Док. Мечты "сбываются…"
Шрифт:
— Да, странно это как-то, они обтекают наш стаб стороной, чешут чётко по невидимой границе, — сказал задумчивый парень, лет двадцати, с очень странными глазами. Смотрит, словно мудрец древний, почёсывая голый подбородок. — Батона бы сюда, — помолчав немного, добавил, — мне кажется, дело в даре, вот только, в чьём? — И удавьим взглядом впился мне в глаза.
Стало очень некомфортно. Сразу почувствовал, как беспардонно этот человек роется в моем сознании. Глаза его сначала сузились, как бы рассматривая внутри меня что-то очень маленькое или
— Это он, не вижу как, но точно он, — одновременно снимая с пояса флягу, не спеша свинчивал крышку.
— А говоришь: Батон нужен, — задумчиво и очень внимательно разглядывая меня, произнёс Седой.
— Нужен, нужен, — отхлебнув ещё пару глотков, продолжил: — Я — дилетант по сравнению с ним, как отоспится, сразу его сюда. Посмотрим, чего он увидит.
Седой перевёл взгляд на говорившего, тот отрицательно помотал головой.
— Только волны. Ядро пульсирует, посылая волны, как круги на воде, золотые. Больше ничего не пойму.
Седой снова уставился на меня:
— Ну и? Сам-то, чего скажешь? Как думаешь, почему так происходит?
— Может потому, что Марс подошёл к Венере под прямым углом? — ответил я, пожимая плечами.
Пару секунд присутствующие пытались осмыслить сказанное. Первым заржал басом рыжий, бородатый здоровяк. Седой лишь усмехнулся.
— Значит, ты не понимаешь, что происходит? — спросил он, улыбаясь. — Интересно девки пляшут… Чувствуешь себя как? Нигде, ничего не покалывает? Может, слабость? Голова кружится?
— Слабость есть и головокружение, но это неудивительно, если учесть, что час назад меня с того света вытянули. Единственная странность: есть хочу, постоянно и очень сильно.
— Мы же только что ели! — изумился Аби — У меня до сих пор пузо, как шар, — сказал он, похлопывая себя легонько по животу.
— В том-то и странность: я снова голодный, будто несколько дней крошки во рту не было. Кажется, сейчас желудок к позвоночнику прилипнет. Так что, если вдруг заурчу, как мертвяк, не пристрелите. Буду благодарен.
Увидев, что люди не понимают, о чём речь, пояснил, что это мой желудок иногда издаёт звуки, очень схожие с урчанием мертвяков. Арман подтвердил, рассказав, как Леший с Фомой уже порывались меня грохнуть от неожиданности.
— Захожу и вижу, этот, — Арман кивнул в мою сторону, — с тарелкой стоит, бледный, как смерть, глаза во, — показал размер приличного яблока, состроив при этом испуганную гримасу, — Леший со стволом в боевом режиме, а Фома с вилкой наизготовку. Зенки навыкат и рожа синяя. Долго не мог въехать, в чём проблема, пока сам не услышал.
— Да, ну, чушь какая-то, — махнул рукой Манчестер.
— Интересный ты человек, Док, — тихо
— Аби, организуй человеку плотный перекус, — сказал Седой, серьёзно глядя в пространство, — сдаётся мне, неспроста этот аппетит… ну, чего стоишь?! Бегом за провизией, если не хочешь обратно от мутантов отбиваться!
Аби словно ветром сдуло, чуть дверь с петель не сорвало.
— Штаны не потеряй! — крикнул ему вслед Арман.
Но мальчишка его уже не слышал, он нёсся на всех парах к припаркованному «Комбату», подпрыгивая и подтягивая на ходу штаны, стараясь по минимуму использовать дар спидера. «Вдруг и вправду снова атака, думал он, а я истощён. Нет, уж лучше на машине. Не думаю, что Док заругается. Я же для дела.».
Сделав в «Барракуде» срочный, очень срочный заказ, шустро помчался домой переодеваться. Пятнадцать минут в запасе есть.
Главы стаба обсуждали оборону, указывая то в одну точку карты, разложенную на столе, то в другую. Я хотел было встать, чтобы внимательнее рассмотреть рисунок, но не тут-то было. Зад, будто чугунный, прирос к табуретке, в ушах монотонный звон, пол снова куда-то поплыл. Вцепившись покрепче в рядом стоящий стол, я просипел.
— Мужики, кажется, я отъезжаю.
Меня качало в сидячем положении. Пресс из страшных эмоций дикого голода и ярости навалился так же, как этой ночью, не давая нормально дышать. В глазах поплыли разноцветные круги. В животе заурчало на разные лады с небывалой громкостью. Лица людей исказились и поплыли, как мокрые картины. Кто-то подхватил меня под руки, усадил на пол.
«Спасибо, оттуда падать не так больно…» — промелькнула мысль в отъезжающем сознании.
В зубы сунули флягу.
— Пей, пей давай, — раздался еле слышный голос Армана.
Зашипела рация: — Прапор, вызывает Маршал. Приём! Прапор, как слышишь, Маршал на связи. Приём!
— Прапор на связи. Приём!
— Они снова на сближение пошли! Снова, как утром! Приём!
— Нападают? Приём!
— Нет, пока мимо идут, но ближе подвигаются. Приём!
— Готовьтесь! Смотрите в оба. Выдвигаюсь. Как слышно, Маршал? Приём!
— Слышу хорошо, есть готовиться, смотреть в оба. Конец связи.
Пока шли переговоры по рации, меня уже напоили живчиком и кормили тушёнкой.
— Персики пойдут? — спросил басом, кажется, тот рыжий здоровяк.
— Давай, давай! Всё давай! — сказал Арман, продолжая впихивать в меня куски мяса. — На-ка, запей.
Почувствовал губами холодное горлышко фляги. Не успел проглотить живчик, как мне снова сунули в рот кусок тушняка. Кормили… Зрение и другие чувства стали восстанавливаться, понял, что меня кто-то держит со спины, в полусидячем положении. Стало жутко неловко. Держат, кормят… Беспомощный…
— Шам, — попытался сказать с набитым ртом, ещё плохо слушающимся языком, и ухватить ложку.