Договорняк

Фо Сергей

– Почему штрафные бьёт Иванов? У нас же есть игроки, которые делают это не хуже.

Фраза "не хуже" прозвучала так, что все поняли её как "лучше". В прошедшей игре Болотов забил очень красивый гол. Мои кубковые голы выглядели, как чистое везение. Я и сам не отрицал, что мне повезло. В прошлом году штрафные пробивали Медведев и Болотов. За сезон они отличились немалое количество раз. Не было видимых причин что-то менять. И к тому же за забитые мячи, практически у всех в команде, в контрактах, были прописаны премии. Своим появлением на футбольном поле я наступил на мозоль нашим звёздам.

Серебровский немного помолчал и, улыбнувшись, обратился ко мне:

– Иванов, примешь ещё одно пари?

А потом, обращаясь

уже ко всем, добавил:

– Как только кто-то обыграет Иванова, то сразу начнёт бить штрафные и пенальти.

Он не стал говорить о моём контракте. Не стал говорить о том, кто содержит нашу команду. Не стал говорить об обещании, данном мне хозяином команды. В кабинете сидели взрослые люди и все прекрасно поняли бы весомость этих аргументов. Он же упомянул о пари. А в команде уже все знали о 10 мячах, забитых мною тренеру вратарей. Серебровский подчеркнул спортивный принцип - обыграй в честном поединке и его благосклонность будет на твоей стороне.

* * *

Пятый тур мы пропускали. Была возможность полноценно отдохнуть, а кому-то и подлечиться. Мне нужно было "развязаться" со старой работой, документально оформить увольнение. Из-за моего ухода в авральном порядке в агентстве возникла небольшая проблема с кадрами. Там до последнего момента не верили, что я, в мои-то годы, перейду в футбольную команду. Меня попросили отдежурить несколько дежурств, и я пошёл им навстречу. Но настало время официально проститься. Заместитель по кадрам моего агентства знал про мои успехи на футбольном поле и, по-дружески похлопав меня по плечу, сказал:

– Думаю, не только я, но и все остальные в нашей конторе не ждали таких подвигов от тебя. И всё же я склоняюсь к тому, что очень скоро ты вернешься к нам...

Зарекаться я не стал. Наш заместитель часто был прав. Но работа в охранном агентстве уже давно не приносила мне удовлетворения. Я искренне был благодарен руководству, что в трудную минуту оно протянуло мне руку помощи, поверило и мне, и в меня. Но незаметно агентство стало мне своеобразной "тюрьмой". Поначалу работать приходилось много, и я был даже рад этому обстоятельству. Увольнение из правоохранительных органов, развод с женой привнесли в мою жизнь много черной краски, а работа помогла мне её смыть. И когда, казалось, я постепенно вернул в свою жизнь все цвета радуги, оказалось, что от меня ушла радость от работы в этом агентстве. Несмотря на все мыслимые перспективы, время от времени, меня охватывала хандра. Я пытался в работе найти от неё спасение, но приступы становились всё более и более продолжительными. И вдруг жизнь подбросила мне шанс. Точнее жизнь подбросила мне ситуацию, а я увидел в ней шанс. Здравый смысл подсказывал мне, что это непродолжительное занятие, временное решение проблем, что я пускаюсь в авантюру и что самый разумный путь для меня - остаться на своём месте и делать карьеру. Но я, видимо, не дружил со здравым смыслом.

* * *

Борзов на три недели выбыл из игры. Я считал себя обязанным сходить к нему в гости. Ведь именно мою просьбу он выполнил и получил травму. Идти с пустыми руками было неловко, но я не мог придумать что-то дельное. Не нести же парню цветы! В итоге я купил невесть откуда привезённую черешню, как-никак витамины. На весы я не смотрел, просто попросил продавщицу положить столько, чтобы это выглядело как много. Очень много. Свой контракт Игорь заключил, когда команда была во второй лиге. Профессиональную карьеру он только-только начинал, и я был уверен, что условия его контракта грошовые. Но цветы я всё же купил. Белоснежные хризантемы. В доме была женщина, которую я не знал, но которая уже вызывала во мне симпатию.

