Добровольцы, шаг вперед!
Шрифт:
Партизаны, ни с кем не вступая в разговоры, стали устраиваться на привал у колодца с журавлем.
Кто-то из наших ребят, наблюдая за партизанским привалом, заметил:
– Вот что значит привычка. Даже в такой обстановке, можно сказать, на отдыхе, ведут себя безупречно.
В это время из-за каменного забора большого дома вышли женщина и две девочки. Видно, хотели поглядеть на народных мстителей. Вслед за ними с большим бочонком в руках показался и глава семейства.
– Ребята, хлопчики! Разве по такому случаю холодную воду из крыницы пьют? Угощайтесь вином!
– Он поставил бочонок на стол.
–
С разрешения командира отряда партизаны выпили по одному стакану. От второго, поблагодарив хозяина за гостеприимство, отказались, объяснив, что там, откуда они пришли, в тылу у немцев, у них действует сухой закон.
Один из молодых партизан-бородачей показался мне очень знакомым. Каштановые волосы, черные цыганские глаза...
– Климов! Виктор!
– невольно вырвалось у меня.
– О-о! Сколько лет, сколько зим!..
Мы расцеловались.
– Помнишь запасной авиаполк?..
– Еще бы!..
– А как в партизаны попал?
– Сбили.
– Значит, борода-то пригодилась?
– Как видишь, в самую пору.
– А самолеты?..
– О них все время мечтаю. Буду, обязательно буду летать!
Вот какие порой случаются встречи. Недаром говорят, мир тесен...
Сгустились над селом сумерки, партизаны двинулись дальше в тыл, а мы полетели на аэродром подскока. Снова - на разведку по дорогам и на сброс парашютистов в тыл.
В отсутствие опытных экипажей быстрей приобретали боевой опыт молодые. Пришло время, и я стал среди летчиков считаться уже "стариком". Полк получил боевое задание разбомбить аэродром противника близ города Роман. Меня и штурмана-комсомольца Ивана Чернышева командир полка послал в голове боевого расчета. Мы должны были первыми прийти в район цели и сбросить на аэродром ампулы с горючей жидкостью.
– На этот пожар выйдут молодые экипажи, - наставлял нас начальник штаба майор Чухно.
– Смекаете: сегодня на вас будут равняться все.
К вылету мы с Иваном готовились очень тщательно. Но на меня вдруг напала какая-то хандра, вызванная непонятным тревожным предчувствием. Более всего меня смущала боевая заправка самолета - ампулы с КС. А ведь к ним мы уже вроде привыкли. Порой и в разведку летали - просили подвесить кассеты с ампулами.
Первые полеты с такой заправкой действительно страшили. Да и как было не опасаться, когда все наперебой советовали да стращали: мол, не делайте то да остерегайтесь этого. На взлете, смотрите, хвост не передерите, а то капот "зароется", начнется тряска, ампулы в кассетах треснут, жидкость потечет, самовоспламенится... Стращали и тем, что над линией фронта самолет может поджечь обыкновенная шальная пуля. С бомбами летишь - обстрел не страшен: попадет пуля в бомбу - срикошетит. Ну а если она угодит в кассету с ампулами пожара не избежать, сгоришь, не долетев до земли. Летали мы без парашютов, и, конечно, кассеты с ампулами над сильно защищенной целью были очень опасны. Попадешь над аэродромом противника в лучи прожекторов - только о кассетах и будешь думать.
Все эти прежние страхи, о которых я напрочь уже успел забыть, сейчас словно сфокусировались в одной точке: можно сгореть над целью.
Пока в полку не хватало летчиков, мне приходилось летать на боевые задания почти со всеми штурманами. С Иваном Чернышевым летать мне нравилось. С ним было как-то весело в полете - шутки, побасенки, да и землячество нас сближало - оба родились в Горьковской области.
Сейчас Иван заметил мою скованность и попытался развеселить.
– Ты что скис?
– ткнул он меня в бок.
– Может, перед полетом в бане помылся?
– Мыться в бане перед боевым вылетом считалось плохой приметой.
– Нет, Ванечка, - ответил я на полном серьезе, - водные процедуры мною принимаются, как правило, после приземления.
– Так, может, ты по пути на аэродром попа на дороге встретил?
– Опять не угадал. Если б встретил, то сейчас мы бы с тобой еще не летели.
– Почему?
– В обход пошел бы, а это путь неблизкий.
– Ну, тогда письмо перед вылетом получил и прочитал? Так?
– Получить - получил, а прочитаю, когда прилетим.
– В таком случае ничего не понимаю.
– Что-то меня кассеты смущают, - поделился я с другом опасениями...
Предчувствие на этот раз не обмануло. Вражеские прожектора поймали наш По-2 дважды. Первый раз на полпути к цели, близ Ясс, а второй...
Город Роман встретил нас сильным заградительным огнем. Однако эти "рифы" мы с Иваном миновали удачно. Чернышев подал команду:
– Боевой курс!
Вскоре вышли на цель. Под нами аэродром, стоянки самолетов. Тут-то мы и попали вторично в перекрестье лучей прожекторов. И сразу же ударили немецкие зенитки.
Иван открыл кассеты с ампулами, как мне показалось, с опозданием. Хотелось крикнуть другу, чтоб быстрее сбрасывал "каэсы", чтоб не испытывал судьбу... Но Чернышев сам знает, что делать, здесь я ему не советчик. Штурман в этой огненной круговерти сумел точно прицелиться и сбросил кассеты прямо в "десятку". Ампулы с горючей жидкостью легли очень удачно - на прожекторы. Два из них сразу погасли. А вскоре выключились и другие.
Цель была обозначена, и следовавшие за нами экипажи, удачно отбомбившись, без потерь вернулись на аэродром.
Перед самым началом Ясско-Кишиневской операции в полк прибыли экипажи из Казани и ЗАПа с новыми самолетами и пополнением летного состава.
К тому времени транспортники подремонтировали дороги, подтянулись отставшие тылы, базы снабжения.
Днем 18 августа полк перебазировался на новую точку, ближе к линии фронта. Явный признак приближающегося наступления.
Ночь с 19 на 20 августа 1944 года - ночь начавшегося прорыва войск нашего фронта. До этого мне не приходилось видеть с воздуха крупных наземных сражений. А тут столько артиллерийских батарей, столько "катюш" сразу вступило в дело! Воздух буквально содрогался от грохота артподготовки.
"Мельница" из всех родов войск добросовестно работала и днем 20 августа.
К исходу 21 августа вражеская оборона была сокрушена. Танкисты и артиллеристы расширили прорыв до 65 километров по фронту и до 40 километров в глубину и вышли на оперативный простор, овладев городами Яссы и Тыргу-Фрумос.
К концу дня 22 августа Ставка Верховного Главнокомандования приказала командующим 2-м и 3-м Украинскими фронтами замкнуть кольцо окружения в районе Хуши, разгромить основные силы противника и открыть таким образом путь к основным экономическим и политическим центрам Румынии.