Дочь палача и черный монах
Шрифт:
Череп поддался.
Тяжелая каменная плита со скрежетом съехала в сторону, и взору открылась крутая истоптанная лестница, спускавшаяся во тьму. Магдалена затаила дыхание и прислушалась. Глубоко внизу жалостливым хором пели мужские голоса. До нее доносились обрывки латинских фраз.
Mors stupebit et natura, cum resurget creatura… Deus lo vult… Confutatis maledictis, flammis acribus addictis… Deus lo vult… [13]
Deus lo vult.Такова воля Господа.
13
Смерти
Снова она, эта латинская фраза, о которой рассказывал отец. Та самая фраза, которую обронили в трактире Штрассера говорившие на латыни незнакомцы. Та самая, которую пробормотал убийца в крипте Альтенштадта.
Такова воля Господа.
Настало время спуститься вниз.
Магдалена затолкала за пазуху мешочек с травами, шагнула в проход и осторожно, шаг за шагом, стала спускаться по крутой лестнице. Ступеньки вились вокруг ветхой колонны, голоса становились все ближе. На стене теперь то и дело стали попадаться высеченные рисунки, криво нарисованные рыбы и временами буквы «P» и «X». Появились ниши, в которых мерцали масляные светильники и указывали Магдалене дальнейший путь. Ее не покидало чувство, что лестница эта была много старше, чем весь собор над ней.
Наконец ступеньки закончились. В сторону, откуда доносилось пение, вел узкий сводчатый коридор, далеко впереди мерцал яркий свет. Магдалена на ощупь двинулась по темному проходу и задела рукой что-то гладкое и пыльное, на пальцах остался мучнистый слой. Она отдернула руку и огляделась. Рядом с ней с пола высилась аккуратно сложенная куча черепов. Одному из них девушка и угодила точно в глазницу. У правой стены до самого потолка были уложены кости. Пение слышалось теперь совсем рядом.
Iudex ergo cum sedebit, quidquid latet apparebit… Deus lo vult… [14]
14
Итак, когда Судия воссядет, все сокрытое станет явным… Такова воля Господа… ( лат.)
Магдалена добралась до конца коридора, спряталась за небольшой пирамидой из черепов и выглянула из-за угла.
И от увиденного оцепенела.
Взору ее открылся склеп размерами с небольшую церковь. В многочисленных нишах, грубо высеченных в стенах, до самого потолка грудились кости и черепа. В дальней части зала стоял каменный алтарь, позади него на стене висел обветшалый крест. Факелы отбрасывали свой свет на людей в монашеских рясах и капюшонах. Их было не меньше двух дюжин. Они столпились – кто стоя, кто на коленях – перед крестом и хором пели. На каждом поверх рясы была белая накидка, на которых Магдалена разглядела кресты той же формы и цвета, что и на стене. С двумя поперечинами и выкрашенные в кроваво-алый.
Tuba mirum spargens sonum, per sepulcra regionum… Deus lo vult… [15]
Минула целая вечность, пока они не закончили пение. Магдалена чувствовала, как у нее затекли ноги, но она все пряталась за пирамидой и ждала, что будет дальше. Один из собравшихся вышел к алтарю и молитвенно сложил руки. Как и у всех остальных, на лицо его надвинут был капюшон. Человек этот развернулся к присутствующим, и до Магдалены донесся его громкий звонкий голос.
15
Трубы
– Дорогие собратья, – начал он. – Достойные горожане, священнослужители и простые проповедники, вы проделали сюда долгий путь. Наше братство в незапамятные времена возложило на себя миссию: искоренить всех до одного еретиков и остановить распространение проклятых протестантов! – Из-под капюшонов одобрительно забормотали, но выступающий жестом попросил тишины. – Вам известно, что мы также пытаемся спасти от еретиков истинные сокровища Господа. С тех пор нам многое удалось вернуть в лоно священной Римско-католической церкви. Единственной церкви! – Он выдержал эффектную паузу. – Я собрал вас для того, чтобы сообщить радостную весть. Нам удалось уберечь величайшее сокровище христианства!
Среди собравшихся поднялся взволнованный шум. Предводитель снова призвал к тишине.
– Злосчастные тамплиеры спрятали его в местечке неподалеку отсюда. Но Господь в своей бесконечной милости послал нам знак, и теперь ничто не помешает нам вступить в Священную войну! Нельзя допустить, чтобы эти лютеранские отродья и дальше пятнали имя нашего Спасителя. Здесь, в этом городе, зародилась сия ересь [16] , здесь же она и упокоится. Я уверен, с сокровищем Большая война продолжится! Долой еретиков! Мы победим!
16
Именно в Аугсбурге в 1530 г. императору Священной Римской империи Карлу V был представлен документ, позже ставший известным как Аугсбургское исповедание и до сих пор являющийся богословской нормой для лютеран.
– Deus lo vult! Deus lo vult! – закричали некоторые из собравшихся. Другие упали на колени и принялись молиться или бичевать себя поясами.
Предводитель снова попросил тишины.
– Хотя большинство из вас уже знает, о каком сокровище идет речь, брат Якобус, верный служитель нашего братства, расскажет вам все подробнее. Думаю, не стоит напоминать, что все сказанное следует держать в строжайшем секрете. Предатели будут преданы огню.
– Смерть предателям! – раздался голос. – Смерть еретикам и лютеранам!
Его поддержали другие выкрики. Магдалена сглотнула и съежилась за пирамидой.
Вперед выступил один из собравшихся. Когда он начал говорить, по спине у Магдалены пробежал холод. Это был незнакомец из аптеки! Белую накидку со странным крестом он, должно быть, надел уже здесь, под сводами. Но Магдалена узнала его по голосу.
– Братья! То, что вы здесь услышали, – правда. Победа близка! – Сиплый голос его звучал тихо, но Магдалена разбирала каждое слово. – Это чудо, поверьте мне! Всего в нескольких милях отсюда проклятые тамплиеры спрятали много лет назад величайшее сокровище христианства. Эти еретики выдумали пару детских загадок, чтобы скрыть от нас эту тайну, но мы близки к тому…
Слишком поздно Магдалена осознала, что все ближе клонится к пирамиде. Она задела правым локтем один из черепов. Тот слетел с пирамиды, грохнул о пол и катнулся в сторону говорившего.
Брат Якобус оборвал свою речь и опасливо покосился в сторону Магдалены. Он собрался уже продолжить говорить, но в это мгновение остальные черепа пришли в движение. Магдалена отчаянно пыталась их удержать, но положение оказалось безнадежным.
Вековое равновесие оказалось нарушенным, и черепа теперь с треском и грохотом покатились во все стороны. Вскоре Магдалена стояла в коридоре без всякого укрытия. Время, казалось, на мгновение замерло.