Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Выстрел совпадает с коротким движением правой руки снизу, от корпуса, вверх. Черная рукоять возникает в глазнице человека напротив, тот инстинктивно отпускает оружие, с криком хватаясь за лицо, Лара отбрасывает от себя тело охранника и, делая быстрый шаг вперед, выдергивает нож сквозь его пальцы, чтобы тут же нанести глубокий колющий удар в шею сбоку. Охранник с хрипом валится на пол.
— ... на своих местах! — слышит она за спиной напуганный голос старшего техника. — Ничего не предпринимать! Мы обслуживающий техперсонал, мы выполняем свои задачи и только их!
«Какой умный мужик. Наверно, потому и старший» — оценивает его действия Лара. Быстрым шагом вернувшись на площадку, она видит испуганного Дилана, прижимающего планшет
— Запускайте откачку воды из серверной, — убирая нож, командует она, подходя к столу техника.
— Начать процедуру откачки воды в резервуар, — командует старший. — Живо, что вы там скрючились! — он рявкает на едва шевелящихся людей и те вскакивают, бросаясь к установкам рядом с ними.
Лара слушает, как они, дрожащими голосами, подтверждают готовность систем. Видит, как прикладывают ладони к панелям перед собой и как это же делает старший техник. Под потолком над резервуаром загорается желтый проблесковый маячок, внизу что-то гудит, а потом слышится звук открываемого гидрозатвора и шум врывающейся в резервуар воды.
Дилан что-то бормочет, но слишком тихо, чтобы услышать за шумом воды.
— Повтори, — она резко хватает его за локоть, подтягивая ближе к себе.
— Я говорил! Говорил, что дело в показателе мутности! — Он нервно вскрикивает, тыкает пальцем в резервуар, который заполняется чуть белесой водой.
— Дилан, это сейчас совсем неважно, — мягко говорит старший смены, косясь на стоящую между ними Лару. — Мэм... Вы сдержите свое слово?
— Когда вся вода из серверной уйдет, — она смотрит задумчиво на поднимающуюся воду, гул стихает, вода перестает прибывать.
«А если они запустят обратный процесс, когда я уйду? Закроются тут и....»
— Обратный процесс запускается таким же образом?
Техник медленно кивает, в его глазах мелькает страх.
— Мэм, я...
— Замолчи. — В другой ситуации она бы просто убила кого-то из тех троих, что участвуют в процессе, но... Она еще раз оглядывается, как-то на заднем фоне думая о том, что детектив с его чертовыми принципами на неё плохо влияет. — Что в том помещении?
— Подсобка. Там хранится снаряжение для погружения в резервуар... Некоторые его системы обслуживаются только изнутри и при наличии воды. Еще там средства для уборки, разные мелкие расходники для неаварийного ремонта, — поясняет старший техник.
— Всем подойти сюда, — она ждет, пока двое техников подойдут к основанию лестницы и указывает на стену за собой. Встаньте лицом к стене, руки на стену над головой. Дилан, тебя это тоже касается, — она толкает стоящего столбом паренька и он чуть ли не самый первый бежит к стене. Лара берет старшего техника за локоть, заставляет подняться и ведет к двери, закрытой замком на ключ-карте.
Тот безропотно прикладывает висящий на шее ключ к замку, и по требованию наемницы, светит туда фонариком комма.
Коробки. Много разных коробок. Стопками лежащая спецовка, тряпки, склянки... Лара осматривает замок и дверь. Выглядит надежно, изнутри открывается тоже только ключ-картой.
— Подходите по одному, на пол кладете свою ключ-карту и коммуникатор. Заходите внутрь. Сейчас ваш начальник покажет на своем примере.
Старший техник молча выкладывает на пол перед ней комм, снимает ключ-карту с шеи. Лара быстро обхлопывает его, проверяя, что у того с собой нет ничего особенного и жестом отправляет в подсобку.
— Следующий.
Процесс идет быстро: спустя пять –десять минут все техники смотрят на неё из подсобного помещения.
— Мэм, но... Вы же не закроете нас тут навсегда?
— Наверху работает спецназ и отряд «АрмаЭксп». Я пришлю за вами.
