Добыча
Шрифт:
Под ногами у себя я увидел наночастицы, уже начавшие просачиваться сквозь щели по краям двери. У меня оставалось пять-десять секунд.
Я вошел в воздушный тамбур. Бобби и Мэй одобрительно закивали. Теперь жесты их стали другими: подними.
Чарли мертвым грузом обмяк на полу. Я склонился над ним, попытался поднять его на ноги, но он не подавался.
– Чарли, ради бога, помоги мне.
Простонав это, я сделал еще одну попытку. Чарли вцепился в меня, и я смог на полметра приподнять его над полом. Наконец, последним рывком
Они не закрылись.
Воздух понемногу становился все чернее. Я взглянул на Мэй и Бобби, оба, подняв вверх по два растопыренных пальца, отчаянно трясли ими в воздухе. Я их не понимал. Что за чертовщина творится с этими дурацкими дверьми? Наконец Мэй наклонилась и очень неторопливо потыкала указательными пальцами обеих рук в наши ступни. Я увидел, как ее губы складывают слова: «Две ступни».
Кожу кололо, и от этого мне было трудно думать. Я чувствовал уже знакомое оцепенение мысли. Что она имеет в виду – две ступни?
Воздушный тамбур заволакивало темнотой. Мэй и Бобби я теперь видел неясно. Они разыгрывали какую-то пантомиму, но какую, я не понимал.
Две ступни. Что это значит?
И тут до меня дошло. Я повернулся к Чарли спиной, прижался к нему и сказал:
– Обхвати меня руками за шею.
Он сделал это, а я вцепился в его ноги и оторвал их от пола. Двери мгновенно захлопнулись, шипя, на нас обрушились потоки воздуха. Что было дальше, я не помню.
День шестой: 18.18
Я очнулся в жилом модуле, в своей кровати. Вентиляторы ревели здесь так громко, что мне показалось, будто я в аэропорту. У кровати сидел, с улыбкой глядя на меня, Рикки.
– Как ты себя чувствуешь?
– Что с Чарли?
– Похоже, в порядке. Он спит. Я хочу, чтобы ты знал, как мы все благодарны тебе за то, что ты сделал, – я хочу сказать, компания благодарна…
– Пошла она, твоя компания!..
– Джек, пожалуйста. Мне так тяжело из-за всего случившегося. Правда. Если бы существовал способ вернуться назад и все изменить, поверь, я бы это сделал.
– Я тебе не верю, Рикки.
– Ты же знаешь, я всегда ценил нашу дружбу. Для меня она всегда была важнее всего.
Я лишь молча смотрел на него. Рикки просто-напросто не слышал меня. Может, он принял какой-нибудь наркотик? – подумал я. Вел он себя, безусловно, странновато.
– Ладно, как бы там ни было, – вздохнул он, – вечером прилетает Джулия. Вот тебе хорошая новость.
– И зачем же?
– Ее беспокоят эти беглые рои.
– Сильно беспокоят? – поинтересовался я. – Их ведь можно было уничтожить еще несколько недель назад, когда только-только появились признаки эволюции. Однако никто этого не сделал.
– Дело в том, что в то время никто по-настоящему не понимал…
– Думаю, многие понимали, Рикки. Когда я летел сюда, пилот сказал,
Рикки покачал головой:
– Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Душ помог – я простоял под ним минут двадцать. Когда я вышел из ванной, у моей двери сидел Рикки. Он принес недостающий программный код, которым я интересовался, – это было подобие мирного предложения.
– Извини, что так вышло, – сказал он. – Мне понадобилось время, чтобы отыскать его.
Я просмотрел листок и, закончив, сказал:
– Этот код почти ничем не отличается от начального варианта.
– Ну да. Изменения были минимальными. Не понимаю, зачем он тебе так понадобился. – Он пожал плечами. – Я хочу сказать, как только мы потеряли управление роем, точный код программы утратил, по-моему, особое значение.
– А как вы потеряли управление? В этом коде эволюционный алгоритм отсутствует.
Рикки развел руками:
– Джек, если бы мы знали это, мы знали бы все.
– Да, но меня-то просили приехать сюда, чтобы разобраться в проблемах с программой, которую написала моя команда. Меня уверяли, будто агенты просто сбиваются со следов цели.
– Они перестали слушаться радиосигналов – это и значит сбиться со следа цели.
– Но код же не изменился.
– Да, однако код сам по себе никого уже особо не волнует. Поведение, порожденное кодом, – вот что теперь важно. Потому тебя и попросили нам помочь. Ведь это же твой код, правильно?
– Правильно, а рой – твой.
– Тоже верно.
Он пожал плечами и ушел. Я некоторое время вглядывался в листок, потом скомкал его и бросил в мусорную корзину.
Я решил сходить проведать Чарли. Он все еще спал. Мимо проходил по коридору Бобби Лембек.
– Давно он спит? – спросил я.
– С самого возвращения.
– Ты не думаешь, что его надо разбудить и осмотреть?
– Да нет, пусть себе спит. Осмотрим его после ужина.
– А когда ужин?
– Через четверть часа. Я за повара.
Это напомнило мне, что к ужину я должен позвонить домой. Я вернулся к себе, набрал номер. На звонок ответила Эллен:
– Алло? Слушаю!
Судя по голосу, она пребывала в запарке. На заднем плане плакала Аманда, Эрик кричал на Николь.
– Привет, Эллен, – сказал я.
– О, слава богу! Ты должен поговорить с дочерью. Николь, это твой отец.
Она явно протягивала Николь трубку.
Я смотрел на стоявший передо мной монитор. На нем сменялись картинки, получаемые со всех камер системы безопасности. На одной из них был виден мотоцикл, валявшийся у двери силовой подстанции. На другой – наружная стена склада с распахнутой дверью, за которой различались очертания тела Рози. Что-то в этой картинке не давало мне покоя. Что-то тревожило.