Док. Мечты "сбываются…"
Шрифт:
Послышалось бульканье. Выдох. Хрумканье… всё же это огурцы.
— Не што. — Продолжил бас. — Нормальный мужик. Зря ты так, Фома. Нельзя так совсем людям не доверять. Тем более, двойняшки абы кого в крестники не возьмут и лишнего кому попало трепать не станут, даже будучи покойниками. Неужто не знаешь?
— Знаю… Ну, не верю я, не верю, что свежак зелёный выжил, вроде как случайно… в квартире он был… не успел! А потом ещё и топтуна завалил из винтовки в закрытом пространстве, попутно завалив двух пустышей и двух спидеров. А машиной как он управлял?! Доктор обычный, да?!
— Тише ты, не ори, человека разбудишь, — буркнул, судя по голосу, здоровяк.
Я, конечно, понимаю, что неприлично, прикидываясь спящим, подслушивать чужую беседу, но как-то постеснялся прерывать такой разговор. Не знал, как прилично «проснуться», не смутив беседующих. В итоге получилось то, что получилось. Паскудно, конечно… При словах: «Не ори, разбудишь человека!», я уже не спал, просто лежал, наблюдая за происходящим, подперев голову рукой.
Раздался звук открываемых дверей, вошёл Арман, вытирая чёрные руки замасленной тряпкой.
— Не, мужики, отъездилась ваша тележка. Удивительно, как она вообще прикатила сюда.
Минута гробовой тишины.
— Вот, суки паршивые… Твари, — начал бормотать Фома, набирая тональные обороты, подскочив со стула. — Успели бы! Успели!!! — глухой удар кулаком о стену. — Ну, почему так происходит?! — парень метался по комнате, размахивая руками. — БЛЯДЬ!!! СУКА!!! — Снова ударил кулаком в стену. Обессилено плюхнулся на стул, уперевшись локтями в колени, впился пальцами в голову и начал монотонно раскачиваться. — Трое! Блядь! За один день трое! М-М-М…
Я сел. Не знаю, как себя вести в подобной ситуации. Сижу молча, наблюдаю. Нервный срыв — на лицо. Я не психолог, к сожалению… у самого не так давно было подобное состояние.
— Не хипиши, — пробасил здоровяк, спокойно продолжая сидеть на диване. — Ничего уже не изменить. Никто не успел. Мелкий погиб, Арман застрял, мы еле выскреблись, Студент с Филином тоже не появились. Живы ли… Надо исходить из того, что есть… Время вспять не повернуть… Завтра приедем домой, покумекаем все вместе.
Арман налил пол стакана водки, протянул Фоме: — Выпей.
Тот взял стакан и стал пить мелкими глотками, как воду, вернул посудину, достал сигареты. Все молчали.
Оба рейдера были перебинтованы и заклеены пластырем то тут, то там. В сильно потрёпанных грязных камуфляжах. Один, очень внушительного размера, богатырь прям, косая сажень в плечах. Ростом где-то два двадцать, крупные черты лица, густая темно-русая, косматая борода до груди. Массивный нос, слегка картошкой, серые, добрые и грустные глаза, большие густые брови и лучики морщинок на лице. На вид — лет пятьдесят, может, чуть больше. Второй сидел ко мне спиной, и я мог видеть только его кучерявую чёрную шевелюру с торчащей сухой веточкой на затылке. Комплекцией он был намного крупнее меня, но за рамки обычного телосложения не выходил.
— О, проснулся? Ну, ты как? — спросил участливо Арман, наконец-то, нарушив тишину.
— Нечего, вроде,
— Видел бы ты себя в зеркале, — усмехнулся мой друг. — А у нас вот, в полку прибыло, — оттирая тряпкой руки, указал подбородком в сторону ребят. — Ладно, знакомьтесь пока, пойду, инструменты соберу.
Я подошёл к столу и протянул руку здоровяку:
— Док.
— Леший, — ответил тот, слегка улыбнувшись, пожимая мою руку.
Ощущение было, будто с медведем поздоровался.
Протянул руку второму рейдеру. Тот немного помедлил, вглядываясь в моё лицо, но, всё же, руку пожал:
— Фома, — буркнул он.
Фоме навскидку лет двадцать пять, выглядел он, как типичный еврей. Крючковатый нос, кучерявый, и глаза такие, с прищуром. Вот только шапочки не хватает и кучеряшек на висках. На вид, нормальный такой парень, просто недоверчивый очень. Но не зря же его Фомой окрестили, наверное.
— Давай кушать с нами, — пробасил Леший. — А то я ща всё съем. Мы с Фомой вторые сутки не кормлены как, так что, не зевай, паря.
Меня уговаривать не пришлось, я накидал себе в тарелку макарон, направился к столу. Конфуз случился, как всегда, неожиданно.
Мой нос уловил вкусный запах, исходящий из тарелки, и желудок тут же на это отреагировал утробным урчанием. Мне-то что, я-то привык, а вот рейдеры отреагировали не однозначно. Фома поперхнулся. Кашлянув, резко развернулся в мою сторону, держа вилку наизготовку, как оружие. А Леший молниеносно, не смотря на его габариты, как-то очень пластично перетёк из сидяче-жующего положения в стояче-вооружённое. Где, когда и как он взял автомат, для меня было загадкой. Дар, наверное. Забыл, как называется. Реактивный…
Я остановился на полшаге, замер, как статуя с тарелкой в руках. Желудок предательски заурчал снова, да так, что я аж сам вздрогнул. В эту секунду мне показалось, что Леший сейчас выстрелит, а синеющий Фома швырнёт вилку прямо в глаз. Я аж почувствовал это физически.
Арман зашёл вовремя.
— Вы чего?! — замер он, ошарашено глядя на нашу экспозицию.
— Желудок, — сказал я, скосив глаза в сторону своего урчащего органа. — Желудок это урчит.
Я перевёл взгляд с ничего не понимающего Армана на изумлённых мужиков. Напряжение начало спадать. Страшный взгляд Лешего сменился на обычный, добрый, лицо расслабилось. Он опустил автомат на пол, садясь обратно к столу. Бедный Фома продолжил кашлять, но бросил вилку на стол. Я поставил тарелку и пошёл налить кружку воды. Протянул её поперхнувшемуся. Тот не отказался, судорожно глотая, осушил до дна.
— Чего у вас тут произошло? — спросил взволнованный, так ничего и не понявший Арман, присаживаясь на табуретку.
— А вона у него, — Леший тыкнул в меня массивным пальцем, — брюхо, словно мертвяк урчит, а я сдуру за автомат. Не знал же. Ты, это, Док, зла не держи. — Перевёл взгляд на красного Фому, утирающего слезы от кашля.
— Фома, ты живой, штаны сухие? — хохотнул здоровяк.
— Да, ну вас! А, если бы я кинул её — Фома наградил несчастную вилку незаслуженным щелбаном, та слетела со стола.