленную спинку венского стула, Малышев достал из холодильника початую поллитровку водки, маринованные помидоры и резаный хлеб. Сходил на кухню за стаканами.
— За знакомство? — он вытащил из горлышка бумажную пробку и расплескал водку по стаканам.
— Я совсем немного! — запротестовал Якушев и накрыл его ладонью.
— Как хочешь, — пожал плечами Олег и наполнил свой до краев.
— Вечером еще в комендатуру идти.
— За сводкой? На кой… она тебе сдалась? Думаешь, напишут что-нибудь дельное?.. Ладно, неволить не стану. Вздрогнем.
Нюхнув водку, Якушев собрался с силами, выпил. Взяв мятый помидор, надкусил тонкую кожицу и всосал в себя кисловатую, растекающуюся во рту мякоть.
Малышев крупными глотками осушил стакан, шумно занюхал горбушкой хлеба.
— А знаешь, что меня больше всего бесит? — покраснев, спросил он.
Якушев промычал нечленораздельное, управляясь с капавшей соком помидоркой.
— Вранье правительства! Наглое! В глаза… Наш дорогой Министр по делам национальностей божился, что к ночи пятнадцатого, от силы к шестнадцатому с бандитами будет покончено. Пророческие слова, не правда ли?.. А двадцатого в Грозный пошли танки, и также убрались назад. Дюжина догорала в городе… не считая убитых солдат… А Паша Грачев… — он криво улыбнулся. — Паша изволит подвергнуть сомнению само понятие штурм, который мы — продажные писаки — применяем к предстоящим событиям. Штурм — оказывается — есть массированные бомбовые удары по городу, а подобного… не было и не предвидится. И боевиков в Ичкерии — всего ничего, и большинство воюет за Дудаева под угрозой расправы. Надо лишь убрать со сцены его самого и его приспешников в республике настанут мир и порядок. Только кто тринадцатого бомбил Грозный? Марсиане?! А двадцать первого, после чего Дудаев отдал приказ начать повсеместные боевые действия?..
— Почем я знаю? — честно признался Якушев, у которого от обилия противоречивой информации уже пухла голова. — Костиков, пресс-секретарь Президента уверяет, что никакого штурма не предвидится.
— Тогда скажи на милость, с какой стати в аэропорт ежедневно прибывают десятки бортов?.. Послушать того же Егорова [4] , так войска вводят только для создания изоляционных колец вокруг Грозного и вокруг всей Чечни… Вранье! Складывается впечатление, что генералы вообще плохо понимают, что происходит. Один обещает расправиться с Дудаевым двумя десантными полками. Другой, блаженный, плетет, что не в характере чеченцев вести партизанскую войну. Бред сивой кобылы! Он, наверное, в школе двойки получал.
4
Н. Егоров, в 1994 г. Министр по делам национальностей