Добровольный плен
Шрифт:
Прикрываю глаза, дышу размеренно и глубоко, пытаясь собрать мысли в кучу. В торгах можно поучаствовать и заочно. Джуан будет озвучивать мои слова и действовать так, как скажу. Мне нужна еще неделя. Хочу сорвать эту ягоду. То, что у нее никого нет, играет мне на руку. Она станет только мой девочкой. Ева – подходящая кандидатура на роль моей спутницы. Я слеплю из нее идеальную женщину. Такую, как нужно мне.
Я понял это с первого взгляда – что-то щелкнуло тогда, в ресторане. Ее опущенный взгляд, покорность и стеснительность дали понять, что я не ошибаюсь. Она – прекрасный экземпляр, чистый лист, рисуй, что хочешь, не понравится – стирай
Ева красива невинной девственной красотой, ее не коснулись модные развратные тенденции – это редкость в наше время. Я не понимаю эмансипированных феминисток, которым чуждо все женское, которые противятся тому, что заложено в них природой. Джуан – прекрасный пример этого класса женщин. Женщина должна быть нежной, слабой, ранимой и покорной. А есть те, кто работают над своим телом и манерами, вытачивая свой образ по шаблонам моды, чтобы потом подороже продать свои силиконовые сиськи, накаченную попу и пухлые губы. Та же проституция, только за большие деньги. Такие женщины размножаются, как тараканы, строят из себя недотрог, но в глазах написано, что готовы раздвинуть ноги в ближайшем туалете, лишь бы я обратил на них внимание. Я, конечно, пользуюсь тем, что мне предлагают, но взамен ничего не даю, оставляя этим женщинам только разочарование. Про меня ходят слухи, что я скупой, жадный, алчный, что, имея миллиарды, просто так не потрачу и цента, но каждая из них летит на мой огонь, словно бабочка, попадает в мои сети и уходит лишь с разбитыми мечтами и надеждами.
Я не меценат, я потребитель.
Я не заработал все свое состояние сам – база мне досталось от отца, а я уже вывел бизнес на высокий уровень: из отеля и пары ресторанов создал сеть комплексов по всей Испании. Мои отели и гостиничные пляжные комплексы – самые лучшие и дорогие на побережье. Мои рестораны и ночные клубы уже давно открыты по всей Европе. Половина яхт на побережье принадлежат мне. И теперь нужно полностью монополизировать этот рынок, чтобы все зависело от моих решений.
Я же почти разорил одного человека, привел его бизнес в плачевное состояние, и теперь мне надо его выкупить, чтобы взять под полный контроль все побережье. На нем будет развеваться флаг с моим гербом и именем.
Надо признать, что без отца, его идей и грандиозных планов, которые он так и не воплотил, ничего бы этого не было. Я благодарен ему и одновременно ненавижу за предательство. Его нет уже десять лет, но я все равно не могу простить его грехи. Они слишком велики и не мне их отпускать… Мать говорит, что у нас одинаковые характеры, что я такой же циничный, целеустремленный, гордый, упертый и жесткий. Иногда, общаясь со мной, в ее глазах мелькает тоска по отцу, и в эти моменты ее я тоже ненавижу за то, что, несмотря, ни на что, она любит этого предателя! Не хочу быть таким, как он, но с генами не поспоришь. Благо мое отражение в зеркале не напоминает этого подонка – я больше похож на мать, южная кровь взяла свое.
– Девушка, – предупреждает меня Марк.
Поднимаю голову и вижу Еву с подругой, за которую она цепляется, как за спасательный круг. Ну что ты, малышка? Тебя уже ничего не спасет, ты еще не знаешь, что уже принадлежишь мне, потому что я так хочу, а я привык ни в чем себе не отказывать. Жизнь слишком коротка, чтобы лишать себя чего-то.
На ней потертые джинсы и белая тряпочка на лямочках, а на ногах – простые балетки, похожие на тапочки. Это нежное тело нужно одевать только в дорогие и изысканные
Выхожу из машины, иду к девушкам, но останавливаюсь, когда Ева оставляет подругу и решительно идет ко мне и останавливается в полуметре. Вдыхаю запах полевых цветов, исходящий от ее кожи. Она немного бледная, словно никогда не видела солнца, и мне не терпится посмотреть, как наши обнаженные тела будут контрастировать. Как мои смуглые руки пройдутся по ее белоснежному бархату и оставят свои следы, как мое тело накроет ее, или она будет плавно двигаться на мне. У меня богатая фантазия, и я уже нарисовал сотни картин, как мы сливаемся вместе, словно молоко и горький шоколад.
Здороваюсь, сдержанно говорю, что она опоздала, недовольным тоном намекая, что не люблю ждать. И девочка меня понимает – виновато отводит взгляд, боясь на меня посмотреть. Великолепно! Она чувствует мою власть и готова подчиняться. Она говорит о несуществующем парне – врет мне, еще не зная, что лжи и фальши я тоже не терплю. Меня трудно обвести вокруг пальца, я всегда имею четкое представление о своем окружении. Я уже много о ней знаю, вплоть до того, что она вчера приобрела в магазине и какие отметки получает за учебу. И парня у нее нет. В ее жизни вообще очень мало близких людей, точнее, только одна подруга, с которой они росли – то, что мне нужно. Я окуну ее в новую жизнь, нарисую ей новую судьбу.
Но говорит девушка одно, а делает совсем другое – она покорно идет в машину. Ева ведома и с легкостью подчиняется даже взгляду и тембру голоса, ей можно внушить что угодно. Плохое качество для юной девушки – жестокая реальность таких ломает, но хорошее для моих целей. Мучает вопрос о ее невинности, но я почти уверен, что ее еще никто не трогал, не замарал грязными руками, но, как говорит русская поговорка, «В тихом омуте черти водятся». Черт, я даже думаю словами отца! Мать права – мы похожи. Видимо, я такой же алчный ублюдок.
Всю дорогу Ева смотрит в окно, словно никогда не видела ночного города. Она рассматривает центральную улицу, рекламные вывески магазинов и неоновые огни кафетериев, с восхищением оглядывает небоскребы. Если бы я не знал, подумал бы, что девочка не местная, но она никогда не выезжала за пределы этого города, и у нее нет загранпаспорта. Представляю, как ее восхитит Валенсия.
Марк останавливается возле отеля. Ева хмурится и кусает розовые губы, но ничего не говорит. Я чувствую ее дрожь и сомнение, и меня будоражит ее реакция. Она словно глоток свежего воздуха, что-то еще неизведанное. Мне даже не хочется касаться ее сейчас – хочу растянуть удовольствие, испробовать ее, как дорогое роскошное вино, сначала только наслаждаясь внешним видом, играя с девушкой, потом втянуть запах, раскрывая новые ноты, испить маленький глоточек, наслаждаясь купажом, и лишь потом выпить бокал до дна.
Марк выходит из машины – хочет открыть девушке дверь, но я останавливаю его жестом руки, показывая, что он свободен. Поправляю ворот рубашки и открываю дверь сам и подаю Еве руку. Она сомневается, но протягивает мне ладонь, а потом одергивает ее и выходит сама. Меня это злит, но я еще не вправе показывать свое недовольство, поэтому сжимаю челюсть и сам беру ее маленькую теплую ладонь и веду девушку в отель.
– Здесь есть ресторан? – робко, еле слышно спрашивает девушка и, наверное, неосознанно сжимает мою руку.