Договор с Судьбой
Шрифт:
– Не поняла, в чем дело? Ты же должен непрерывно присутствовать рядом со мной, глаз с меня не сводить, к тому же ночью ты меня видел вообще без всего, следовательно, ничего нового я тебе сейчас не продемонстрировала. Или у тебя какие-то проблемы?
– Пантера пристально посмотрела на собеседника, словно проверяя его реакцию.
– Нет, никаких проблем нет, просто решил уточнить, а вдруг ты мне намеки так делаешь. Не хотелось бы быть невежливым с дамой!
– к Эариану моментально вернулось его ехидство.
– Не обольщайтесь, сударь, эта дама не про Вашу честь, - фыркнула в ответ Пантера.
– Отчего же?
– Оттого, что эта
– И с чем связано такое ограничение выбора?
– С тем, что наши души очень тесно связаны друг с другом. Не может быть никого дороже, чем те, с кем все время находится часть твоей души...
– А с Гюрзой часть твой души сейчас находится?
– последовал неожиданный вопрос.
Пантера задумалась. Сказать, что ритуал что-то изменил в ее отношении к Т'химо, означало попросту солгать. И это было как-то... неправильно, ведь после изгнания Гюрзы из Круга должна была бы оборваться и привязанность к нему. Но этого не произошло. И это было вопиюще неправильно. Пока она работала, Гюрза представлялся кем-то абстрактным. Неким противником, которого нужно вычислить и обезвредить, но... Но это же был Т'химо, тот самый мальчишка, с которым они вместе выросли, тот самый юноша, который дарил ей цветы, трогательно заботился, тот самый мужчина, единственным смыслом всей жизни которого была она одна... Память упорно не желала воспринимать Гюрзу, которого Пантера видела совсем недавно - ожесточенного, злого, ненавидящего всех и ее в особенности.
– С Гюрзой... Теперь нет... Теперь уже нет... Да и к чему ты вообще такие дурацкие вопросы задаешь?!
– солгала Ясная, прекрасно понимая, что врет больше себе, чем кому-то еще.
Эариан скептически хмыкнул, но ничего не сказал.
– Что ж, если эта дама не про мою честь, то остается только одно - сопровождать ее на прогулку, не так ли?
– заявил он и направился к выходу.
– Так ли, так ли, - отозвалась Пантера, хватая полотенце и подзывая сонно зевающего Уголька.
Они пришли последними. Волк уже давно залез в воду и теперь пытался затянуть туда же упирающегося Верного. Медведь устроил заплыв на перегонки с Бурым, а Леопардик, уже искупавшаяся, а потому мокрая и довольная лежала на берегу, положив голову на теплый бок своего Янтаря. Неподалеку от нее было костровище, где сейчас над углями на стальной решетке жарилось душистое мясо. Немного поодаль сидели мрачные сопровождающие в количестве три штуки и внимательно следили каждый за своим подопечным. Впрочем, на них внимания никто не обращал.
– Пантерка, Уголек, прыгайте к ребятам. Вода - молоко, вылезать даже не хочется!
– Леопардик была в своем стиле - улыбчива и доброжелательна.
Пантера кивнула ей в ответ и слегка улыбнулась. Уголек не стал дожидаться хозяйку и с разбега, поднимая тучи брызг, прыгнул в воду, обрызгав стоявших неподалеку Волка и Верного. Последний с сожалением огляделся, встряхнулся и нехотя зашел-таки в воду, мол, теперь терять уже нечего. Эйрен, глядя на это, расхохотался.
– Все, теперь сначала буду на тебя выливать ведро воды, а потом ты и сам купаться пойдешь, - заявил он своему аватару. Тот только вяло огрызнулся. Было видно, что вынужденное купание не вызвало у него прилива энтузиазма.
Пантера аккуратно сложила свои вещи на берегу и, в одной рубашке, зашла в воду.
– Она тебе нравится?
– спросила Леопардик Эариана, который все это время не спускал глаз с Ясной. Леопардик очень хорошо поняла, какую игру затеяла Пантера, и решила, воспользовавшись этим, извлечь дополнительную пользу.
– Не без того, - ответил Эариан.
– А ты знаешь, что у тебя нет никаких шансов с ней?
– Потому что она из Круга?
– Не только. Если бы только это, я бы не говорила, что у тебя нет совсем уж никаких шансов.
– А что еще?
– заинтересовался Эариан.
– Она любила Гюрзу.
– Неужели?
– скептически прозвучало в ответ.
– А по тем материалам, что я читал, это он ее любил, но безо всякой взаимности. Более того, его измену Дому связывают именно с этим фактом.
– Она его любила, - повторила серьезно Леопардик, внимательно приглядываясь к собеседнику.
– И сейчас любит. Просто ей нельзя было этого показывать. Но я однажды говорила с ней... еще тогда, давно... она призналась мне, что если бы ей позволили сделать свой выбор, если бы только она сама могла себе позволить полюбить, то ее предпочтение было бы очевидно. Магистр сумел все обставить так, что она добровольно принесла в жертву себя, ну и Гюрзу, как следствие. А еще я не так давно видела, каких трудов ей стоило сдерживаться, когда мы исключали Гюрзу из Круга.
Лицо Эариана выражало лишь вежливое внимание, не больше. Леопарду решительно не удавалось понять, что же скрывается на самом деле за этой вежливостью.
– Как любила, так и разлюбит, - ответил он, наконец, все так же безразлично.
– Вряд ли...
– Тем не менее, она сейчас работает над тем, как вычислить и уничтожить Гюрзу.
– Работает, да только не по сердцу ей такая работа, как бы она ни старалась это скрыть. Кроме того, Магистр совсем напрасно натравил Круг на Гюрзу. Во всяком случае, у него есть неплохие шансы остаться без Видящей после операции. Что бы там, в итоге не получилось, а Пантера не сможет нормально работать на благо Дома после... уничтожения Гюрзы. Впрочем, к чему сейчас говорить о печальном? Скажи-ка мне лучше, за каким... ты к нам своих шпионов приставил?
– резко перевела разговор в другое русло Леопард. Она часто пользовалась таким приемом - сначала говорила об одном, потом - о другом, потом - о третьем. В конце ее собеседник окончательно терялся в темах разговора и часто выдавал себя неосторожной фразой или словом.
– Это не шпионы...
– Эариан, я прекрасно знаю, в чем заключается разница между телохранителем и шпионом, поверь. Если бы они были телохранителями, то не сидели бы мирно на бережку, а бегали бы вокруг озера, да еще и помощь вызвали бы, чтоб все окрестности прочесать на предмет присутствия там нежелательных личностей. Плюс, прости, конечно, но ты и сам как-то странно охраняешь Пантеру. Волк видел, как недавно ночью ты вылезал из ее окна, отсутствовал где-то часа полтора, а потом возвращался обратно с цветами. Считай, что на полтора часа ты оставил свою подопечную одну...
– Во-первых, не одну. Вместо меня все это время в комнате присутствовал мой подчиненный...
– Который, случись что, Гюрзу не то, чтобы убить, даже задержать не сможет.
– Положим, задержать-то сможет, я оставил самого лучшего своего бойца. Да и шум поднять тоже, а дальше... по соседству с Пантерой расположена комната Волка, да и Медведь рядом.
– Сразу видно, говорит тот, кто с Гюрзой еще не пообщался, - едко заметила Леопардик.
– Отчего же - пообщался уже. Имел это сомнительное удовольствие.