Добыча
Шрифт:
Дэйр поддерживал умеренный темп, строго оценивая ее продвижение и количество затрачиваемых усилий. Энджи просто шла, не предпринимая попыток скрыть хромоту. Он все равно знает о травме, и только бы сильнее разволновался. Особенно она была благодарна за самодельный посох, который помогал преодолеть неровности пути и брал на себя большую часть нагрузки на лодыжку. Завтра боль в руке и плече даст о себе знать, но это неважно.
В идеальном случае она бы сидела на софе или в кресле с подушкой под ногой и пакетом льда на суставе, но об «идеале» оставалось только мечтать, а реальность такова, что приходится идти.
Растительность не полностью покрывала склон. Встречались густые заросли деревьев, луга, завалы камней, голые скалы и глубокие трещины. Казалось, что легче всего пройти лугом, но на них встречалось столько камней, что приходилось обдумывать каждое движение, и Энджи ползла со скоростью улитки. Наконец они добрались до такого отрезка, где ей нельзя было сделать ни одного безопасного шага.
— Стой на месте, — поднял руку Дэйр.
Он отложил ружье и седельные сумки в сторону, вернулся и обхватил Энджи за талию. Затем без видимых усилий поднял ее и перенес через опасный участок на более ровную поверхность.
Энджи не раздумывала, просто обняла его за шею и поцеловала. Размеры и сила этого мужчины позволяла ей почувствовать себя женщиной больше, чем когда-либо в жизни. Однако это чувство меркло по сравнению с ощущением, что ею дорожили и оберегали. Без колебаний Дэйр заключил ее в объятия и впился в губы. Он крепко и жадно овладел ртом Энджи, целуя глубоко и основательно, словно у них впереди целый день, а в его ближайших планах — избавиться от одежды и заняться любовью прямо здесь. Даже если бы он действительно этого захотел, Энджи не стала бы возражать. Теперь она знала его вкус, запах, прикосновение, его тяжесть, издаваемые во время кульминации звуки. Ее тело реагировало на него на молекулярном уровне, отвечая призывом на призыв.
Но потом он поднял голову и сверкнул прищуренными синими глазами:
— Не подумай, что я жалуюсь, но это за что?
Энджи с трудом сглотнула, но ответила честно:
— За то, что относишься ко мне так, словно я важна для тебя.
Дэйр оторвал ее от земли и поднял до уровня глаз. Его голос звучал более хрипло, чем обычно.
— Ты много значишь для меня. Чертовски много.
— И ты значишь для меня чертовски много, — сказала она и снова его поцеловала, наслаждаясь моментом.
Через минуту он откинул голову, жадно хватая воздух. Сильные руки мяли ее ягодицы и ритмично прижимали бедра к затвердевшей плоти.
— Останавливаемся прямо сейчас, или почувствуешь ветер на своей голой заднице.
— Если моя задница оголится, то и твоя тоже, — подразнила его Энджи, потом прижалась к нему щекой и вздохнула. — Но лучше бы нам двинуться дальше. Прости, что еле ползу. С такой скоростью до темноты мы до Латтимора не доберемся.
— Нет, так нет, — невозмутимо ответил Дэйр.
То, что она причина задержки, очень беспокоило Энджи. В быстром темпе человеку требуется четверть часа, чтобы пройти милю. Без сомнения, Дэйр мог бы поддерживать такую скорость не запыхавшись, будь дорога чуть ровнее. Энджи прикинула, что за пятнадцать минут
И снова они двинулись в путь. Настроенная не задерживать Дэйра больше, чем необходимо, Энджи применила тот же способ, что использовала во время спуска при первой неприятности с лодыжкой. Она выбросила из головы все мысли о времени и расстоянии и сосредоточилась на движениях. Выстроила ритм шагов: поставить посох — шагнуть. Энджи где-то читала, что при наличии одного костыля или трости правильнее использовать ее с неповрежденной стороны. В случае Энджи это не играло роли, поэтому посох она держала в правой руке и опиралась всей верхней частью тела, чтобы разгрузить лодыжку. Почувствовала бы она большую устойчивость, переложи посох в левую руку, Энджи не могла сказать. Главное — как можно больше уберечь больную ногу от отека.
Шагнуть, переставить палку, шагнуть. Никаких просьб, никаких колебаний. Шагнуть, переставить палку, шагнуть. Энджи продолжила спуск.
Если бы мог, Дэйр отнес бы ее на руках. Понимала ли она, как выглядит со стороны? Выражение темных глаз настолько сосредоточенное и полное решимости, что он сомневался, услышит ли его Энджи, если с ней заговорить. Она не остановится, не сдастся.
Вот так же упрямица спускалась с горы во время бури — все побоку, кроме самого важного. По крайней мере, на этот раз она шла, а не ползла. Подобной выдержкой, стойкостью, решимостью могли бы гордиться самые закаленные бойцы.
От одного взгляда на нее сердце Дейра билось сильнее. На свете существовали миллионы милых, обычных женщин, в которых он мог бы влюбиться. А выбрал ее — несгибаемую амазонку со стальными нервами. Когда они начнут воевать — а это неизбежно, — она не отступит ни на шаг, если будет считать себя правой. Впереди его ждут непростые деньки. Да, черт возьми! Дейр мысленно потирал руки от нетерпения.
Пока слово «брак» не слетело с его губ. Не хотелось пугать Энджи. Пусть немного привыкнет к тому, что они стали парой. Она все еще носилась с идеей согласиться или нет на роль его подчиненной. Наивная женщина даже не задумывалась, что ситуация может развернуться на сто восемьдесят градусов. Вместо деловых отношения превратятся в личные, и тогда она окажется сверху. Как всякая представительница слабого пола, черт возьми.
Что за странная особа?! Разве не женщинам положено зацикливаться на отношениях и всякой подобной муре? Ну оступилась раз, но ей хватило сил не позволить этой самой ошибке нанести вред больше, чем уже случилось. Энджи изо всех сил старалась не скрываться, изображала, что все у нее в порядке, и едва не вляпалась в человека, который не любил ее так, как она заслуживала. Она ничего не делала наполовину. Поэтому как только разбежалась с разочаровавшим ее мужчиной, то держалась настороже даже сверх того, что следовало.