Когда я нашёл его дом, он оказался панельной пятиэтажкой, которую давным-давно пора было сносить. Двухкомнатная радость времён моего далекого детства. Дверь мне открыла мать Игоря, на которую он был очень похож лицом. Я представился и вручил ей цветы. Она смутилась так, что следом за ней смутился и я. Меня спасла мелькнувшая в её глазах радость. Правы оказались те, кто утверждал, что цветов для женщин много не бывает.

Меня провели в большую комнату. Судя по вещам, лежавшим то тут, то там, в ней жили Игорь и его младшая сестра. Вся семья, очевидно, смотрела какую-то телепередачу. Но ради меня они отказались от просмотра и выключили телевизор. Я поздоровался за руку с отцом Игоря и с ним самим. У обоих были крепкие рукопожатия. Абсолютно все были смущены моим визитом. Подумалось, что я первый из нашего клуба, кто появился в этой квартире. Отец был явно удивлен моим возрастом. Очевидно, он считал, что в моем возрасте в футбол играть заканчивают. Сам он был стройным и очень подтянутым. Мы с ним выглядели ровесниками, хотя я всегда считал, что выгляжу молодо. Мать испытывала стеснение из-за беспорядка в квартире. Беспорядка по её мнению. В квартире было тесновато, но чисто и уютно. Хозяева ещё больше смутились, когда я протянул Игорю большущий пакет с черешней. Несомненно, они её тоже покупали, только далеко не в таком количестве. По тому, как взлетели брови у родителей, они хорошо знали её цену. Мать предложила выпить чаю с вареньем и, когда я согласился, с облегчением отправилась на кухню, прихватив с собой мужа и дочь. Сестра не смогла скрыть своей радости, когда Игорь протянул ей пакет с черешней и попросил помыть её. Сам он не знал, как ко мне обращаться. По имени или по имени-отчеству. В итоге отложил выбор до лучших времён. Передо мной такой выбор не стоял.

– Как твоя нога?

– Сильный ушиб и микроразрывы связок. На три недели я выпал из игры.

Последнее предложение он сказал с явным сожалением. Не заметить маленький, но красивый кубок за стеклянными дверцами книжного шкафа было очень сложно.

– Твой?

– Да.

В его "да" прозвучали и смущение, и гордость, и легкая грусть... Последний оттенок заставил меня приблизиться к шкафу, чтобы получить возможность прочесть гравировку "Лучшему бомбардиру областных соревнований "Кожаный мяч".

– Недурно...

– Давно это было.

Сказано это было таким тоном, словно с момента этого значимого события прошло сто лет. Я решил его подбодрить.

– Нога заживёт. И приступишь к завоеванию нового кубка, побольше. Как отнеслись твои родители к тому, что ты стал играть в футбол?

– Нормально. Это отец привёл меня в футбольную секцию. А до этого всегда играл в мяч со мной. Он до сих пор играет в футбол. И, наверное, отец не пропустил ещё ни одной моей домашней игры.

– Он у тебя в прекрасной форме. Выглядит моим ровесником.

– Не пьёт, не курит, регулярно делает зарядку.

– Похоже, очень рано женился?

– Да. Сразу после армии. Они с мамой писали письма друг другу каждый день два года. Я бы хотел таких отношений с девушкой.

– С будущей? Пока её нет?

Я задал этот вопрос необдуманно, автоматически. И только когда Игорь начал отвечать на него, я осознал, что залез на чужую территорию.

– Нет. И потом, моей девушке должен нравиться футбол.

Пример родителей выработал в нём серьёзное отношение к любви. Любую девушку он будет сравнивать с матерью.

– Пока ты травмирован, есть возможность наблюдать за матчами с трибун и знакомиться с болельщицами.

Мой совет не вызвал никакой негативной реакции, Игорь поддержал мою игру.

– Так сразу подходить и знакомиться.

– Не хочешь сам подходить, продолжай забивать голы, и тогда они будут подходить к тебе. Останется только выбирать.

– Не вовремя я травму получил. Только начали выигрывать. Теперь все девушки Соколову достанутся.

Это было удачей. У меня появилась возможность порасспросить о членах нашей команды.