Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
— А сколько, прости за нескромный вопрос, тебе лет?
— Пятьдесят пять.
Он производит нехитрые математические вычисления, криво усмехается.
— А я в одиннадцать лет вышел на улицы. Ну, как вышел. Отправили меня.
— За счастливое детство, — я салютую ему сигаретой. Через минуту мы хохочем так, словно это была лучшая шутка в нашей жизни. Раттана выглядывает из-за открытой крышки капота на нас, я машу ей рукой, показывая, что все в порядке. Она пожимает плечами, вытирает со щеки грязь, размазывая её еще больше, и снова скрывается.
— Скажи мне, зачем ты в это влез? — Я смотрю на Пако, он дергает плечами,
— Ростовенко. Это глупо прозвучит, но... Ну, в общем, человек, который выгнал меня на улицу, работал на него. Ты не подумай, я понимаю, что этот хер даже не знает о моем существовании, и что он никакого специального приказа на этот счет не отдавал. Просто... Ну я больше ни до кого не могу добраться. Никак. Не знаю, где они и чем заняты. Да и если бы знал, что бы это изменило, — парень усмехается, смотрит на сигарету в дрожащих пальцах. Я замечаю, что по ним бежит тонкая светящаяся линия, уходящая куда-то под выданную еще перед штурмом серверов легкую броню. — А так у меня есть ощущение причастности какой-то, что ли. Бред, говорил же.
— Да почему же бред, — я пожимаю плечами, снова касаясь затылком машины. — Ты хочешь, чтобы те, кто причинил тебе боль, страдали. Хочешь быть уверенным в том, что справедливость настигнет их хоть в каком-то виде. Хочешь увидеть это своими глазами. В этом нет ничего глупого.
— Ты явно знаешь, о чем говоришь.
— Да.
Мне не хочется пояснять, да он и не просит. Мы просто стоим и смотрим на небо, думая каждый о чем-то своем.
Дверь с другой стороны машины приоткрывается. Лара, оперевшись ладонями на крышу, выглядывает поверх неё.
— Пора?
— Да.
Пако обеспокоенно переводит взгляд между нами, вздыхает.
— Постарайтесь сильно не помирать, я не такой крутой, как Вик.
— Уж постараемся, — я хмыкаю и отхожу к передней пассажирской двери.
Хлопок капота. Раттана нервничает, это видно по ее взгляду и мелким движениям пальцев, пляшущих по капоту, но держится куда лучше, чем Пако. Встречаясь со мной глазами, она вдруг делает такое жалобное выражение лица, что мне вдруг хочется её обнять и погладить по всклокоченной розовой шевелюре, но я давлю это желание на корню.
— Все получится, — говорю я ей. Она вздыхает, кивает и садится в машину.
Я тоже сажусь и сразу вытаскиваю разъем личного подключения, соединяя его с кабелем, идущим из-под торпедо. Закрываю глаза, привыкая к тому, что вдруг становлюсь выше и имею угол обзора как... Как у турели, с чем тут еще сравнить? Стрелок таким образом из меня отвратительный, но это пулемет, огонь на подавление еще никто не отменял. Главная задача – не дать подобраться к Ларе. Справлюсь.
Укладывая пулемет обратно в кофр, я всё еще сижу с закрытыми глазами, когда Раттана выезжает из нашего закоулка и, неторопливо проехав пару перекрестков, едет по однополосной дороге вдоль территории склада.
— А какого цвета у тебя глаза? — Вдруг спрашивает кочевница и я, открыв их, недоуменно смотрю на Раттану. Она бросает на меня долгий взгляд, пользуясь тем, что дорога пустая и ей нужно ехать просто по прямой. — А где огоньки?
— Их нет. Я всю жизнь на госслужбе, нам не устанавливают световую индикацию.
— Я бы хотела розовенькие, если когда-нибудь поставлю себе нейролинк, — она вздыхает и подруливает прямо к забору, сбрасывая скорость до двух миль и больше катясь по инерции. Лара, закинув уже собранную винтовку с закрепленном на ней оружейном ремне на спину, открывает дверь, хватается руками за крышу, разворачивается, закидывает ногу на багажник и одним прыжком оказывается на машине. Через пару мгновений чувствуется, как наемница отталкивается ногами от крыши. У меня срабатывает гарнитура. Лара вышла в канал.
По дороге на точку нашей временной позиции мы обсудили, как Лара подаст нам сигнал. Как оказалось, при использовании «Рапид» практически невозможно говорить естественным образом. Некоторые наемники решают эту проблему вживлением динамиков, если нужно отдавать какие-то команды вслух, но чаще всего обходятся достаточно дорогостоящей модификацией, так называемым внутренним комом, который полностью интегрируется в нейролинк и позволяет говорить мысленно, передавая информацию в виде звука или текста на другой коммуникатор. Ни того ни другого у Лары не было. Так что обошлись простым «Да», на случай, если нам нужно вмешаться и «Нет», если нужно еще подождать. Эти слова она еще могла озвучить так, чтобы мы её поняли. Перед тем как включить «Рапид», предупредит простым «один».
Раттана делает мягкий разворот и уходит в переулок, где, свернув еще раз, выезжает на узенькую дорогу, выходящую прямо на проезд мимо ворот. Останавливается. Мы ждем.
— Выхожу на позицию, — звучит тихий голос наемницы.
Я разворачиваю пулемет на крыше.
31-2. Эта долгая безумная ночь (Черновик)
То же время, Лара.
Наемница опасалась, что будут дроны, лазерные сетки, реагирующие на специальные метки на обуви в духе «свой-чужой», турель... Но, нет. Ма Тонг не просто так ничего не упомянул, каких-то внешних охранных систем Лара, как ни искала, не нашла. Только люди.
Очевидно, те, кто отвечал за этот склад, решили, что если они маскируются под склад мясопроизводителя, то не стоит привлекать к себе внимание. Судя по тому, что никто, со слов Ма Тонга, не знал, где Черный рынок хранит свой товар в Детройте, расчет был совершенно верным.
Забравшись на стальную крышу, Лара, сразу спряталась в тени возвышающейся над ней трёхъярусной башни из контейнеров и выбирала, как ей лучше всего будет пролезть и откуда стрелять, заодно рассматривая охрану и запоминая их маршруты и переклички.
Девять человек перекликались с перерывом раз в три минуты, тратя на каждый ответ примерно полторы секунды. Это значит, что если она убьет кого-то сразу после того, как он ответит, то у нее будет сто девяносто три и пять десятых секунды до того, как снова подойдет его очередь. Огромное количество времени для такой, как она, главное — не обнаружить себя до начала зачистки.
«Куда мне нужно? В идеале – на самую верхнюю точку. Как туда добраться? Старым, дедовским способом — на получетвереньках, придерживаясь тени. Сначала до вон того контейнера, там дождаться, пока они начнут перекличку и прыгнуть вверх, на сетку. Пролезть по сетке контейнера, дождаться, пока наблюдающий с противоположного конца пройдется по своей точке, подняться, перейти на соседний контейнер, свеситься со стороны дороги, подождать двадцать секунд, подтянуться, пройти до лестницы, проползти за коробками, прирезать вон того охранника под идиотским пляжным зонтиком и можно начинать... Эх, жаль нет дождя.»