Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Наконец, они приходят к бронированным дверям, перед которыми стоит открыто вооруженная охрана. Полицейский и господин Ханзо расходятся в стороны, ожидая, пока вся группа зайдет внутрь, и замешкавшийся на пороге Пако чувствует, как его подталкивают пальцами в спину. Не больно и не грубо, но понимание, что это делает точно не управляющий, подстегивает, как удар током. Двери с шипением закрываются за их спинами; все разбредаются по арсеналу, принимая во внимание слова лидера о том, что все взятое нужно будет вернуть, и Пако, чувствуя себя окончательно потерянным, обращается к единственному человеку, которого
— А-а-а... — «А что мне надо вообще?» — Эм, — мотылек чувствует себя идиотом под вопросительным взглядом управляющего, и это отрезвляет, помогая собраться с мыслями. Быть идиотом перед господином Хасаши ему совсем не хочется. — Господин Хасаши, тут есть укладка для оказания первой помощи?
Управляющий кивает и указывает Пако на стеллаж в дальнем углу, куда мотылек тут же отправляется, старательно обходя всех остальных участников группы, пытаясь унять колотящееся сердце и вспомнить все, что ему когда-то рассказывал Карлос.
«Так, ага, вот укладка. Что тут? Быстроотвердевающий гель, воздухоотводы, гемостатические пластыри, пластобинты... Ого, крио-мешок! А можно два? — Пако тут же вскрывает другую укладку и уже тянется переложить к себе еще один портативный (и жутко дорогой!) комплекс, но останавливается. — А надо ли нам столько? Он так-то тяжеленький, да и воспользоваться им правильно только я смогу, наверное... Ладно, оставлю один.»
Увлеченно копаясь то в сумке, то на полках, Пако пропускает мимо ушей все разговоры и потому едва ли не вскрикивает, когда ему на плечо опускается тяжелая лапища Файдза.
— Малой, надо тя приодеть, — здоровяк бесцеремонно разворачивает его спиной к стеллажу, отбирает машинально прижатую к груди сумку. — Лар’а, глянь.
«А, значит тебя зовут Ларой, — запоминает мотылек и беззастенчиво пялится в ответ на изучающий взгляд зеленых глаз. — Ого, стилевые импланты, да еще и высокого класса! Интересно, а ты кто? Агент интерпола под прикрытием? А девушка с розовыми волосами, наверное, сбежавшая дочь какого-нибудь богатея? Божечки, что я несу... Где-то тут на полках я видел флакончик с дестрокаптином, может, вдохнуть, пока суть да дело? Хотя, я ни разу не использовал стимуляторы, предназначенные для военных, так что лучше не буду рисковать. А то вместо успокоительного и очищающего мозг эффекта мигом получу передоз и меня, хе-хе, пристрелят, как дезертира в военное время. Так, нет, так дело не пойдет! Надо успокоиться! Берем себя в ручки, делаем глубокий вдох...»
— Раздевайся, — холодно бросает Лара, и мотылек смотрит на нее округлившимися от неожиданности глазами. — Тут есть небольшие размеры, на Раттану подогнала и на него подгоню. Или может ты сам? — женщина говорит это все, поглядывая на Файдза, но тот отрицательно мотает головой.
— Не, пер’еодевать мальчиков вне моей сфер’ы интер’есов.
— Ну да, ну да, — Лара насмешливо фыркает, саркастически кривя губы; Файдз насупливается, потом хмыкает и пожимает плечами, словно бы просто не умея долго на кого-то обижаться.
— А может не надо меня переодевать вообще? — Пако растерянно переводит взгляд с рокера на «агента», как он мысленно ее окрестил, и на этот раз они оба недовольно хмурятся.
— Дур’ак что ли? — вопрошает Файдз, а Лара, махнув рукой, отходит, чтобы через минуту вернуться, неся в руках сверток из черной одежды.
— Раздевайся, до белья. Или тебя раздену я, и, гарантирую, тебе не понравится, — женщина сгружает свою ношу на ближайший контейнер, и Пако торопливо стягивает с себя майку, показывая, что готов переодеться сам. Впрочем, помощью ему все равно пришлось воспользоваться: сам бы он эти ремни никогда бы не смог затянуть так быстро и точно. И, на удивление, ему даже понравилось все, что на него нацепили, исключая бронежилет — тот был тяжелым, неудобным и тонко намекал, что в его обладателя могут стрелять.
«Жаль, тут нет зеркала. Я, должно быть, невероятно круто выгляжу в этих шмотках! Вообще, давно надо было присмотреться к урбан-стилю, не зря же это — самое популярное модное направление в городе?»
Лара отходит, и мотылек чуть расслабляется — его вся эта военная братия напрягает, слишком категоричные, слишком жесткие и слишком любят всеми командовать. «Вот рокер, хоть и есть в нем что-то странное, вполне приятный мужик. По крайней мере — не задирает нос, не угрожает и не пугает.»
Внезапно что-то вокруг меняется. Пако слышит, как управляющий от дверей сообщает, что кто-то за дверью «тоже готов», коп тут же раздает команды, и, надо сказать, что приказ сидеть в дальнем углу мотылька вполне устраивает. Он опускается на одно колено, перекинув ремень вернувшейся к нему укладки через грудь, и из-за контейнера наблюдает, как остальная группа достаточно шустро распределяется по помещению.
Лара говорит прикрыть уши, и Пако хватает сообразительности понять, что та «дура», которую женщина держит в руках, целясь в сторону дверей, будет издавать приличный грохот в замкнутом помещении, потому он прижимает ладони к голове и замирает, напряженно следя за медленно открывающимися воротами.
Грохот выстрела проникает сквозь ладони, заставляя Пако чуть ли не подскочить на месте. Он едва-едва увидел что-то в том просвете, который образовался между створками, а Лара уже стреляет второй раз.
— Винтовки все, — в голосе женщины Пако слышит легкое самодовольство, от которого его слегка передергивает.
Звонок коммуникатора, высветившийся в виртуальном пространстве, сбивает с толку. «Кто такой Юрис Ли... А. Ну да, я же не посмотрел, как он подписан после одобрения запроса. Юрис. Это как Юрий? Еще один выходец из Советов на мою голову?»
Приняв вызов, Пако вдруг понимает, что совершенно не хочет никуда выходить. Грохот в ушах отзвенел, а достаточно широко открывшиеся ворота арсенала впустили внутрь звуки, которые он бы предпочел никогда не слышать.
Стрельба. Крики людей, наполненные страхом. Женский визг, истеричный и невероятно длинный, словно бы кто-то врубил испорченный кухонный блендер. Пако делает несколько шагов вперед и тут же видит двух распростертых на полу охранников, лицом вниз утопающих в лужах собственной крови.
— Кагэма, выходи и прижмись в угол между стеной и дверью, — коп даже не поворачивает головы в его сторону, и мотылек думает, что если он останется в арсенале, то тот даже не заметит, но пристальный взгляд Хизео словно гипнотизирует, заставляя на негнущихся ногах выйти и тут же вжаться в угол, стараясь не смотреть на мертвые тела.