Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
— Ну папулечка, ну какие два часа, мне тут всего минут сорок осталось, и это даже без превышения скоростного режима, как ты и просил! Я быстренько, вжух, фоточку и обратно! Если разрешишь, обратно поеду побыстрее! И вообще, я не одна, а с друзьями, они меня защитят, если что.
Она едет осторожно, с куда более низкой скоростью, чем привыкла. Она доедет туда, что-то очень быстро сделает и поедет обратно, и обратно поедет намного быстрее. Она едет с кем-то, кого я знаю.
— Ладно. Но не задерживайся, дома тебя ждет серьезный разговор, — я завершаю звонок и смотрю на притихшую команду. После чего открываю профиль машины еще раз и смотрю не текущее
«Интересно, а если просто пристрелить Беса, это уменьшит количество проблем?»
— Когда я вижу вот это твое выражение лица, мне потом приходится выковыривать из тебя пули, — недовольно скрипит Вик сбоку от меня, прилаживая маску к броне.
— Так я потому тебя и позвал, — эхом отзываюсь я и поднимаю глаза на прислушивающуюся к нашему разговору остальную часть команды.
Маршрут Раттаны был прост и понятен. Наш небоскреб, бар «Акапулько», где она провела сорок две минуты, и теперь — «Врата». Опасное место, к которому она едет с грузом в чьей-то компании, и она не собирается там задерживаться. В общем, звучало неприятно, но Раттана — девочка осторожная, а роль у нее простая. Работа с курьерами была негласно регламентирована: хочешь, чтобы возили твой груз — изволь нормально его упаковать, так, чтоб вопросов не было ни к тебе, ни к курьеру. Курьер не отвечает за внутреннее наполнение упакованного груза. Он должен довести его целым в неповрежденной упаковке. Казалось бы — идеальные условия. Если бы не тот факт, что услугами курьеров пользовались только для нелегальных перевозок: курьеры уходили от погонь, курьеры везли грузы через зоны военных конфликтов, через радиоактивные пустоши...
Вздохнув, я обвел взглядом готовых к погрузке в машины людей, натянул на лицо полумаску, закрепляя ремни на затылке, и активировал шифратор.
— Мы едем на территорию банды «Кристальный разум». На их территории соблюдаем режим сетевой тишины. Без моей команды не разделяемся, переговоры ведем как можно меньше. Кто-нибудь знает русский язык?
— Блиать, вотка, писдец! — продемонстрировал богатое знание языка Файдз. Стоящие за ним Сивуха и Дробина тихо гыгыкнули.
— Пойдет. Используй только первое и последнее, наливать тебе точно там не будут, — хмыкнул я. — Еще знатоки?
Остальные отрицательно мотнули головой.
— Грузите в нейролинк пак русского языка. Говорить не сможете, но сможете понимать меня, — я дождался, пока моя команда сверкнет огоньками глаз, загружая необходимое, и, перейдя на русский язык, продолжил: — Мы ищем специфический нейростимулятор HAP13-ЕV25.1, баллоны выглядят вот так, фасован вот в такие алюминиевые ящики по пятьдесят штук, — я сбрасываю им взятые с Черного рынка фотографии. — Огонь ведем только по вооруженным целям. Сидящих в сети не трогаем. В случае случайного обнаружения пленников — выпускаем, но в контакт не вступаем. При обнаружении искомого объекта — забираем и тут же покидаем территорию банды. При необходимости забираем машины с парковки у здания, если наши пострадают критическим образом. Уезжаем по М-24, сдаемся встречающему нас полицейскому отряду. Вопросы? Пако?
Я увидел, что Пако что-то яростно шепчет Файдзу, а тот недовольно от него отмахивается. На мой оклик мотылек-доктор отреагировал неприязненным взглядом и поджиманием губ. Вопросов никто не задал.
— Проверьте, всё ли вы взяли, пятиминутная готовность. Файдз, Пако, задержитесь.
Народ гурьбой вываливается из магазинчика на его закрытый внутренний двор, где Джим и Логан сделали тир для покупателей; мы остаемся в магазинчике втроем.
— В чем проблема? — На мой вопрос Файдз морщится, словно хлебнул испорченного пива, и недовольно кивает головой на демонстративно скрестившего руки на груди Пако.
— Он собирается линять. Какие-то претензии к тебе, но по-моему он просто обосрался.
— Обосрался тут только ты! — Шипит это потерявшее инстинкт самосохранения создание. Файдз нехорошо прищуривается, но мотылька несет. — Мы договаривались на тебя и Лару. Без этой лицемерной полицейской морды!
Первым моим желанием было просто, без изысков, дать ему в челюсть и пинком выкинуть из магазина, но останавливало то, что он знал слишком много. Бросив взгляд на рокера, я вижу на его лице мыслительный процесс: очевидно, что он думает о том же самом. А потом тянется ладонью к обрезу.
— Нет, это лишнее, — тут же останавливаю его я. — Напоминаю, стреляем только в вооруженных. Иди к остальным, я разберусь.
Музыкант чуть недовольно косится на меня: то ли ему не нравится то, что я не дал ему пристрелить хамоватого мальчишку, то ли то, что он всё еще на подчиненных ролях, но выходит.
— Итак, почему я лицемерный?
— А то ты не знаешь! — фыркает это недоразумение и косится на закрытую дверь магазина. Ага, так просто ты не сбежишь.
— Представь себе. Меня много как называли, но лицемерным? Что-то новенькое. Так что будь так добр, просвети меня, — включенный шифратор голоса делает мой голос безинтонационным, механическим, но стоящий напротив меня и не требует каких-то особо проникновенных речей.
— Думаешь, я не понял, что ты тоже решил заработать на моей заднице? Что, план горит, премия летит? Работа мотыльков защищена законодательно, и весь вот этот пиздеж с «обратись ко мне». Думал, я в это поверю? — он презрительно смотрит на меня и всем видом показывает, что раскусил мой коварный план.
— Обычно я не повторяю два раза, но для тебя, ввиду особой ситуации, сделаю исключение и даже пояснение добавлю, для тупых. Я детектив третьего ранга, это высший детективный уровень в полиции. Мы не занимаемся трудовыми правонарушениями, а то, что с тобой делали, это именно оно. Причем нарушение банальное, на решение этого вопроса хватит мозгов даже у вчерашнего выпускника Академии.
— Что это значит? — он чуть сбавляет тон, но гонор всё равно прет из него во все стороны, и я, сделав себе мысленную пометку спросить с Файдза, чем он думал, беря эту истеричную бабочку с собой, поясняю еще проще.
— То, что мне надо, чтобы кто-то разрубил тебя на куски и раскидал по улице, чтобы раскрытие этого дела хоть как-то принесло мне, как ты выразился, заработок. Так достаточно понятно? — я жду, пока до него дойдет, но процесс на мой взгляд идет достаточно медленно. Хорошо, что идет вообще.
— И зачем тогда? — он уже бормочет себе под нос, пока я поглядываю на экран коммуникатора, проверяя, где едет Раттана.
— Потому что счел это правильным. Хоть профиль и не мой, но проблема решалась за пару дней. Всё, время на болтовню вышло, так что слушай внимательно. У тебя сейчас есть два варианта. Первый — ты берешь себя в руки, едешь с нами и оказываешь посильную медицинскую помощь под руководством Вика. Второй — снимаешь снаряжение, которое тебе подобрали Джим и Логан, и они запирают тебя в подвале под магазином до своего возвращения. Без коммуникатора. Воду, еду и ведро выдадим. Что в том, что в другом случае, ты после молчишь обо всём, что тут слышал. Твоё решение?