Дочь лорда
Шрифт:
На Всеслава юный Кридель уже насмотрелся. К Его Величеству Карлу и Регентам большой любви не испытывал. Так, может, не так уж прав осторожный дядя Ив? Вот только безумно жаль тетю Жанетту… маму!
Каково-то им узнать, что Серж — дезертир? Да еще и стрелял в спину своим?
Каково лишиться единственного сына?
В детстве мама называла его своим светом в окошке. Вечно повторяла, что не сможет без него жить. Как Серж мог забыть об этом? Как посмел?
По ночам нестерпимо хочется реветь — когда вспоминается
Тетя и дядя… Когда-то, много лет назад, едва научившись говорить, Серж называл их мамой и папой. Он же тогда не знал…
Ему было четырнадцать, когда они всё рассказали.
Он — незаконнорожденный сын сестры дяди Ива, умершей от родов. Бездетный дядя усыновил племянника. Но Ив Кридель Сержу не родной отец, а тетя Жанетта — не мать.
Тогда юноша постепенно перестал называть их родителями. Иногда всё равно проскальзывало — когда волновался. Но всё реже и реже. Сначала было трудно, потом привык. Казалось, так правильнее. А им-то было каково?!
Глупец, что же он натворил?!
Если бы Серж сейчас мог… Простят ли мать и отец бестолкового сына — хоть когда-нибудь?! И увидит ли он их еще хоть раз в своей непутевой жизни? Хотя бы, чтоб попросить прощения…
4
— Серж, твоя очередь! — Конрад Эверрат дружески улыбнулся сверстнику. Бывший мятежник — бывшему дезертиру. — Честно — твоя. Мы все там уже были.
Птица скачет по некрашеному оконному карнизу. Раз — клюв между прутьями, два — отдернет. Дразнит.
А на шее длиннющие бусы. Тёмно-рябиновые, осенние. Болтаются. Тоже скачут.
— Квирк, квирк, квирк…
Серж обреченно направился к окну.
Димарайский стриж! Ожившая картинка из книги в отцовской библиотеке ножом полоснула по сердцу. Илладийской сталью.
Нет. Тупой пилой. И теперь всегда будет так…
Димарайцы по своей природе не слишком любят людей. Да и гнездятся отнюдь не в больших городах. Вообще — не на равнине.
Хотя всякое, наверное, бывает. Взялась же откуда-то эта. В гости прилетела.
Чудеса, да и только!
Под взглядами товарищей Кридель осторожно протянул правую руку. Миг — и коснешься изящного клювика. Хрупкого, крошечного — аж тронуть страшно.
Грациозный полупоклон черной головки — и бусы повисли на пальцах.
Пристальный взгляд агатовых бусин — живых и блестящих. Взмах почти игрушечных крылышек — и стриж вспорхнул с карниза.
Дешевые камешки цвета рябины. Черный силуэт в светлом небе, незаметная точка на горизонте…
И уже чистое небо. Бездонно-синее небо ненавистной Квирины!
Что, что это было?
— И даже ничем не отдарил? — подначивал Конрад по пути в общий зал.
— Чем? Фамильным перстнем? — огрызнулся Кридель. Но заставил себя вспомнить, что не Эверрат виноват в его несчастьях. И уже тише добавил:
— Больше у
Кто-то из древних императоров возвел храм бога войны Вареза — он же нынешний святой Варфоломей. А потом к святилищу пристроили тюрьму для военнопленных. Только для них.
Так уж повелось: Квиринская империя воевала всегда. Каким дураком был Кридель, когда надеялся найти спасение здесь! Ладно — себя, но если еще и друга погубил!
Так и не удалось узнать, куда того поместили. Стража не разговаривает с заключенными. Комендант тюрьмы вообще не принимает пленных — даже старших офицеров. А друзьям по несчастью ничего не известно.
Сначала Серж верил, что Роджер вот-вот объявится в общем зале. Каждый день юноша выходил из камеры, втайне надеясь: вот, сейчас! И с каждым напрасно прошедшим днем надежда таяла…
Самого Криделя пощадили. Но он — всего лишь корнет. Его посчитали мальчишкой.
Да, именно так Сержа воспринимают враги. Потому и не убили, а засунули сюда. А Роджер — капитан, настоящий враг.
Но ведь Анри и вовсе — подполковник. Они тут в этой камере почти все — офицеры. Причем корнетов — раз-два и обчелся.
Но Тенмар и его товарищи не воевали против Квирины. Только просили убежища… А получили — тюрьму.
У кого же узнать о Джерри?!
Серж тяжело вздохнул. Может, хоть сегодня повезет?
Зря надеялся. В огромном зале эвитанцев — сотни две с лишним. Но капитана Николса среди них нет. Опять!
Здесь все, кроме Криделя, томятся уже второй год. В первые дни Серж боялся, что рано или поздно появятся военнопленные этой кампании. Как он взглянет им в глаза?!
А кстати: почему никого из них здесь нет? В Сантэе есть еще тюрьмы для военнопленных? Или никто из солдат Всеслава не попадал в плен?
Нет, так не бывает. А может… их просто расстреливают на месте? Холодный пот прошиб юношу. Зачем квиринцам возиться с пленными? Воины Северного Волка свою страну не предавали!
Но и Анри с товарищами — не предатели. Они честно дрались за свои убеждения. Это их предали. Сначала новый король, потом — Всеслав, а напоследок — Квирина.
Предатель в этой тюрьме — только один. Бывший корнет Серж Кридель.
Бусы он потихоньку убрал за пазуху. Еще не хватало, чтобы все заметили! Вопросов потом не оберешься. Здесь любая мелочь — событие. А Серж предпочел бы прославиться подвигами, а не птичьими подарками. Хватит и того, что он — предатель и дезертир!
До мелочей ясно, что будет сейчас. Пленники начнут травить байки, передавать друг другу гитару и лютню. Петь, рассказывать боевые истории.
Потом — скудная тюремная библиотека или тренировки. Кому как нравится. А кто устал или жаждет побыть в одиночестве, вернется в камеры. Сам Серж еще не определился. Не всё ли равно?