Она закрывает дверь, сметает ногой под стол все, что выложили перед ней техники и, легким бегом возвращается туда, откуда пришла.
Как только она приоткрыла толстую дверь технического помещения, у нее в шлеме заработал внутренний канал.
«Стреляй!» — слышит она команду Юриса и, соскальзывая в ускоренный мир, выскакивает в коридор. Мозг, напитанный всеми возможными концентратами и разогнанный поставленными ей Виком стимуляторами, выдает, наверное, лучший по её ощущениям показатель нейрональной связи с имплантом.
Но за дверью никого нет.
«Сейчас твой максимум, с учетом всех скачков, что ты совершила, шестьдесят одна секунда. Предельное значение — восемьдесят три секунды, после чего ты к психозу ближе, чем тебе хотелось бы. Каждый вход-выход в это состояние будет сокращать максимальное значение на семь секунд» — звучит в голове голос доктора. Она знает, что он не врет. Возвращаться в медленный мир – не лучшая идея. Идти стоит до конца.
Ослабляя ремень, она перекидывает винтовку в руки, переводит её в автоматический режим и «скользит» по коридору, прислушиваясь к звукам впереди.
Они видят друг друга одновременно.
«Десять.»
Легкий бронекостюм «Такэда», с затертым символом корпорации на груди. Шлем узнаваемо-хищной формы. Она два месяца назад носила такой сама. Она знает, где его слабости. Два вакидзаси в руках, поблескивающих синевато-зеленой, непростой сталью, обещают проблемы.
Когда он делает рывок, она уже начинает стрелять. Выстрел на три патрона. Еще один. Еще. Узкое пространство коридора оставляет ему мало места для маневра, он мечется от стены к стене, стараясь делать скачки на разные промежутки. Лара водит дулом, стараясь рассчитать точку «выхода», предваряющую его следующий рывок. Оптика в глазу наёмницы чуть запаздывает с определением расстояния до цели из-за разницы во «времени восприятия мира», но зато идеально определяет его рост, и в тот момент, когда он оказывается совсем рядом, шлем на нем не выдерживает, давая трещину через весь лицевой щиток. Он тут же теряет свою непрозрачную матовость и черноту. Лара вскидывает винтовку над головой, опускаясь на колено. Один удар вакидзаси пролетает над ней, второй она принимает на выставленный вверх приклад. Клинок прорубает его до половины, разрубая ружейный ремень. Наемница чувствует сопротивление, с которым оружие входит в композитный материал и резко подает приклад вперед. Противник отскакивает, между получением удара прикладом в живот и потерей одного клинка, выбирая последнее. Сдергивает мешающий обзору шлем с головы, одновременно с этим совершая новый рывок по диагонали и вперед, чтобы уйти от еще трех летящих в него пуль. Лара узнает его, с удивлением и злостью. Они когда-то общались. Неплохо общались. Скрашивали друг другу вечера, когда хотелось близости. До того, как она попала в отряд Грэкхема и бросила все силы на подготовку своей мести. Значит, и он тоже был вхож в «фанатский» кружок этого ублюдка, просто она об этом не знала.
Он снова рядом. Бьет клинком сверху вниз, колющим, метя в основание шеи. От такого удара ей не закрыться, а из такого положения - не увернуться. Потому она делает то единственное, что может.
Бросается вперед.
«Двадцать три»
Удар клинка пролетает у нее за спиной, вспарывая по касательной броню и скрежеща по «рапиду». Она врезается головой в его живот, плечом – в пах, а прижатой к груди винтовкой, тем, что осталось от приклада, бьет ему в колено.
Они падают. Лара, бросает винтовку, дергается в сторону, слыша, как со скрежетом проходится по её шлему клинок и, схватив с бедра нож, втыкает его в бок нападающего. Злобный вопль становится ей лучшей наградой. Он скидывает её с себя, отбрасывая немного в сторону пинком колена в живот, но Лара не выпускает из руки нож, унося его с собой и понимая, что её единственный способ выжить, это догнать, дожать, дождаться того момента, когда его выкинет из ускоренного мира. Он ранен. Любое ранение сокращает время возможного использования, приближая к точке «выхода».